Слезы Зоны

— Ты б половину той крови, которой он Зону полил, потерял, вообще дохлым валялся, — прошептал Фашист, словно боясь разбудить Немо. — Да и любой, пожалуй, не выжил бы… — он побледнел, а может это, наконец, выглянувшая из-за туч луна, осветила его лицо.

— Так чего там было-то? — с горящими от любопытства глазами, чуть не светящимися в темноте, спросил Перун.

— Немо, как вы зашумели, снайперов отстреливать начал. Секунд за пять всех успокоил и ни один даже пальнуть не успел, — прервав рассказ, Фашист жадно хлебнул воды из фляжки. — Ну а потом ломанулся в здание. По пути, уже внутри, ещё нескольких положил. Добрались до урода этого чернозадого, Гиви. Так Немо его как бог черепаху отделал, в фарш порубил. Игрок вон, вообще чуть не блеванул.

— Да что ты лапшу нам вешаешь? — не выдержал Штык. — Артефакты там были?

— Ё-моё, артефактов там завались было! Ящиков двадцать и в каждом штук по полсотни, не меньше.

— Где же они?

— Ну… это ж… тут как ломанулись уроды эти, кое-как сами свалить успели, — Фашист устыдился своего же глупого поступка, никак не вяжущегося со сталкерской моралью.

— Ну вы и лохи! — возмутился Штык. — Такую кучу хабара пощупали и не умыкнули ни хрена!

— А задержали б вы этих уродов подольше, глядишь и умыкнули мы по мешку хабара! — вспыхнул Фашист.

— То есть, теперь это мы виноваты? — начал вставать Штык.

— Да уж не меньше чем мы! — рывком оказался на ногах Фашист.

— Успокойтесь вы! — вскочил следом Перун, опасливо поглядывая то на кулаки Фашиста, то на рукоять штыка на поясе одноименного сталкера.

Неизбежная драка, возможно даже убийство, оказалась пресечена тихим стоном. Фашист и Перун оказались возле Немо одновременно.

— Блин, он вообще живой? — жалобно выдавил Перун, разглядев белоснежное лицо раненного.

— Тихо! Кажись, говорит что-то, — Фашист склонился над ним, но вместо слов разобрал лишь шорох сухих как бумага губ.

Сорвав с пояса флягу, он свернул крышку и прижал горлышко к губам Немо. Почувствовав заветную влагу, тот жадно присосался к фляге, опустошив её до самого дна. Затем оторвался и снова смолк.

— Ты чего? Да что с тобой? — ты что, сдохнуть вздумал? Я тебе щас дам сдохнуть! Очнись! Очнись, гад! Не вздумай подыхать! — вцепившись в камуфляж, Фашист хотел встряхнуть его, но губы снова шевельнулись.

— Твою мать, ни слова разобрать не могу, — пожаловался Перун, чуть не прижимаясь ухом к губам.

— Жизнь… не самое… — наконец собрав силы сумел выдавить Немо срываясь на хрип. — Не самое… важное… Больше… есть больше, чем жизнь… Ты не понял… ещё… И не поймёшь…

— Ну точно, бредит, — поставил диагноз Фашист. — Хреново это.

— Чего теперь делать-то? — Перун почти завистливо посмотрел на меланхолически глядевшего на всё происходящее Штыка.

— Может это… бинт сменить? — предложил Фашист.

Не придумав ничего лучшего, Перун кивнул и принялся расстёгивать куртку Немо. Стянув её с помощью Фашиста, он обратил внимание на тонкий шнурок на шее раненого сталкера.

— Он что, православный? — удивился Перун, аккуратно вытягивая шнур из-под безрукавки. Но вместо креста увидел два странных обломка артефактов — голубоватый и красный, каждый размером с половинку спичечного коробка. — Это ещё что за фигня?

— Оставь ты в покое эту ерунду! Помогай! — огрызнулся Фашист.

Недоумённо хмыкнув, Перун принялся разматывать пропитанный кровью, как губка водой, бинт на приподнятой Фашистом руке. Кровь больше не лилась из ран и у Фашиста, вспомнившего мокрый рукав, родилась мысль, что она просто закончилась. Тем не менее он под недоумённым взглядом Штыка и Перуна вытащил из своего рюкзака бинт и попытался самостоятельно обмотать раны. Но неаккуратно задев один из порезов, чуть не заскрипел зубами, когда дернувшаяся рука прижала его ладонь к рёбрам, лишь немного уступая слабенькому прессу.

Наконец, рана была снова перебинтована, Немо, не приходя в себя, сделал ещё пару глотков воды, на этот раз из запасов бесчувственного Игрока, и сталкеры оставили его в покое, усевшись в ряд, глядя то на раненных, то на тёмные, жуткие кусты вокруг.

— Ну и влипли мы, братья сталкеры, — вздохнул Фашист.

— Нда уж, — кивнул Перун. — Два раненых, возможная погоня на хвосте и никого, кто мог бы нас вывести отсюда.

— Давайте сократим раненых, — втыкая штык в землю, предложил сталкер. — Нам-то только Немо нужен, дорогу показывать.

— Немо не даст сокращать, — мотнул головой Фашист. — Я уже предлагал…

— На фига вообще тащили? Дурость какая-то!

— Сам не понял. Он сам чуть не полз, но Игрока не бросал. Даже мне, — усмехнулся Фашист, — предложил уйти, пока за ним эти уроды чесать будут. Что же такое Немо планирует с него поиметь?

— Может от задолжал перед ним? Ну там, может Игрок его когда-то спас?

— Перун, ты сам-то понял, что ляпнул? — хмыкнул Фашист. — Ты б ещё сказал, что Игрок это сын Немо, давно потерянный, а теперь счастливо отыс… — ехидная речь прервалась стоном.

Игрок, не прекращая тихо стонать, сел и обвёл сталкеров усталым взглядом.

— О! Очнулся наконец-то, — прокомментировал Фашист.

Осторожно проведя ладонью по ране, сталкер сделал несколько глотков воды и, с трудом поднявшись, пересел к остальным.

— Это… я сказать хотел. Фашист, спасибо тебе, что тогда, по дороге не бросили меня. Я теперь, вроде как, должник твой.

— Это Немо. Я бы бросил.

— Да уж, странный он человек, — пробормотал Игрок, выделяя последнее слово вопросительной интонацией, словно сам не был вполне уверен в этом.

— Странный, не странный, а шкуры он нам всем спас, — напомнил Перун.

— Мне не спасал! — довольно возразил Штык.

— Спасал-спасал, — не согласился сталкер. — Или ты кровососа забыл? Они, между прочим, наткнувшись на кучку раззяв, вырезают всех, про запас.

— Так зачем же ему это надо? — вздохнул Игрок. — Он же каждый раз шкурой рисковал, нас спасая.

— Я на эту тему вот что надумал, — ответил Фашист. — Он ещё облаву задумал, вроде той, что на заставе. А то и не одну. Вот для этого ему люди и нужны.

— Были б у меня его способности, я просто ещё раз наведался к Бару и набрал ещё лохов, вроде нас, — опроверг его Игрок.

— Может огласки не хочет? Ему ж на руку, когда все думаю, что он байка простая. Кстати, насчёт баек. Все заметили, как он кровососа вычислил? Как всегда раньше всех!

— Да уж, раньше всех, — признал Игрок. — А насчёт огласки… Ты много кому рассказать успел? Ему ж нас всех перерезать проще, чем химере плоть зарубать.

— А может руки не хочет лишней кровью пачкать? — предположил Перун.

— Точно, не хочет, — нервно хихикнул Игрок. — Знаешь, что он с этим Гиви сделал, отчего тот крышей двинулся? Помнишь, как Зверь прозвище получил? Так он рядом с Немо — щенок!

— Кстати, что он от Гиви хотел? — не поверил добродушный Перун.

— Расспрашивал где артефакты такие надыбали. Да ещё чего в грузовиках возили.

— И?

— Не сказал, гнида, где артефакты собирали. Эх-х-х-х-х, жаль! Наведаться бы туда, сразу после Выброса, да каждому по паре таких красавцев найти!

— А насчёт грузовиков? — любопытство никак не оставляло Перуна в покое.

— Ну тут Гиви явно прокололся. Надо ж было такое ляпнуть, — хохотнул Игрок. — Дети, говорит, в тех грузовиках были! Ладно, сказал бы жратва, стволы, детекторы, там, какие-нибудь.

— А я, когда мы с Немо на Тёплом лугу шарили, башмак детский нашёл, — вспомнил вдруг Перун.

Сталкеры смолкли. В голове каждого пронеслось: слова Гиви, башмак Перуна, всхлипывания и плач в грузовиках, яркие лоскутки одежды, раскиданные по Зоне. Логические цепочки, с множеством провалов, выстраивались в совершенно непонятную картину даже в мыслях Штыка.

Уже через минуту он выдал:

— Так там реально дети были?!

— Молодец, — ехидно похвалил Фашист, — быстро сообразил.

— Во блин!