Спиной к стене

– Этот факт даже я отрицать не стану, – сказал Мякишев. – Мы уже знаем, о ком говорим. Тут другой вопрос. В вашем сценарии нет места для удавки. Кто и зачем ее накинул на шею трупа?

– Нас хотели убедить, будто коллекционера придушили. Мы же можем не знать о кнопке, встроенной в кресло.

– Какой в этом смысл? – удивился Блохин. Начальник охраны молча встал, нагнулся и заглянул под подлокотник кресла.

– Кнопка включена, горит красный сигнал.

– Он подошел к окну, отдернул штору, и все увидели черную коробочку, не больше спичечной, прикрепленную к стене.

– А вот приемное устройство. Оно выключено, но нет питания. Что бы вы ни говорили о своем Штирлице-разведчике, но эту штуковину он никак найти не смог бы. Надо еще понять, что это такое. Старика могли задушить, его сигналы до нас не доходили. И веревка на шее висит не зря. Я не сыщик, но следы на шее вижу, едва горло шнуром не перерезали.

– Любопытный факт, – оживился Блохин. – На днях одного человека уже придушили тем же способом. Дело ведет майор Сладков из управления.

– Герман? – спросил Мякишев.

– Да. Герман Матвеевич Сладков. Бывшего мента задушили. Но не местного. Я не знаю деталей, надо с майором связаться.

– Интересный факт, – задумался Вербицкий. – Надо выяснить, кто устанавливал сигнализацию на кресле коллекционера. В доме бывали не только продавцы монет. Были врачи, слесари, электрики. Одним словом, те, кто мог видеть эту коробочку за шторой. На ней есть тумблер, выключить питание проще простого, стоит только руку просунуть за штору.

– Нам для полного счастья только душителя не хватает, – проворчал себе под нос Мя-кишев.

Как просто работать следователем. Позвонил на другой конец страны и попросил коллег навести справки о любом, кто там проживает. Хорошему репортеру приходится самому рыть землю носом и мотаться по белу свету, чтобы найти мелкую, незначительную деталь для подтверждения своей правоты. Клевета в газете грозит судебным разбирательством, а ошибка следователя грозит только тем, что подозреваемый ни за что, ни про что схлопочет срок.

Начальник архива внутренних дел осмотрел книжку Громова со всех сторон, полюбовался автографом, оставленным автором.

– Так вы, Олег, можно сказать, наш коллега, тоже с преступностью боретесь. Спасибо за подарок, обязательно почитаю. Люблю, помаешь ли, детективные истории. Потому и торчу в архиве. Тут есть что почитать, помаешь ли. А как это вас к нам занесло, в такую даль от родных пенатов?

– Семь лет назад жил у вас такой человечек – Леонид Кочергин. Честный мужик по сути, но я вдруг узнал любопытный факт. Оказывается, он был под следствием. Слава богу, обошлось. Обвинение с него сняли, и он тут же уехал из вашего города, после чего женился и сменил фамилию. Я занимаюсь братьями Кочергиными. Отвратные людишки. Может, он за них пострадал? Это пятно не выводится с его чистого костюмчика. Вот и теперь на него многие косо смотрят. В том числе и я.

– Нет проблем. Сейчас найдем дело и разберемся. Мне кажется, я что-то припоминаю, но с ходу сказать ничего не могу, помаешь ли.

Начальник областного архива МВД был человеком милым, даже застенчивым, и вызывал симпатию у Громова, особенно сейчас, когда решил лично заняться его пустяковой просьбой. Правда, по пыльным полкам он не лазил, дело ему принесла сотрудница с погонами капитана и чрезмерно широкими бедрами. Пококетничав и построив глазки Громову, молодая особа ушла. Полковник провожал ее взглядом до дверей – у каждого свои вкусы.

Папка оказалась толстой и вовсе не пыльной. Начальник архива надел на кончик носа узенькие очечки с толстыми стеклами и начал листать документы, щелкая при этом языком. Вид его стал деловым и сосредоточенным.

– Так, так, так. Помню, помню… Дело-то не очень сложное. Двое мастеров своего дела ограбили одного уважаемого коллекционера, он собирал марки. В общем-то безобидное занятие. Сложные замки не помешали грабителям войти в дом, но они не знали, что в квартире был мальчишка, одиннадцатилетний внук коллекционера. Парнишка с перепугу залез под кровать деда и все видел. Они вскрыли сейф за пару минут, набили сумки и ушли. Мальчик очень хорошо запомнил грабителей и сумел их нарисовать: он учился в художественной школе. Талантливый малый. Схожесть стопроцентная. По одному из рисунков опознали рецидивиста Никиту Кочергина. Коллекционер нам рассказал, что грабители ни черта не понимают в марках, помаешь ли, взяли кляссеры, что лежали сверху. Ничего ценного. В них хранились марки, которые готовились к обмену.

И тем не менее старик рвал на своей лысине последние волоски – воры утянули трехтомный справочник. Рукописный, созданный самим коллекционером. В нем были имена, адреса и опись лучших образцов у коллекционеров по всей стране. Старик составлял его более двадцати лет. Зарабатывал, помаешь ли, таким образом на посредничестве. Знакомил одних с другими, брал за это проценты со сделки. На это и жил. В справочниках даже фотографии многих собирателей имелись. Фактически в руки грабителей попали уникальные материалы, теперь они знали, кого и где грабить. Мало того, они знали, что брать из коллекции, а что можно оставить. Большего подарка домушники получить не могли. К делу подключили всю милицию города и области. Очень быстро установили, что в городе живет родной брат Никиты – Леонид Кочергин, в то время работавший главным инженером завода электронного машиностроения. В квартире Леонида провели обыск и нашли один альбом с марками. Но слишком неаккуратно работали, грабителей спугнули. Леонид был арестован. В доме нашли отпечатки пальцев брата и еще одного человека. Нас выручили фотороботы, сделанные по рисункам мальчишки. Так выяснилось, что подельником Никиты был работник того же завода, начальник производства, очень талантливый изобретатель Калиновский Игорь Викторович. Никита, выйдя из тюрьмы, по дороге домой заехал к брату, там и познакомился с Игорем. Но как Никите удалось подбить его на ограбление, до сих пор не понятно, помаешь ли! Ходили слухи, будто Калиновский – заядлый картежник и проиграл большую сумму денег не тем людям и не в том месте, и ему угрожали. Может, по этой причине мужик согласился стать соучастником Никиты.

Полковник перевернул еще пару страниц дела и продолжил:

– Тут есть еще один интересный факт. С Никитой в зоне сидел некий Марк Солюс, крупный спекулянт антикварными раритетами. Он вышел на свободу раньше Кочергина. Возникло подозрение, что Никита грабил филателиста по наводке Солю-са. Они брали сейф с целью завладения справочником. В конце концов следствие пришло к выводу о непричастности Леонида Кочергина к делу, и его освободили. Грабителей так и не нашли.

– А Леонид уволился и уехал, не выдержав позора.

– Он исчез. Испарился. Перестал появляться на работе. Ребята с завода пошли к нему домой. Все вещи там были разбросаны. Он попросту удрал, как пугливый заяц. С тех пор о нем никто не слышал. Потом на завод от него пришла телеграмма с просьбой выслать трудовую в Нижний Тагил. Ему выслали и в добавок послали очень хорошую характеристику. Завод к нему никаких претензий не имел.

– Как можно высылать документы, не зная кому? А если…

– Я понял вас, – улыбнулся полковник. – Документы выслали заказным письмом на почтамт «До востребования». Их мог получить только Леонид по своему паспорту.

– Хорошо, – согласился Громов. – У меня к вам большая просьба, товарищ полковник. Могли бы вы мне сделать копии фотороботов и фотографий Леонида Кочергина? Они же есть в деле. И еще меня интересуют отпечатки пальцев всех троих.

– Боитесь ошибиться? Сделаем, нет проблем. Но за семь лет люди сильно меняются.

– До неузнаваемости? Вряд ли. А что с тем пареньком, который сидел под кроватью?

– Талант, помаешь ли. Сейчас в Москве учится, в Строгановке. Даже в выставках участвует. А дед его давно умер. Резко сдал после ограбления и, протянув два года, сошел в могилу.