Влюбиться в звезду

– Что это значит – не получаю того, что мне нужно?

Джек криво усмехнулся:

– В точности то, что ты подумала, красотка.

Одри ахнула; Джек улыбнулся, дверь лифта открылась.

– После вас, – сказал он, положил свою большую руку Одри на спину и вывел ее из лифта.

Одри опять с трудом подавила дрожь. Нет, в самом деле, что этот парень о себе воображает?

Глава 7

По дороге к развлекательному центру Одри смотрела в окно, на пролетавший мимо пейзаж. Она закинула ногу на ногу и покачивала сапогом в опасной близости от ноги Джека. Одри молчала, за что Джек был ей искренне благодарен. Она просто выводила его из себя. Таблетки! Да кто она вообще такая – Дженис Джоплин? Джек покосился на ее гладкое бедро.

Он не мог выкинуть из головы картинку: Одри в нижнем белье – точнее, почти без него.

Черт возьми! Он готов был удушить Одри за то, что она сегодня утром не проснулась сама, потому что чувствовал: теперь ему долго не удастся забыть про те трусики.

Интересно, о чем думает Одри – она выглядела очень несчастной. Но тут они завернули на стоянку развлекательного центра, где около ворот околачивались девочки, небольшая группа. Заметив лимузин, они завизжали и начали подпрыгивать, размахивая руками.

– О! – воскликнула Одри, и лицо ее осветилось, как Таймс-сквер. – Остановите здесь, остановите! – крикнула она водителю. Как только машина остановилась, Одри выпрыгнула наружу, а Джек вышел следом, направившись туда же, куда и она, – к девочкам, устроившим при виде Одри настоящее столпотворение.

– Что ты делаешь? – сердито окликнул он Одри.

– Придержи коней, Рэмбо, – отозвалась она и ослепительно улыбнулась девочкам. Они визжали так, что барабанные перепонки чуть не лопались, но Одри, похоже, даже не замечала этого. Она сияла, наклонялась, чтобы поговорить с девочками, брала у них диски и плакаты и ставила на них автографы. Джек изумленно смотрел, как она разговаривает с каждой из двух дюжин девчонок, отвечает на их вопросы, хвалит их наряды и выглядит при этом как настоящая звезда.

Подписав все, что можно, Одри сказала девочкам, что ей пора на репетицию, и с теплой улыбкой повернулась к Джеку.

– Теперь я готова.

Он открыл дверцу лимузина. Одри села в машину, в последний раз с энтузиазмом помахав девочкам. Джек сел следом и захлопнул дверцу. Машина поехала дальше.

Джек не мог отвести от Одри глаз. Она все еще улыбались. Он много лет провел в Голливуде и видел, как звезды отказываются давать автографы и не обращают внимания на фанатов.

– Это было очень мило с твоей стороны, – искренне произнес он.

– Шутишь? – Она тепло рассмеялась. – Это единственное светлое пятно в сегодняшнем дне. Ради таких девочек я и основала фонд «Певчая птичка».

– Что?

Она снова засмеялась, и этот милый смех прозвучал сильным контрастом с ее недавним поведением в самолете и в гостинице. Каким-то образом она вдруг стала совсем другим человеком. Более настоящей. Более живой.

– Наверное, ты не знаешь про мой фонд, да? Я основала его, когда мой второй альбом стал платиновым. Это организация, которая помогает девочкам из необеспеченных семей заниматься музыкой. В их возрасте я бы умерла ради хоть какого-нибудь поощрения, ради дельного, толкового совета. В основном я слышала: «Положи наконец свою гитару и помой посуду». Поэтому теперь, когда я в состоянии это сделать, я хочу дать девочкам шанс заниматься рок-н-роллом; мне-то пришлось за эту возможность сражаться.

Джек попытался представить себе Одри-подростка с гитарой в руках. Перед глазами возникла озорная девчонка с грязными коленками, спутанными волосами и решительным блеском в зеленых глазах.

– Мне повезло, – говорила Одри, пока лимузин припарковывался около стеклянных дверей центра. – Я попросила свою прежнюю школьную учительницу музыки помочь мне с фондом, и она совершила настоящее чудо. В первый же год мы дали стипендию двумстам девочкам из разных городов страны. – Она широко улыбнулась, откровенно гордясь этим.

И имела полное право гордиться.

А когда Одри вот так улыбалась, Джеку казалось, что ее улыбка пронзает его насквозь, согревая изнутри. Улыбка была молодой, свежей… и красивой.

– Это просто здорово, – сказал он. – Слишком многие не отдают свои долги, пока бухгалтеры им об этом не напомнят.

– Ну, знаешь, пижон из охраны, мы постоянно ищем спонсоров, – хитро подмигнув, произнесла Одри.

Он улыбнулся:

– Просто скажи, куда послать чек.

Ее глаза широко распахнулись от удивления и радости.

– Серьезно?

– Серьезно. Я буду очень рад пожертвовать в твой фонд.

– Потрясающе! – воскликнула Одри, сияя, как ребенок на Рождество. – Я… я так удивлена и рада!

Джек не удержался и фыркнул.

– А ты думаешь, у пижона из охраны нет сердца?

– Вообще-то, – засмеялась она, – я именно так и думала! – И снова рассмеялась. Она улыбалась все время, пока они шли ко входу.

Но едва они вошли внутрь, к ним поспешно подошел Мальчик-Колокольчик, вклинился между Одри и Джеком, положив руку ей на плечо, и ее улыбка моментально увяла.

– Какого черта, Одри? – резко спросил он.

– Я проспала…

– Не оправдывайся. Сколько раз я тебе говорил, что в этом бизнесе профессионализм так же важен, как и талант? Если ты заработаешь репутацию… – Он замолчал и посмотрел на Джека. – Тебе что-то нужно? – холодно спросил Боннер.

«О да. Нужно как следует дать тебе в зубы!» Но Джек поднял вверх руки и отошел.

Боннер снова повернулся к Одри, тут же позабыв о Джеке.

– Пойдем, я покажу тебе твою гримерку, – негромко произнес он и увлек ее за собой. Одри шла следом, как дрессированная собачка, подумал Джек.

Он смотрел, как она покачивает бедрами. Проклятие, хоть бы она не казалась ему такой привлекательной, особенно теперь, когда он начал подозревать, что от нее можно ждать только неприятностей. А чего еще? То она ведет себя как глотающая горстями таблетки дива, которая позволяет ничтожеству вроде Боннера водить себя за нос, то превращается все в ту же темпераментную сексуальную сирену, которая пела задушевные баллады в клубах Остина. В общем, она принадлежала как раз к тому типу изменчивых женщин, которых Джек избегал под любым предлогом.

И все-таки было что-то в Одри Лару, что проникло ему в душу той ночью на пляже, и теперь освободиться от нее было трудно.

Да, но он должен от нее освободиться – Джек не сомневался, что это просто нормальная мужская реакция на очень красивую задницу. Кроме того, напомнил он себе, он взялся за это дело исключительно ради денег. И был точно уверен, что ему не требуются дополнительные осложнения. Особенно сейчас – он собирался на совещание со своими парнями и с полицией Омахи, привлеченной промоутером для сдерживания толпы на концерте.

Джек пошел в противоположную от Одри сторону, и образ ее почти обнаженного тела постепенно изгладился из его сознания, сменившись мыслями об охране.

Однако окончательно этот образ исчез только через несколько часов, когда Одри Лару, Дива, зашагала ему навстречу, и ее клац-клац-клац каблуками по бетонному полу походило на пулеметную очередь. Джек поднял глаза, оторвавшись от разговора со своим помощником Тедом, и заметил, что она переоделась. Теперь на ней был сценический костюм – коротенькие облегающие шорты и устрашающего вида бюстгальтер. Плоский живот обнажен, светлые кудри собраны на макушке в два узла.

Выражение лица у нее тоже изменилось, и теперь было полно затаенной враждебности. Она остановилась прямо перед охранниками и гневно уставилась на Джека, не обращая внимания на Теда.

– Привет! – заявила Одри. – Ты уже забыл, кого охраняешь?

– Нет, – спокойно ответил Джек. – А ты забыла, что разговаривать нужно вежливо?

Он услышал, как удивленно хмыкнул Тед, но это не шло ни в какое сравнение с расширившимися глазами и негодующим возгласом Одри:

– Прошу прощения! О боги, да ты вообще знаешь, с кем разговариваешь?