Побег в прошлое

– А потом на город повесят громадный штраф, – обнял и поцеловал Фёклушку Валера.

– О чем так шумим, молодежь? – подошел пообедать Коробов.

– Вирник хочет собрать налоги по второму разу, – пояснила Фёкла, – извините, что без Вас, папа, начали обедать. Ждали полчаса, всё остыло, пришлось разогревать. Валера приказал второй раз не ждать. Разве я могла его ослушаться? Вот и подала на стол.

– Виноват, что задержался. Вот и у рабочих, стряпуха, наверняка, недовольна. Ворчит, наверно.

– Не посмеет! Люди работают, понимать должна, – возмутилась Фёкла.

– Надумали, как помочь горожанам? Наверное, собрались похитить злодея-вирника? – вернулся к теме обсуждения Владимир Александрович.

– Побить его, – сказала Фёкла, и налила свекру простокваши, – не стоит, папа, тянуться за кувшином с пивом.

– Пиво для молодежи, старикам кефир. Злые вы все…

– Дядя Вова, не вопрос, моя фляжка со спиртом всегда Ваша, – сделал вид, что достает флягу с самогоном, Никита.

– Проехали, – согласился Владимир Александрович.

– Налоги нужны на ремонт кремля, – вернулся к старой теме Коробок, – надо показать воеводе выход из трудного положения. И немного напугать, уж очень неспокойное место, этот Карачев.

– Вопрос, именно, в деньгах. Напугать можно легко, – засмеялся Валера.

– Я подумаю над этой проблемой, – предложил Коробок, – плохо, что других купцов, кроме отца Росавы, мы не знаем.

– А общаться с этой семейкой, теперь никто из нас не захочет, – сказала Светлана то, о чем все промолчали.

На следующий день к Коробову приехал отец Росавы, Ярослав.

Разговор долго шел о делах в Карачеве. Часа два пережевывали старые новости, о буре, о пожаре в кремле, о приезде князей, о новых поборах. Коробок никак не мог понять, зачем приехал купец. На всякий случай, Владимир Александрович предложил свой вариант борьбы с незаконными поборами.

– Первое, намекнуть, что предыдущий князь брал налоги не по правде. За это и поплатился.

– Так нельзя. Воевода скажет, что был бунт. Тогда сможет у жителей последнее отобрать, – испугался Ярослав.

– Не сказать прямо, а намекнуть. Например: «Злые люди возводят на карачевцев поклеп, что поплатился князь, из-за неправедных налогов. Ложь это, и поклёп на честный город. Весь город готов на иконе поклясться, что не имеет отношения к пожару и разбою». И чем больше его убеждать в том, что вы мирные люди, тем больше опасений будет у воеводы. Можно даже настоять на клятве. Тогда он не сможет вас обвинить.

– Он не поверит. Дружинники поразбежались, но холопы княжеские в кремле остались. Весь город знает, что разбойники чужаки, а воевода знает это лучше всех, – возразил купец.

– Вот как? Чужаки?

– Да ты ничего, поди, не знаешь. Это еще до твоего приезда было. Их всего семь человек, да еще баба при них. Трое чужаков, оскверняли священную рощу, князь наш их схватил. Потом бабу священники поймали. Её тоже к ним, в поруб, бросили. Через неделю дружки, этих святотатцев, князя убили, а потом и самих освободили. А в порубе родственник нашего князя сидел. Они его освободили, а он им, в благодарность, рассказал про княжескую казну.

– Не может быть! – удивился Коробок.

– Точно. Чужаки два раза приходили княжескую казну грабить. Первый раз мало им показалось. Так они на следующий день пришли. Всю дружину порешили, да всю казну забрали, – ужаснулся Ярослав.

– Это, когда пожар в кремле был? – показал осведомленность Коробок.

– Да. Кремль они подожгли.

– А как узнали, что это чужаки?

– Оружие у них не наше. Щелкает, как кнут у пастуха.

– А то, что их семеро?

– Холопы их пересчитали, когда они во второй раз грабить приходили. Только их двое осталось. Пятерых собаки разорвали. Знатная была свора. На крупного зверя натасканы были собаки, – пожалел животных Ярослав.

– Почему была?

– Разбойники, оставшиеся в живых, перестреляли все три дюжины собак.

– Если они всемером две сотни дружинников положили, то два десятка новых вдвоем легко разгонят.

– Всем известно, разбойники только за золотом приходят, – возразил Ярослав.

– Вот и хорошо. Воеводе опасно держать деньги в кремле. Значит, мы можем ему отдать налоги натурой. Отремонтируем ему кремль, – предложил Коробок.

– Так можно. Но пользы нам от этого не будет никакой. Или я не дослушал?

– Да. Можно предложить вместо вирника своего человека для сбора налогов. Воевода без хлопот получает каждый год фиксированную сумму равную налогам за предыдущий год. С небольшой прибавкой. Если согласится, обговорим с ним сумму. И будем отдавать её заранее. В первый раз ремонтом кремля, потом деньгами. Если воевода сменится, тогда у нас будет бумага, что налоги заплачены.

– Никто не согласится на такую работу.

– Тот, кто поймет, что налоги это власть и большая выгода, тот и станет их собирать. Мы соберем деньги, но не отдадим их, а заберем себе, в качестве платы за ремонт. Вот посмотри: мы оговариваем с воеводой рост налогов на десятую часть, а налоги реально вырастут на пятую, разница сборщикам налогов. А если рост будет вдвое?

– Такого никогда не было, – стоял на своем купец.

– А сейчас будет. Только моя лесопилка даст десятую часть прироста. Я знаю, и тебя научу, как получить такой рост. А через два года еще больше.

– Это все посчитать надо. Прикинуть. Дело незнакомое. Прогореть можно.

– Когда три шкуры с вас вирник сдерет, то в следующем году не рост, а обнищание будет, стал угрожать Коробок.

– Надо подумать. Это отдельный разговор. Я вот по какому поводу приехал. Как ты к детям относишься? – внезапно сменил тему отец Росавы.

– Хорошо отношусь. У меня их двое. Да ты их видел, – удивился вопросу Коробок.

– Двое это мало. Времена сейчас опасные. У меня семеро родилось, а осталась одна Росава.

– У тебя уже внук есть, – успокоил купца, Владимир Александрович.

– Один внук хорошо, а два лучше. Замуж Росаве надо.

– Ну, какой из меня жених? Старик, и Росава со мной рассталась, не люб я ей. В моем возрасте родить тебе внуков сомнительно.

– Уже непраздна Росава.

– Вот как? А сама, желает замуж за меня?

– В ногах у меня валялась, винилась в грехе. Просила поехать, и уговорить простить ее. Сгоряча она так поступила. Женщины в таком состоянии раздражительны бывают. Что скажешь, зятек?

– От своего ребенка не отказываюсь, и ублюдком рождаться ему не позволю.

– Вот и хорошо. Вот и ладно, – обрадовался Ярослав.

Глава 16.

Воевода дает добро.

Долгие, трехнедельные, усилия новой администрации Карачева по повторному сбору налогов не увенчались успехом. Ярослав, тесть Коробова, потихоньку стал становиться сторонником идеи ремонта кремля, в счет налогов будущего года. Идея начала обсуждаться в среде купечества и богатых ремесленников, а главное, её донесли до воеводы. Ночи становились все холоднее. Жизнь в крепостных башнях, зимой, без печи, казалась безрадостной перспективой. Возможность без конфликта с городом решить свою проблему начала нравиться воеводе.

Лагерь Коробова постепенно приобретал жилой вид. Хотя все здания, кроме большого жилого дома, напоминали бараки, это мало волновало Владимира Александровича. У него появилась возможность набрать большое количество рабочих. Плотину и лесопилку следовало построить до морозов.

Среди множества проектов шестикомнатных домов выбрали самый простой. На строительство ушел месяц. И этот месяц Валера, как проклятый, целый день занимался выдачей заданий плотникам и обмером деталей. Бараки они строили самостоятельно, а дом и лесопилка требовали постоянного контроля. Сверка с чертежами в компьютере. Перенос их на большие глиняные планшеты под навесом. Планшетов было так много, что пришлось придумывать систему хранения, наподобие этажерки. Черчение в политехе вспоминалось Валере легким и необременительным курсом.