Кукловод

– Звучит зловеще. – Фабул передернул плечами. – Намечается какое-то чудовищное жертвоприношение, не иначе!

– Или кто-то хочет экспериментировать на людях, вывести новую расу или что-то в этом роде, – возразил Лестер, – брали ведь только женщин. Непонятно только, как это могло сойти с рук, ведь похищение людей приведет к расследованию со стороны Имперской власти, а потом и к карательной экспедиции. Загадки…

– Рейдеры никогда не нападали на крупные поселения, а ограничивались отдаленными поселками. – Грегор достал из кошеля на поясе небольшой сверток и развернул его на столе. Это была карта окрестностей Малахитовой гряды, но все пометки были сделаны рунами орочьего языка. – Мы захватили вот это у шамана орков, когда перехватили группу рейдеров, возвращавшуюся с пленницами. Меликант может говорить по-орочьи, и он сумел перевести надписи. Тут отмечены логовища разных тварей, которые готовы сотрудничать с Черными Вдовами. Вероятнее всего, гигант, которого мы повстречали в прошлый раз у форта, был одним из таких союзников. На обратном пути одна из спасенных женщин – рейнджер Мелисса – рассказала о людях, сотрудничающих с орками. Вот мы и решили доложить вам об этой угрозе, дабы генерал Фабул дал знать Секретной Службе Императора. Мелисса обещала прислать гонца в форт Катар, когда она выяснит, кто был наводчиком в их деревне.

– Вы оказали огромную услугу Империи. – Лестер внимательно рассматривал карту, шевеля губами. Кое-какие отметки на карте он смог легко соотнести с известными поселениями. – Мы передадим информацию ССИ.

– Рады стараться! – Грегор коротко поклонился. – Хочу добавить, что Флакс был необычайно полезен в путешествии. Честно признаюсь, в некоторых случаях его помощь оказалась бесценной.

– Рад, что не ошибся в нем. – Лестер улыбнулся.

– Тем не менее у него есть склонность к не самым приятным заклятиям, так что мне приходится пристально следить за ним. – Паладин развел руками.

– Этого следовало ожидать. – Фабул покачал головой. – Однако Олдер смог кое-что предпринять по этому поводу. Перед тем как отправиться в Цитадель Конклава, он прислал сюда Белого Некромансера по имени Смигур. Специально для обучения Флакса в искусстве некромансии без ущерба его душе. – Генерал усмехнулся. – Флаксу повезло, белые некроманты так же редки, как снег в Забережье.

– О! – Грегор расцвел в улыбке. – Это то, что надо! Я думаю, мы все у вас в долгу!

– Мы помогаем хорошим парням. – Фабул похлопал полуорка по плечу. – Нам тоже когда-то помогли встать на ноги добрые люди. И не только люди. Кстати, я могу поучить тебя кое-каким уловкам боя, да и Трир будет только рад размять кости в спарринге с Долгаром. Что скажешь?

– Я готов! – Грегор поднялся на ноги. – Нам все равно необходимо дождаться известий от Мелиссы.

– Хорошо, я спущусь через десяток минут во двор, будьте готовы.

Как только за Грегором закрылась дверь, Фабул принялся копаться среди своего снаряжения, подыскивая подходящих размеров двуручный меч. Он остановился на огромном фламберге с извилистым лезвием. Покрутив его над головой и сказав себе по нос: «Пойдет для начала», Фабул тоже направился к двери, когда его остановила молчавшая все время Анналита:

– Слушай, а тебе не кажется, что ваши друзья тоже не совсем то, чем они являются?

Фабул замер у двери и медленно повернулся:

– Что ты имеешь в виду?

– Да то, что и их судьбы не свободны от вмешательства. Они также управляются тем самым неведомым Кукловодом.

– Верно, какое поразительное сходство! – Лестер хлопнул себя по лбу. – Мы так похожи на наших собственных учителей!

– Именно. – Анналита подлетела поближе. – Я это сразу заметила, у меня же не было десяти лет, которые так сильно изменили вас.

– Теперь и я вижу невидимую руку Кукловода. – фабул оперся на фламберг. – Еще пару месяцев назад эти парни были неопытными искателями приключений, а теперь они ветераны. Никто на моей памяти не прогрессировал в умении стрелять так метко; как братья эльфы. Из новичков они стали снайперами за пару месяцев.

– Есть одно исключение из этого правила. – Лестер заерзал на стуле.

– Конечно! – Фабул громыхнул своим чудовищным мечом. – Наш Дриф!

– Туше! – Анналита вдруг перестала улыбаться. Ее фигура внезапно поблекла, а на лице прорезалась гримаса ужаса.

– Что с тобой? – Фабул бросился к жене.

– Меня вдруг озарила одна мысль. – Свечение жрицы постепенно вернулось в норму. – Вы хоть понимаете, к чему все это ведет?

Лестер внезапно переменился в лице, его пальцы сжали четки, которые до этого он рассеянно теребил в руках:

– Я знаю к чему. В прошлый раз это были Полуденные рыцари и Полночный Слуга, а в этот раз Компания сломанного меча и Черные Вдовы. – Жрец побледнел еще больше. – Десять лет назад это закончилось резней при Толтинхейме, а сейчас?

Фабул уронил фламберг из побелевших пальцев, и тот загремел на полу, распространяя вокруг себя звон стали, который больше всего сейчас походил на протяжный похоронный звон колокола при кладбище.

Следующие несколько дней прошли в постоянных заботах. Фабул старался проводить время подальше от друзей, общаясь преимущественно с Анналитой, да тренируя Грегора и Долгара. Погрузившись в дела, он старался этим самым отогнать от себя страшные картины Толтинхеймского сражения, которые все чаще приходили ему на ум. Тогда полегли десятки тысяч людей, эльфов, гномов, полуросликов и прочих граждан Империи, не говоря уже о несметных полчищах Армии Последнего Дня. Отголоски того страшного нашествия доносились даже до настоящего времени. Многие провинции, по которым прошлась орда, до сих пор не восстановили былого процветания, а кое-какие города так и стояли полупустыми – трагическое напоминание о делах минувших. Фабул, повидав на своем веку множество битв, не был сентиментальным аристократом, которых хватало при дворе, но все-таки одна мысль о повторении вторжения заставляла его внутренне сжиматься. Собственно говоря, именно поэтому он вскоре подключил к тренировкам с оружием всех обитателей форта, не давая спуска даже своим сержантам. Трир, как и многие гномы, разделял мнение, что любой молодой мужчина должен знать, с какой стороны берется топор, поэтому введение ежедневных тренировок он воспринял с огромным энтузиазмом. К большому удивлению Фабула, даже Бинго и Лестер не остались в стороне от этого. Полурослик принялся обучать скаутов скрытному передвижению и разведке, а Лестер ввел обязательные утренние мессы, где Грегор принимал самое непосредственное участие. Альберан с Дрифом вовсю занимались Алиастром и Меликантом. Братья эльфы учились не только виртуозно владеть луком, но и орудовать своими легкими эльфийскими мечами. Лишь Анналита большую часть времени бродила по окрестностям форта, общаясь преимущественно с Фабулом в ночные часы. Флакс пропадал часами в своей комнате, изучая какие-то странные диаграммы и тексты под руководством Смигура. От Олдера тем временем не было почти никаких вестей, кроме коротких сообщений, что он продолжает искать толкование слов Медноликого Владыки.

На исходе второй недели Лестер наконец-то сумел перехватить Фабула, когда тот в одиночку возвращался с тренировки:

– Я понимаю, что у тебя на душе нелегко, но нам все же следует переговорить.

– Да о чем тут разговаривать? Вся наша надежда сейчас лежит на Олдере и его способности разобраться в словах Медноликого.

– Это конечно так, но я думаю, что нам все же стоит обсудить сложившуюся ситуацию с остальными.

– Не думаю, что это чем-то поможет, кроме усиления чувства всеобщего уныния, но если ты настаиваешь… через полчаса у меня в кабинете.

Лестер кивнул и поспешил наружу, поплотнее кутаясь в плащ, осень уже поворачивала к зиме.

В кабинете Фабула камин, как всегда, был натоплен так сильно, что привыкший к прохладе леса Альберан приоткрыл окно. Снаружи уже опустилась тьма. Первый снежок, который начал падать уже несколько часов назад, смог покрыть грязь внутреннего дворика. Его девственная белизна то тут, то там пересекалась цепочками солдатских следов, но в целом снег навевал умиротворение, вместо унылой безнадежности постоянной мороси. Настроение Фабула тем не менее так и не изменилось, оставаясь мрачным и угрюмым. Пока Полуденные Рыцари потихоньку собирались в кабинете, Лестер внимательно изучал лицо своего друга. Жрецу не нравилось духорасположение Фабула, но у него самого внутри тоже сидел червь безысходности, который и не думал уползать в свою нору, несмотря на героическое приложение силы воли со стороны Лестера. Последним пришел Бинго. Он, не говоря ни слова, рухнул в кресло у камина и вопросительно уставился на Фабула.