Буря и натиск

– Ты не на вонючем курорте и не на обоссанном пикнике, чтобы байки травить, боец!

– Так точно!

– Чего?

– Это не курорт и не пикник! – выпалил Крот.

– Наша доблестная, чтоб ей, Армия развивает наступление на засратые эльфьи позиции, – рявкнул Мордоворот. – Невзирая на мощное и отчаянное сопротивление хорошо подготовленного, мать его так, противника, мы продвигаемся вперед. Что ты обо всем этом думаешь, рядовой?!

– Мы пришли сюда, чтобы освободить Злоговар! И мы освободим!

Мордоворот крякнул от удовольствия.

– Правильно мыслишь, засранец! Политически верно, чтоб тебя подкинуло да сплющило! А из этого что следует, боец?

– Не знаю!

– Как это не знаешь? Должен знать – не маленький! Из этого следует, хомячья морда, что каждый новобранец должен, не жалея живота своего и всего остального прочего, постигать военную науку, устав, приобретать и оттачивать долбаные навыки ведения пехотного наземного и подземного боя! – Мордоворот выкатил глаза, словно краб, разве что на столбиках они не покачивались. Кто-то из гоблинов тайком зубоскалил, другие пихались локтями и кивали на Крота. Сержант был известен своим искусством докапываться до всех и каждого. Не повезло зелененькому, решили ветераны.

– Не собираешься ли ты оспаривать эту истину, рядовой?

– Никак нет!

– Тогда живо, бегодралом, на всех парах до вон того сарая! Внутри найдешь сраную лопату, с которой бежишь за бугор, где твои братья по оружию роют противотанковую траншею! – заорал Мордоворот. – И живо! Настоящий гоблин должен выполнять команду в пять раз быстрее, чем любой паршивый эльф, человек или гном! Вперед!

Крот сорвался с места, потом вернулся, чтобы забрать недавно выданную амуницию и оружие, и, ложась на указанный курс, споткнулся. Рухнув на пузо, Крот вызвал взрыв смеха. Мордоворот, потемнев физией, сжал кулаки и приготовил ногу, чтобы наградить недотепу увесистым пендалем. Новобранец вскочил и бросился к сараю. Сержант промазал. Инерция понесла его вперед, в результате чего Мордоворот плюхнулся навзничь. Крот улепетывал, только пятки сверкали, подстегиваемый яростным ревом опростоволосившегося вояки.

Гоблины ржали, производя шум, подобный колонне танков на марше.

Крокодил вернулся вечером, примерно в девять часов, когда дождь, взбесившись, обрушил на деревеньку тонны воды. Те, кто не был занят делом, попрятались, а сержантов и лейтенантов позвал в свою штабную палатку командир батальона.

Тусклый прицепил карту местности к деревянному щиту при помощи скрепок и для важности вооружился указкой. Крокодил удалился для подкрепления сил в сторону полевой кухни – после подробного донесения, конечно. Сведения, которые он добыл, оказались весьма неожиданными. И неприятными для подпехов.

Ржавый и Сказочник вошли одними из последних. Места им не хватило, в палатку набилась уже целая куча командирствующих амбалов. С дождевиков капала вода, воняло мокрым обмундированием, новой кожей шнурованных ботинок, табаком.

Лейтенант и сержант второй роты «Смердящего» пристроились, стоя у опоры палатки.

– План в целом остается прежним, – сказал Тусклый, поигрывая указкой, которая могла послужить эльфу весьма нетоненькой палкой, годной для рукопашного боя. – Здесь, здесь и здесь мы видим бетонные укрепления. Командование считает, что они невысокие и нам под силу одолеть их. Воздушная разведка докладывает, что с востока простирается болото, гигантские непролазные топи, напичканные неясной природной силой, что создает аномально высокий уровень некровоздействия – это уже мнение магов… – Гоблин пожевал губу. Безусловно, чтобы быть командиром, надо обладать хоть каким-то мозгами, но было похоже, что Тусклому влом пользоваться всеми этими словечками. Капитан все время кривил морду, словно в рот ему попала какая-то несусветная гадость. – С запада находится сильная группировка противника – там сейчас проводится крупная операция с участием вновь сформированного Семнадцатого Пехотного Полка, который вы видели сегодня… Таким образом, с двух сторон мы имеем непреодолимые препятствия. Выход для нашего батальона один – штурмовать Зону Фуин. – Указка Тусклого прошлась по замызганной карте Южной Дурландии, очерчивая район береговых укреплений. – Поступили новые разведданные. Оборона противника в Зоне Фуин состоит из двух линий. Примерно в двухстах метрах за рекой есть дублер этих вот укреплений. Что мы имеем в итоге? Пять артиллерийских расчетов – две тяжелые мортиры 30,5 и три орудия чаро-калибра 20,5. На карте они отмечены красным. Здесь находятся гвоздеметные расчеты второй линии. Пять штук. Уже не десять, как в начале… – Шутка не удалась. До некоторых просто долго доходило. Гоблины пялились на Тусклого с непроницаемыми рожами, напоминая в неярком свете магической лампы древних щуров. – Плюс к тому есть не менее семи минометов. Также было отмечено, что группировка противника в Зоне насчитывает примерно тысячу рыл… И это, считаю, главная трудность для нас. Они хорошо укрепились, продовольствия и боеприпасов достаточно.

– Нас поддержат? – поднял руку один из лейтенантов.

– Поддержат с воздуха, но на многое не рассчитывайте. Авиация нужна в другом месте. Пара заходов, не больше, парни.

Гоблины заворчали.

– А Гробовщик был прав, – сказал Сказочник Ржавому. Тот скрежетнул зубами.

– Поэтому мордобой нам предстоит большой и смачный.

Такой прогноз гоблинам пришелся по душе: уж если драться, то по полной программе, чтобы заодно, не мудрствуя лукаво, разнести и полмира. Сражение есть стихия для истинного сына гоблинской расы, говорилось в трактате одного из могучих злоговарских полководцев древности. В большинстве случаев цвету «смердящего» офицерства было накласть на стратегические хитрости. У этих парней все было по-простому: плюнуть в кулак и с воплем в свалку. Времена, однако, диктовали иные правила ведения войны, и гоблинам приходилось учиться им прямо на ходу. Даже в самых навороченных и прогрессивных войсках – подземной пехоте, которая, конечно, не уступит новомодной выдумке – воздушному десанту, – тактическое мышление, основанное на расчете, приживалось со скрипом и насаждалось железными ручищами командования. О пехоте и говорить не приходилось. Неумение согласовывать действия и классическая манера гоблинской войны «стенка на стенку» стоили Армии Освобождения в первые дни войны значительных потерь. Все оказалось не так просто, даже после многомесячного планирования, подготовки и консультаций с гномскими и человеческими военными специалистами. Эльфы не без оснований полагали, что сумеют сбросить гоблинов в море в течение нескольких суток, и почти так оно и случилось, когда на Первый Десант в День Г Дети Цветов обрушились с неба, земли и моря. Но эльфюги не оценили упорства и крепости противника, его ослиного упрямства и непролазного оптимизма в самых отчаянных ситуациях. Если других нормальных противников превосходящее число врага озадачивало и пугало, то гоблины только загорались энтузиазмом. Так что слова Тусклого насчет трудностей имели вполне определенную цель: подстегнуть в офицерах жажду набить как можно больше эльфийских физиономий.

Сказочник чувствовал, как поднимается в нем волна героического воодушевления. Подпехи не терпели позиционных боев и сидения на одном месте. Да не только подпехи – гоблины-солдаты вообще. Как говорил еще Лукавый Зим: для нас важны две вещи, и они у нас в крови, откуда их не выцарапать никому и никогда, мужики! Буря и натиск!

– Значит, так, разъясняю всем и каждому. Третья рота идет здесь, закладывая крюк с запада, вторая рота прет по центру, первая – с востока. Четвертую, мать ее, делим, чтобы усилить три остальные. Вот здесь, здесь, здесь. Артиллерию подкатим на эту высотку, но будем менять местоположение… Минометы сюда. Убираем к такой-то матери гвоздеметчиков и лезем вверх. Уже на месте навязываем эльфюгам ближний бой, заставляем их драться врукопашную. В траншеях чтобы рыло в рыло! Добираемся до второй линии гвоздеметов. Таким макаром мы и оседлаем конька. Если куклы не смогут использовать артиллерию и минометы, считайте, мы выиграли.