Смертельный гамбит

– Ты будешь Имой. Но сначала ты должен подняться к небесам, чтобы получить ключи.

На следующий день к нему пришел другой посланник, знающий о том, какая участь постигла его предшественника, и сказал, что архангел все еще ждет. Но если Ульсак откажется, то другой верховный улла откликнется на призыв обрести истинное величие.

Глубокой ночью Ульсак прошел вместе с ним к основанию Седы. Он чувствовал, что идет навстречу своей судьбе, поскольку до него любой Аль-Шига, осмелившийся подняться на башню до первого контрольного пункта, камнем падал вниз. Но в глубине души Ульсак знал, что если он откажется от этой попытки, то до конца жизни будет проклинать себя за нерешительность, думая о том, что могло бы произойти в том случае, если посланник говорил правду.

Вдвоем они вошли в стеклянный шар и начали подниматься к небесам. Прозрачная кабина замедлила ход у платформы, с которой падали все его предшественники. Но она почему-то не остановилась, а, наоборот, устремилась вверх с такой скоростью, что Ульсак закричал от страха, поскольку почувствовал, как его тело налилось свинцовой тяжестью.

Как верховный улла, Ульсак знал, что архангелы, обитающие на небесах, являются персонажами легенд, придуманных для того, чтобы дурачить простой народ, но когда поверхность Дыры оказалась далеко внизу, а над головой с необычайной яркостью засияли холодные звезды, то ему показалось, что, возможно, он раньше ошибался.

Наконец тяжесть покинула его тело, стеклянная комната замедлила ход, поднявшись к странной конструкции, похожей на большое здание, подвешенное к боковой поверхности Седы. К зданию был прикреплен продолговатый предмет. Внезапно Ульсак понял, что впервые за последние две тысячи лет последователь Аль-Шиги видит корабль, плавающий среди звезд, и в то же мгновение дверь в стеклянную кабину открылась.

Тут Ульсак узнал, что такое настоящий ужас. Если архангелы существовали на самом деле, то он видел одного из них.

Существо парило перед ним в воздухе, полы длинного одеяния волочились за ним по полу, а большие глаза без зрачков смотрели на него с холодным вниманием.

– Я Лоса, - прошептало создание. - Выполни все, что я попрошу, а затем, с моей помощью, тебя назовут Имой.

Воспоминание об этой минуте до сих пор наполняло сердце Ульсака леденящим ужасом. Позднее Ульсак понял, что тот, кого он видел, не был ангелом Незримого Владыки, существом из легенд святого писания. Но в тот момент все, во что он верил, было вытеснено страхом, и благоговейным трепетом.

Он отбросил в сторону это тревожное воспоминание, поскольку даже наедине с собой Ульсак не мог признаться в том, что способен испытывать страх. И потом, разве это создание не являлось частью его собственного плана, явившееся только для того, чтобы указать ему путь к истинному величию? Путь, который, как он знал, по праву принадлежал ему.

Он позволил книге святого писания упасть на пол и, держа в руках листки бумаги, подошел к единственной лампе, освещавшей комнату.

Развернув листки, он разложил их на столе. Инструкции, составленные Лосой, были ясными и предельно четкими. Это существо проявило истинную мудрость, сказав, что не все события можно предусмотреть и взять под контроль. Небольшие отклонения от плана не способны оказать существенного влияния на конечный результат, но Ульсак должен гарантировать, что особо отмеченные события не произойдут ни при каких обстоятельствах.

Ульсак быстро пробежал глазами записи на бумажных листках, добравшись до тридцать первого дня, прочитал, что там было написано, и вздохнул с облегчением.

Затем он прочитал о том, что должно произойти в дальнейшем, и начал корректировать собственные планы. Он уже совершил одну ошибку и теперь ни при каких обстоятельствах не допустит второй.

Он обязан стать Имой. Разве пророчество о его появлении не сбывалось в точности? Все это не было простым совпадением. Ведь не случайно Лоса появился в преддверии Великого Затмения, которое произойдет всего лишь через пять фестивалей. Накануне того дня, когда у него появился первый посланник, звездочеты с затаенным ужасом сообщили ему о приближающемся событии. Предсказатели и шаманы давно говорили о том, что Великое Затмение будет самым подходящим временем для появления Имы. Простой народ еще ничего не знал о грядущем знамении, но Ульсак объявит о нем, когда наступит нужный момент.

Он снова пробежал глазами листки бумаги и улыбнулся. Странный чужеземец в черном балахоне скоро получит от него инструкции. Ульсак найдет способ оказать влияние и на другого чужеземца.

Вернувшись к книжной полке, он поднял с пола упавшую книгу, вложил в нее листки и поставил на прежнее место, после чего вышел из комнаты.

– Предстаньте пред моим взором! - крикнул он, вернувшись в зал для аудиенций.

Дверь, ведущая в прихожую, открылась, и уллы вошли внутрь.

– Такого не должно больше повториться, поскольку я отдал приказание, а когда я отдаю приказание, его необходимо выполнить. Каждое слово, сказанное мной, отныне является для вас законом. Скоро произойдет Великое Затмение, и тогда я себя открою, - спокойно произнес Ульсак, по очереди останавливая на каждом из присутствующих твердый взгляд.

Уллы взволнованно переглянулись. Только в одном случае их предводитель мог заявить, что отныне его слова являются законом - если он скрытый Има, тот, кто вернет их обратно в космос, чтобы завоевать Облако.

Ульсак обвел их взглядом и улыбнулся.

– Я запомню, кто из улл преданно мне служил до того, как я открыл свое истинное лицо, - сказал Ульсак. - Мне нужно отправить послание, - продолжил он после небольшой паузы. - Пришлите сюда моего писца и того, кто отнесет письмо.

Уллы снова обеспокоенно переглянулись.

– Теперь что касается того, кто меня подвел, - произнес Ульсак вкрадчивым тоном, и улла, сообщивший неприятную новость, обернулся и приготовился узнать свою участь. - Ты отправишься в храм наших отцов, где… - Ульсак на мгновение замолчал, пристально глядя в глаза человека. Он всегда испытывал приятную дрожь в районе позвоночника, когда смотрел в глаза обреченного на смерть, - пронзишь себя мечом, - прошептал Ульсак.

Лицо человека стало пепельно-серым, глаза его расширились от ужаса. Многие в этот момент начинали плакать или даже падали ему в ноги, умоляя о пощаде. Ульсак ждал.

Человек пошатнулся, а затем как подкошенный рухнул на пол.

– Унесите его с моих глаз, - отрывисто бросил Ульсак, с презрением глядя на распростертое тело.

Дверь закрылась, и он остался один.

Тихо посмеиваясь, тот, кто мечтал стать Имой, повернулся к стоявшему рядом с диваном столику и, отрезав кусочек своего любимого лакомства, задумался над тем, что еще ему предстояло сделать.

– Там творится настоящий xaoс, - сказал Букха, глядя в окно на поле стадиона, где тысячи адвокатов и бухгалтеров пытались распутать финансовый узел игры с Александром. Громкие возгласы доносились с поля, разделенного перегородками на тысячи отдельных секций. Некоторых уже забрали медицинские бригады, и Букха мог только гадать, получают ли они жалованье за свои услуги, составляющее восемьсот катар в час, в то время, когда лежат в госпитале.

Тия посмотрела на гафа.

– Как и предсказывал Зола, билеты теперь снова раскупаются с сумасшедшей скоростью, - промолвила она, продолжая; смешивать коктейли, а затем повернулась и предложила один из стаканов Букхе.

– Значит, твои акции тоже повысились в цене,- предположил Букха.

– Зола объявил о том, что стоимость паев удвоилась, и конечно же я была рада это услышать. Черт возьми, за последний час я заработала больше билли она на каких-то клочках бумаги.

– На бумаге и на крови Сигмы, - холодно заметил Букха.

– Вы с ксарном сами все придумали, - резко бросила Тия в ответ.

– Знаю, знаю, - произнес Букха, подняв перед собой руки в оборонительном жесте. - Но в то время это была всего лишь игра. Конечно, игра достаточно опасная, но я не мог себе и представить, что дело дойдет до такого,- сказал он, показывая на многотысячную толпу внизу, охваченную бешеной активностью.