Страница 146 из 169
Этого он не ожидал!
– Лордом Барком?! Зачем?!
– Если лорд захочет, он сам расскажет вам. Помогите мне, друг!
«Как все замечательно складывается! – подумал лорд Диккар. – Теперь у него есть шанс остаться в живых! Принцесса – не слепо-беспощадная убийца. И не палач Совета лордов. Лишь бы он согласился!»
– Через три недели, не раньше, принцесса. Три белых пузыря над крышей гостиницы на дороге от столицы в графство Лэннда,- поразмыслив, предложил он. – Господин Монах знает это место, там после освобождения из тюрьмы его нашел коммодор Каддет. Так мне доложили. Ночью на дороге свет холодного светильника в руке будет хорошо виден. Принцесса! Я доверил вам секрет, который может стоить мне головы: я имею в виду – о лорде Барке. Ведь я изменил Совету лордов!
– Я понимаю, лорд. Но и у вас есть секрет, который может стоить мне головы. Я имею в виду – о принце Гигар. На меня и принца могут объявить охоту.
– Наши секреты – крепкая основа для доверия и дружбы, принцесса, – согласился лорд.
– Жаль, что вы, лорд Диккар, не станете служить мне… – сожалением произнесла принцесса Гигар. Ему оставалось только извинительно развести руками.
И сейчас лорд Диккар, рассматривая в бинокль копошащихся в кратере беглых рабов, опять подумал, что, возможно, принцесса Гигар – третья сила, вмешательство которой так часто решает сложные проблемы.
– Лорд Чиррер, у вас есть на примете беглые, с которыми мне имеет смысл побеседовать, чтобы вам лишний раз не гонять курьеров в столицу?
– Да, мой лорд, четверо. Три мужчины и одна женщина.
– Женщины? В лагере появились женщины?
– Совсем недавно, мой лорд. Пришли большой группой. Говорят, что объединились по дороге, чтобы было легче отбиваться от… грабителей. Эта женщина… она расторопная, исполнительная… Смелая… Я могу подробно рассказать о ней.
– Не хотите ли присутствовать на допросе, мои лорды? – со скрытой насмешкой спросил лорд Диккар. Лорды решительно отказались. – Прошу вас, извините, и не ждите меня, возвращайтесь в столицу, а мне придется… я могу сильно задержаться.
От допрошенных беглых лорд Диккар не узнал ничего существенного и нового: пока не созрел первый урожай в Империи дорожают продукты, повсюду начинают экономить на еде для рабов, простолюдины становятся дерзкими с Владетельными Господами и не хотят вступать в их личные армии… А вот женщина… Позволив этим четверым доесть ломти хлеба, угостив которыми, он старался расположить их к себе, лорд вернулся к допросу беглянки, заинтересовавшей его после рассказа о ней лорда Чиррера. Сейчас он понял, чем еще она отличалась от других беглых: она не робела и не заискивала, держалась с вежливым достоинством, с очевидным удовольствием ела грубый солдатский хлеб, но ела не торопясь, аккуратно, не жадно кусая, а отламывая кусочки хлеба – это экономно и лучше насыщает. Такая привычка говорит об определенном опыте успешного выживания. Такие люди ценны. Таких людей можно использовать совершенно неожиданным образом.
Лорд Чиррер увел мужчин и вернулся, устроился в кресле около запертой двери. За время его отсутствия лорд Диккар пригляделся к женщине. Немолода, нехороша, истощена, одежда опрятная, но тесная, как чужая…
– Ты говорила господину Коменданту, что работала на кухне для слуг бывшего Императора…
– Это так, мой господин.
– А почему ты убежала?
– Меня уже давно не кормили, мой господин,- словно с трудом управляясь со словами, ответила рабыня.
– Какое прозвище у тебя?
– Тень, мой господин.
– Почему тебя не кормили?
– Во дворце закончилась еда, мой господин. И вода.
– Пришел новый Император… Он стал бы кормить хороших послушных рабов… Почему ты молчишь? Скажи мне правду. Ты ни в чем не виновата передо мной, и мне не за что тебя наказывать. Или есть за что, Тень?
Тень молча стянула с себя тесное ей платье, оставшись в одних шароварах. Обе ее руки, сверху донизу, и увядшие груди были густо посечены небольшими прямыми давними шрамами. Не следы пыток.
– Когда моему господину казалось, что я очень шумная, он наказывал меня ножом. Маленьким ножом, называется «кадык». Господин остался во дворце, ждет нового Императора. Я убежала.
– Оденься,- приказал лорд Диккар, нахмурившись. – Он был так суров? Или ты, действительно, шумная?
Тень прошлась по комнате, беззвучно. Как тень. Надела платье, встала в углу.
– Почему он тебя не… прогнал.
– Я… не могла молчать, я стонала… когда он… мужчина… меня… я не знаю, как это называется у гилей, у нас называется «драл». Ему нравилось, что я стону от боли. Другие молчали.
– Шрамы не свежие, Тень! – заметил лорд Чиррер.
– Я научилась… Я научилась, мой господин. Я хотела и хочу жить.
– Что ты умеешь?
– Все, что делают на кухне, мой господин. И еще – правильно накрывать на стол. И служить за столом – не мешать есть и пить, заменяя блюда.
– Лорд Комендант говорит, что ты сама вызвалась на очень опасную работу…
– Меня учили, мой господин, что длина моей жизни зависит от надобности во мне.
Она хорошо, умно ответила, отметил лорд Диккар.
– Сейчас мы с лордом Комендантом будем ужинать. Сходи на кухню, возьми еду и накрой для нас стол, Тень.
Тень низко, благодарно поклонилась важному лорду. Она могла бы даже благодарно припасть к его ногам: он отличил ее от других беглых! Она добилась своего! Выделил ее, и этим дал ей маленькую возможность выжить в Крепости. Выжить, и на один маленький шаг, на одну ступеньку приблизиться к ближайшей цели – проникнуть в Стерру.
Собаки! Собаки-охранницы, собаки-людоеды. Они помешали ей в Империи исполнить Долг.
Тень много раз с самого детства слышала рассказы о страшных собаках-людоедах Владетельных Господ и после школы Кинжала Империи не боялась, и даже была не прочь встретиться с ними, но первое же неожиданное столкновение с ними на дальних подступах к усадьбе Владетельного Дора обескуражила ее: той ночью она еще не перешагнула белую резко пахнущую веревку, брошенную на почву, как четыре собаки бесшумно возникли перед ней, поджарые, сильные и быстрые. Что-то знакомое она почувствовала в этих собаках – их молчаливое сосредоточенное и выжидательное внимание к ней, смертельно опасное. Тень безуспешно попробовала испугать их, сделав вид, что взмах ее руки грозит им. В ответ на этот жест собаки не испугались, а напротив, еще ближе придвинулись к белой веревке и напряглись для прыжка. Со сворой таких охранников ей не справиться, поняла Тень. И мимо них не пройти. И медленно, очень медленно отступила.
В четырех других усадьбах Владетельных, которые предали Императора, тоже по ночам выпускали собак. Шумных или безголосых. Нужно найти оружие против собак. Узнать. В Империи ей не у кого спросить – днем она пряталась, а ночью Империя запуганно вымирала. Нет, не так она представляла себе исполнение мести – ступеньки побед. И ведь ступенек было так много!…
И Тень решила: надо отложить мщение врагам в Империи. Узнать у гилей, как они убивают собак-людоедов. Отомстить врагам в Стерре и вернуться в Империю.
Их учили: хочешь узнать – затаись, замри. Хочешь услышать – стань неслышимой. Хочешь увидеть – стань невидимой, тенью. Так она и жила, придя к Крепости гилей – прячась и прислушиваясь. Но оставаться в яме под Крепостью с каждым днем становилось все опасней – беглые сбивались в стаи, у них появились вожаки… Что-то подсказывало Тени – все женщины здесь скоро погибнут. Спастись можно только в Крепости, под защитой гилей. Надо попасть в Крепость. Но как? Что может показаться интересным гилям? Послушание и робость? Нет, гили и не ждут ничего другого от голодных беглых рабов из Империи… Надо стать непохожей на рабов чугов и похожей на гилей! – догадалась Тень.
Утром следующего дня, когда из отодвинувшихся ворот Крепости, как обычно, на веревках начали опускать ведра с нарезанным хлебом и комками каши, и гомонящая толпа беглых привычно припала к стене и, под издевательские смешки охраны, жадно потянула к ним руки… – еще за минуту до начала свалки и драк, Тень – кого резко оттолкнув, кого сильно ударив – встала под самые ворота на раздачу этой пищи, поднятой рукой задержав над головой опускающееся ведро.