Слезы Зоны

— Ты… чего???

— Красиво говорю. Как Выброс.

— Как… как Выброс? — поперхнулась она своими же словами, а чуть придя в себя набросилась на сталкера. — Да ты идиот, Немо! Выброс это зло! Гадость! Самое худшее!

— Извини. Не подумал…

— Он ещё и извиняется, гад! Куда свалить от нас хотел?

Немо не ответил. Он смотрел на солнце, которое уже поднялось над горизонтом, но ещё не набрало того обжигающего сияния, что заставляет отводить взгляд. Огромный огненный шар, окруженный восхитительной аурой оранжевого, желтого, розового, бирюзового, зеленоватого, голубого и, наконец, синего цветов, подсвечивало легкие, словно ватные, облака, превращая абсолютную белизну в цвет розоватого снега. Это напоминало Немо Выброс, ужасный, беспощадный, жестокий к каждому, кто не сумел скрыться в надёжном убежище. Но в то же время прекрасный, завораживающий и бесподобный, когда все небо окрашивается в цвета рассвета и заката.

— Слушай, Немо, нам Перун вчера рассказал про детей.

Молчание.

— Это правда?

Молчание.

— Гиви действительно привозил в Зону детей?

— Не он. Но по его заказу.

— Зачем?

— Не знаю. Но выясню.

— Зачем?

— Мне интересно.

Молчание.

— Это… Когда вы к Гиви пришли вы с Сашей не встречались?

— Может быть. Я его в лицо не знаю.

Заученно сунув руку в нагрудный карман, девушка выдернула фотографию и сунула под нос Немо.

С неё на сталкера смотрела обнимающаяся пара: парень, лет двадцати пяти — широкоплечий, с тёмно-каштановыми волосами до плеч, овальным лицом, длинным узким носом и крепкими, ровными зубами, пожалуй, даже красивый и прекрасная девушка, с карими глазами, которые отнял один из Выбросов.

— Нет, — быстро глянув на фотографию, ответил Немо. — Если это Боец, то на базе Гиви я его не встречал. Но он жив. Когда утром по нашему следу пришли трое, они говорили о нем. Так что ничего с ним не случилось.

— Как ты думаешь, — после секундной паузы спросила девушка. — Он знает про детей? Ну, что их сюда привозят и может быть…

— Если работает на Гиви, то не может не знать. А он работает, — Немо перевел равнодушный взгляд с собеседницы на залитое светом небо.

Снова повисла тишина, едва нарушаемая шорохом листьев, чуть шевелящихся от слабого ветерка.

— Ну чего ты прям светишься от восторга? — не выдержала Люба затянувшегося молчания.

— Я люблю рассвет. Всегда когда могу, стараюсь полюбоваться им. Каждый раз, когда вижу восходящее солнце, мне почему-то кажется, что все ещё может быть хорошо. Даже, что все будет хорошо. Рассвет приносит надежду…

— А Выброс отнимает, — сцепив зубы, чтобы не всхлипнуть, прошипела девушка, каким-то уголком сознания удивляясь такой длинной и даже поэтичной для Немо тираде. — Кстати, скоро уже совсем. Часам к одиннадцати.

— Нет. Часам к десяти, не позже.

— Ты-то откуда знаешь? И как прячешься от меня? Никто ведь не может!

— Знаю. Могу, — Немо едва заметно тряхнул головой, бросая последний, жадный взгляд сперва на восход, затем на бесконечно глубокое небо, настолько прекрасное, что не может быть куполом страшного, жестокого, неправильного мира, где люди убивают друг друга, рискуют, предают и все ради каких-то жалких цветных бумажек. — Пошли.

Мысленно ругая проклятого психа такими словами, какие и не должна знать молодая, красивая девушка, Люба последовала за ним к месту недавней ночёвки. Возле потухшего костра Немо присел на корточки и вынул из рюкзака еду. В такой позе его и застали злые, потерянные, сбитые с толку сталкеры, явившиеся сюда через пару минут. Прожигая разъярённым взглядом девушку, не сообщившую остальных о найденной потере, Эру спросил Немо:

— Куда ты дальше?

— Пока не знаю, — признался парень, засовывая в рот крупный кусок тушёного мяса. — Вам советую идти в Бар. Дальше нам не по пути. И идти советую побыстрее. Около десяти часов будет Выброс.

— А ты откуда знаешь, что мне по пути, а что нет? — сквозь зубы прошипел Эру, немного прищурив глаза.

— Там, куда я пойду артефактов не будет. И легких денег тоже.

— Это куда же ты пойдешь? И главное — зачем это тебе надо?

— Мне — надо. Но только мне. Не вам, — Немо покачал головой, задумчиво заглядывая в опустевшую консервную банку.

Вопросы больше никто не задавал. Немо вертел в руках пустую банку, Эрудит пытался выбивать какой-то затейливый мотивчик пальцами по прикладу винчестера, пытаясь придумать вопрос, ответ на который прояснит все, остальные просто сидели и переводили взгляд с одного на другого.

— Немо, так зачем Гиви дети понадобились? — любопытство Перуна в очередной раз пересилило его выдержку. — Чего он с ними в Зоне делать будет? Ну не извращенец же он, в конце концов, а?

— Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Не больше. Эру, чего у тебя ПДА пищит?

— Хе, влип, очкарик! — неприятно хихикнул сталкер, взглянув на экран компьютера.

— В каком смысле? — неожиданно для всех дёрнулся и как-то собрался Немо.

— Сталкер какой-то о помощи просит. Говорит снорки напали. Десятка полтора. По дороге от Пыльников к Мусорке. Возле Двух дубов. Очкариком назвался. Наверное, сопляк какой-нибудь. Небось с универа сбежал и решил здесь состояние заработать, хе-хе. Знаю я таких.

— Так и сказал, возле Двух дубов? — зачем-то уточнил легендарный сталкер, поднявшись и поспешно закидывая на спину рюкзак и оружие, чуть морщась от боли в руке.

— Ты куда? — сбитый с толку удивился Эру.

— Спасать Очкарика. Два дуба это недалеко отсюда. Не больше полутора километров. Скинь сообщение ему — Щенок идет.

— Погоди, ты что, всерьёз собираешься рисковать своей шкурой из-за какого-то сопляка? И вообще, что за Щенок? Зачем оно тебе надо?

— Надо. И вам советую пойти со мной. Если получится его спасти, внакладе не останетесь.

— Так что, идем, значит? — Перун почти облегченно вскочил на ноги.

— Я — да. Вы — как знаете. Но сообщение кто-нибудь скиньте ему.

— Что скидывать? Конкретно продиктуй, — хмуро спросил Эрудит.

— Очкарик, держись. Щенок идёт, — медленно проговорил Немо, шевеля лопатками и проверяя, насколько удобно устроен рюкзак.

— Что за шифровки дурацкие, — быстро набирая текст, пробубнил Эру. — Что за очкарики и ще…

— Бегом! — рявкнул Немо, срываясь с места и сразу набирая приличную скорость.

— Немо, да зачем тебе это вообще нужно? — не смог понять даже Перун, держась рядом с ним.

— Если Очкарик там, то наверняка у него на примете есть укрытие от Выброса. А нам оно пригодится. До Выброса примерно четыре часа. И это будет самое ближнее укрытие из возможных. А Очкарик нам его покажет, если успеем отбить атаку снорков. Прибавить шагу!

Нечасто можно увидеть в Зоне бегущих людей. Обычно это либо обреченные сталкеры, которых преследуют многочисленные и опасные враги, и остановится куда страшнее, чем попасть в аномалию, либо монолитовцы, разучившиеся ценить жизни, либо очень богатые люди с мощными детекторами. Либо это отряд, который ведёт Немо. Сталкеры едва успевали ориентироваться на него и уклонялись от аномалий в считанных сантиметрах от опасных участков. Несколько раз аномалии срабатывали либо в стороне, либо позади пробежавших сталкеров. Но этого вполне хватало, чтобы Каль начал неприятно, хоть и едва слышно, выть от ужаса, вызвав презрительную усмешку у Перуна, успевшего немного привыкнуть к самоубийственным привычкам Немо. Два могучих ствола деревьев, видимые даже с места ночлега, быстро приближались.

Лишь преодолев не меньше половины дистанции, Немо перешёл на очень быстрый шаг, позволяя остальным чуть отдышаться, сам даже не сбив дыхания. Но через пару минут снова ускорился до бега, снова заставляя команду дрожать и мысленно ругаться.

— Приготовиться, — приказал он еще минут через пять бега, подавая остальным пример и срывая с плеча любимый Винторез.

Забряцало оружие, затворы, предохранители. И тут сталкеры разглядели картину, которая, пожалуй, вызвала бы смех у любого, кто не понимал, что мог бы оказаться на месте несчастного.