Случайный попутчик

Коновал огляделся. Детская спальня, уютное стойло для жеребеночка. Но прятать здесь золото и фамильные ценности не должны были, жеребята любопытны и любят искать клады и схроны, здесь не должны были прятать… А может быть, и спрятали… Жаль, что не было возможности пытать… Старик Импат под угрозой жизни внука мог бы и рассказать про сокровища – ведь поначалу он принял Коновала за простого вора, кои внезапно, как наехавшие со стороны, во множестве расплодились в Империи после того, как великая Империя погибла… Но хорошая, до последней правды, пытка требует времени, а времени очень мало, скоро рассвет.

Глава рода Эрит подрядил Коновала на убийство всех мужчин, женщин и детей рода Импат, выдав аванс от хорошей оплаты его услуги, и сейчас Коновал торопился. Покончив с головами – только этот трофей считался доказательством исполнения уговора – он взял кожаный мешок с ними подмышку, по каминному дымоходу почти бесшумно поднялся на крышу виллы, спустил вниз веревочную лестницу, сбросил вниз мешок и, не очень ловко переставляя ноги на мягких прогибающихся ступеньках, сполз на почву. Огляделся. Дергая за специальную, узловую, веревочку начал отвязывать от каминной трубы лестницу.

Его жизнь пришлась на беспокойное время. Началась она в сытые и спокойные для простолюдинов времена великой Империи, когда была уверенность, что со страной ничего не может случиться, когда не только существовали, но и решительно действовали жесткие законы и неписанные правила, когда сверху вниз все было определено и незыблемо, когда среди простолюдинов не было воров и, уж тем более убийц, когда хорошо было жить честному и послушному подданному Императора.

В те времена родители Коновала платили за его первоначальное обучение на ветеринара, и он то у одного, то у другого мастера своего дела учился хорошему, всегда нужному ремеслу – ведь в Империи были неисчислимые сотни лошадей разных пород, и у него в будущем всегда была бы и работа и заработок. Потом последний Император, собрав все силы и деньги Империи, под стук барабанов, вопли труб и ликование своего народа отправил Великую Армию за Желтые горы покорить гилей, но очень скоро Армия там погибла, оставив гилям свой незахороненный труп, а в Империю вернулась только ее запуганная тень. Без оружия, без Воителей, без огромного множества молодых, смелых и сильных мужчин – простолюдинов, Вождей, Владетельных Господ и глав родов, их сыновей, внуков, братьев и племянников. Лучших и худших.

Лучшие, как всегда, погибли в первых рядах штурмующих Королевскую Крепость гилей, а худшие… Говорят, что на скорбном пути домой они разворовывали наградную казну Императора, зная наверняка, что дни Императора сочтены и надеясь, что новый Император простит им это. Ну, хотя бы для того, чтобы они с радостью признали его власть над собой. Но худшие – они и есть худшие. Многие из них умерли по дороге в Империю на кинжалах, мечах и копьях друг друга, во время грабежей друг друга.

Коновал много раз благодарил свою Судьбу за то, что Император не призвал его в Армию. А все потому, что спешившиеся для завоевания горной Стерры воины оставили своих лошадей в Империи на попечение Императора, множество сотен табунов, и для сохранения их здоровья понадобилось много ветеринаров.

Оставшиеся в живых Господа убили ненужного им неудачника-Императора и подняли оружие друг против друга, потому что они все стали равными друг другу. И, показав свою силу и решительность, любой Владетельный Господин мог стать Императором.

И простолюдины остались без Императорской узды. И оказалось, что так жить можно, и жизнь может стать интересней и богаче. Надо только привыкнуть и не бояться нарушать законы, так же, как теперь их не бояться нарушать именитые роды и кланы. Так понимал случившееся Коновал, потому что теперь наемные убийцы за хорошие деньги делали для Владетельных Господ то, что раньше с переменным успехом решалось в их поединках в День Большой Крови. Замечательным удобством нового ремесла оказалось то, что всю свою работу Коновал мог делать в тишине – ведь чуги от боли и страха смерти не кричат. Это позор. Кричат только рабы. Но очень большим неудобством ремесла оказалась необходимость убивать и обезглавливать Господ их собственным оружием, чтобы не оскорбить Судьбу.

Узловая веревочка все никак не распускала узел, на котором крепилась лестница – Коновал давно не вязал этот хитрый узел, а ведь когда-то за умение вязать узлы его хвалил сам Валей, мастер этого дела, управляющий Южным имением рода Гигар. Однако оставлять следы не следовало. Коновал быстро взобрался на крышу виллы и перевязал узел, попробовал его распустить, получилось, и он снова, уже не глядя на веревочку, а, осматриваясь с высоты крыши вокруг, аккуратно сделал нужную, самую важную, нахлестывающую петлю. И вдруг он увидел на темном небе еще более темное большое продолговатое пятно, бесшумно плывущее с юга на север. Коновал замер. А пятно вдруг замедлилось в своем движении, повернулось и подалось к нему.

– Смотри! Это вор,- сказал Кадет Принцессе. – Ночь, крыша, внизу мешок с добычей. Стрела, чей это дом?

Уже не в первый раз они, оставив накормленного Малыша на попечении Монаха, ночью на джипе облетали территорию Империи чугов, сканируя все подробности и составляя точную, привязанную к координатам, подробную карту ее территории. С комментариями. Это может понадобиться принцессе Гигар, понимали они оба.

– Не знаю, – зевнула Принцесса, присмотревшись к карте. – Ничего о них не знаю. Спугни его, Каддет!

Пятно ударило Коновала коротким ослепительным светом, и он стал ждал боли и смерти, но ничего этого не было, а пятно приблизилось еще ближе, желая накрыть и, наверное, схватить его, съесть… И Коновал птицей спрыгнул с крыши, упал на твердые ветки куста, ударился, оцарапался, ушиб ногу, вскочил и, превозмогая боль в подвернутой ноге, изо всех сил пустился бежать в спасительную тень усадебного сада.

Принцесса засмеялась.

– Смотри, в доме нет ни лучика света,- заметил Кадет. – Брошенный дом? Такой ловкий вор?… Что сейчас крадут в Империи?… Давай-ка посмотрим на его добычу…

– Ну, давай, – вяло согласилась Принцесса. – В Империи не крадут, Каддет… – У нее закаменело лицо, когда Кадет вытряс из мешка головы мужчин, женщин и ребенка.

– Вот он, – на обратном пути домой Кадет вывел голограмму лица ночного убийцы. – На вид – не маньяк. Я его помещу в черный файл, Стрела.

Все! – решил Коновал, под самый рассвет добравшись до дома. Он был испуган. Уже случалось, что какие-то случайные обстоятельства мешали ему исполнить заказ, но сегодня он пережил настоящее потрясение, когда с дерева в саду увидел, что из черного пятна вышли две человеческие фигуры и осмотрели его мешок. Он – наследил! Его ищут посланцы Судьбы – нельзя нарушать правила!… Нельзя! Как искупить проступок, чтобы рассерженная Судьба не отомстила ему? «О, Судьба! – взмолился он. – Не казни меня! Я найду место и время отслужить мой проступок! Я был неумелый и не умный в этом ремесле, когда нарушил твои правила, я отслужу!…»

Все! Теперь не с чем идти в семью Эрит за остатком платы, хоть и дело сделано. Обидно. Но, все! Пока подживет нога, он отрастит себе щетину на щеках и волосы на голове и под видом бежавшего раба подастся в Стерру – ходят слухи, что гили принимают к себе всех беглых рабов. Там он скажется работником при конюшне, осмотрится, разберется в устройстве жизни гилей и проявит свои способности ветеринара. А ветеринар он хороший. А коновал – каких поискать.

Вот уже восьмой день подряд рано утром лорд Чиррер торопливо поднимался на карниз Королевской Крепости в надежде подобрать сообщение от коммодора Кадета, а на самом деле – от Принцессы, Принцессы его дней и ночей. Она жива!

Дни ожиданий и разочарований не прошли для лорда даром: он высох до костей. Его вид, его ледяной взгляд сгибал спины и лишал дара речи каждого, кто приближался к Коменданту Крепости с нелепым вопросом или докладом о плохом исполнении поручения. Но сегодня Судьба сжалилась над ним – поднявшись на карниз, точно на середине его длины он увидел яркое пятно. Это был пришпиленный к деревянному оградительному барьеру карниза цветной вязаный шарф с узлом на длинном конце. Развязав узел, лорд нашел записку: «Гарантии Совета лордов, письменный договор, лорд Барк и еще десять лордов-заложников, армия Стерры как угроза Империи, деньги». И приписка, сделанная другим почерком, без подписи: «Чучела». Но он узнал почерк.