Страница 9 из 95
— Ты заблуждаешься не относительно того,чтоты пытаешься делать, — сказал Моррис, раскуривая погасшую сигару, — но относительно того, что ты вообщепытаешьсяэто делать.
— У меня есть только один вопрос, — сказал Филипп Лоу. — Скажи мне положа руку на сердце, есть ли смысл обсуждать твой доклад, если, согласно твоей же теории, мы будем обсуждать не то, что ты сказална самом деле,но наши смутные воспоминания или собственное истолкование того, что ты сказал?
— Смысла никакого нет, — не моргнув глазом сказал Моррис, — если под смыслом ты понимаешь намерение достичь какой-то конкретной истины. Но когда нам удавалось прийти к этому на подобных дискуссиях? Скажи честно, приходилось ли тебе бывать на такой лекции или семинаре, чтобы в аудитории нашлись хотя бы два человека, которые одинаково восприняли прозвучавшее выступление?
— Но тогда есть ли хоть какой-нибудь смысл во всем этом?! — воскликнул Филипп, воздев к небесам руки.
— Смысл, без сомнения, состоит в том, чтобы поддерживать институт академических исследований. Свое положение в обществе мы укрепляем, исполняя определенные ритуалы, равно как и любые другие группы тружеников сферы дискурса — юристы, политики, журналисты. И поскольку на сегодня, как мне представляется, мы исполнили наш долг, то не прерваться ли нам, чтобы чего-нибудь выпить?
— Боюсь, нам придется ограничиться чаем, — радостно сказал Руперт Сатклиф, уцепившись за возможность быстро свернуть дискуссию. — Спасибо вам большое за ваш э-э-э… вдохновляющий и наводящий на размышления доклад.
— «Вдохновляющий и наводящий на размышления» — старикан прямо в точку попал, — сказал Перс Анжелике, выходя с ней из аудитории. — А ваша мама не против, что вы посещаете места, где звучат подобные речи?
— По-моему, было интересно, — ответила Анжелика. — Разумеется, все это восходит к Пирсу.
— Ко мне?
— Пирс. Американский философ. Он что-то писал о невозможности извлечь смысл из-под покровов его репрезентаций. И было это еще до Первой мировой войны.
— В самом деле? Должен вам сказать, Анжелика, вы потрясающе начитанная девушка. Где вы учились?
— В разных местах, — уклончиво ответила она. — В основном в Англии и Америке.
В коридоре они наткнулись на Руперта Сатклифа и Филиппа Лоу, которые взволнованно переговаривались с Бобом Басби, очевидно, о билетах в театр.
— Вы идете сегодня в театр? — спросила Анжелика.
— Я не записался. Даже не знаю, какой будет спектакль.
— По-моему, «Король Лир».
— Так вы идете? — озабоченно спросил Перс. — А как же мое стихотворение?
— Ваше стихотворение? Ах ты, господи, чуть не забыла. В десять вечера на последнем этаже, да? Я постараюсь сразу же вернуться. Профессор Демпси предложил подвести меня на машине, это будет быстрее.
— Демпси? Вы с ним поосторожнее. Он охотится за молодыми девушками, такими как вы. Сам мне говорил.
Анжелика рассмеялась:
— Не волнуйтесь, я уже взрослая.
В профессорской сидел Моррис Цапп и в одиночестве пил чай. Другие участники конференции держались на расстоянии, установив вокруг него нечто вроде санитарного кордона. Анжелика решительно направилась к американцу.
— Мне очень понравился ваш доклад, профессор Цапп, — сказала она с большим энтузиазмом, чем мог ожидать или одобрить Перс.
— Спасибо, Ал, — ответил ей Моррис Цапп. — Я с не меньшим удовольствием прочел его. Впрочем, я, похоже, оскорбил аборигенов в лучших чувствах.
— В своей докторской диссертации я разрабатываю тему любовного романа, — сообщила ему Анжелика, — и мне показалось, что многое из того, что вы сказали, применимо и к этому жанру.
— Само собой разумеется, — ответил Цапп. — Эта теория применима к чему угодно.
— Прежде всего, это идея любовного романа как повествовательного стриптиза, бесконечное заигрывание с читателем, постоянные оттяжки полного разоблачения, которое так и не происходит, а если происходит, то лишает нас возможности наслаждаться текстом…
— Именно так, — подтвердил Моррис Цапп.
— Собственно говоря, в любовных романах немало и настоящего стриптиза.
— Правда? — спросил Моррис. — Наверное, так оно и есть.
— Например, у Ариосто героини вечно теряют одежды, а герои, которые приходят им на помощь, с вожделением подглядывают за ними.
— Я уж и не помню, когда читал Ариосто, — сказал Моррис Цапп.
— И конечно, в «Королеве фей»[13]— две девушки в фонтане у Беседки Наслаждений…
— Пожалуй, мне стоит все это перечитать, — сказал Моррис Цапп.
— И потом в «Кануне Святой Агнессы»[14]Порфиро, тайно наблюдающий, как раздевается Маделина, — Да, «Канун Святой Агнессы»… — И Джеральдина в «Кристабели»[15]Л… — Точно, в «Кристабели»…
Разговор прервал подошедший Филипп Лоу: «Моррис, надеюсь, ты не в обиде, что я на тебя набросился?» — Нет-нет, ради бога, Филипп! Vive lе Sроrt![16]
— Ты видел, что все сидели и помалкивали, а меня такие вещи очень беспокоят, я уверен, что эта проблема достигла критической стадии… — Увидев, что Анжелика деликатно сделала шаг назад, Филипп Лоу внезапно прервал речь: Извините, я, кажется, вам помешал?
— Нет-нет, мы закончили, — поспешила возразить Анжелика. — Большое спасибо за помощь, профессор Цапп.
— Всегда пожалуйста, Ал.
— Вообще-то меня зовут Анжелика, — улыбнувшись, сказала она.
— Вот как, а я думал, что Ал — это уменьшительное имя. Если понадобится моя помощь — дайте мне знать.
— Ну чем он вам помог? — недовольно сказал Перс, принимаясь за чай с печеньем. — Идеи были ваши, примеры — тоже.
— Да, но к ним меня подтолкнул доклад.
— А вы сказали, что он все списал у моего тезки.
— Я вовсе не говорила, что он списал. Просто у Пирса были похожие идеи.
— А почему вы не сказали об этом Цаппу?
— С профессорами надо обращаться бережно, — сказала Анжелика, лукаво улыбнувшись. — Немного лести тоже не помешает.
— Ах, Анжелика! — Между молодыми людьми вклинился ярко-синий костюм. — Мне бы хотелось обсудить с вами идеи Якобсона, о которых вы так интересно говорили, — сказал Робин Демпси. — Мы не можем позволить, чтобы МакГарригл не отпускал вас от себя до окончания конференции.
— Мне так или иначе надо повидаться с доктором Басби, — сказал Перс и с достоинством покинул профессорскую.
Боба Басби он нашел в канцелярии. Молодой преподаватель из Лондонского университета, который сравнил конференцию с покинутой армией, наседал на Басби, размахивая у него перед носом билетом в театр.
— Так вы хотите сказать, что «Короля Лира» не будет?
— К сожалению, театр отложил премьеру «Короля Лира», — извиняющимся тоном сказал Басби, — и продлил показ рождественской сказки.
— Что-что? Сказки?
— Это единственный спектакль в репертуаре, который приносит театру прибыль, так что их можно понять, — сказал Басби. — Вы будете смотреть «Кота в Сапогах». По-моему, постановка им удалась.
— Боже праведный! А нельзя ли вернуть деньги за билет?
— Боюсь, уже слишком поздно, — ответил Басби.
— Я куплю у вас билет, — встрял в разговор Перс.
— Ой, да что вы! — сказал молодой человек, поворачиваясь к нему. — Он стоит два с полтиной. Отдаю вам за два.
— Благодарю вас, — сказал Перс, вручая ему деньги.
— Только не говорите никому, что вместо «Лира» идет «Кот в сапогах», — умоляюще сказал Басби. — Я делаю из этого маленькую тайну.
— А для меня навсегда останется тайной, как это вообще нас угораздило забраться в эту богом забытую дыру, — сказал молодой человек.
— Ну, здесь не так уж плохо, — сказал Боб Басби. — Ведь мы в самом центре. — В центре чего?
Боб Басби озадаченно нахмурился:
— С тех пор как построили автостраду М50, отсюда до Тинтернского аббатства можно добраться всего за полтора часа.
13
1Поэма Эдмунда Спенсера.
14
2Поэма Джона Китса.
15
3Поэма Сэмюэла Тейлора Колриджа.
16
4Да здравствует спорт!(фр.)