Мститель

Инес изнывала от любопытства – и страстного желания еще хотя бы одним глазком взглянуть на Серебряного Человека. Скорее всего, выполнив свою задачу – привезя раненую или заболевшую Марту домой – он сядет в «стрекозу» и улетит. Вернется туда, где живет. Может, Инес больше вообще его никогда не увидит. Или увидит очень нескоро. Хотя Антар и говорил, что этот другой остров находится совсем рядом, для Инес он был все равно что где-то в неведомой дали. Ну, какая разница, далеко или близко, если ей до него не добраться? Ах, она что угодно отдала бы за то, чтобы как следует, с близкого расстояния разглядеть Серебряного Человека или, тем более, поговорить с ним.

Инес оказалась права в своих предположениях, но только наполовину. Совсем скоро из дома вышел Лесс с бесчувственной Мартой на руках. Похоже, с ней по-прежнему что-то было не так. Рядом семенила расстроенная Тина, следом появился и Серебряный Человек. Инес так и впилась в него взглядом. И снова подумала – какой он красивый, господи! Идет, будто танцует. Черты лица правильные, движения изящные. А эти глаза… Зеленые, как молодая листва, светящиеся, яркие.

Лесс зычным окриком разогнал ребятишек и осторожно положил дочь на сиденье «стрекозы». Значит, Дерек увозит Марту. Почему? Что у нас в городе, врачей нет?

Ну, ладно. По крайней мере, это означает, что Серебряный Человек прилетит еще хотя бы раз, когда привезет Марту обратно. Тина залепетала что-то жалобное, заглядывая ему в лицо. Он закивал головой, забрался в свою летающую лодку и захлопнул дверцу. Снова послышалось стрекотание, быстро-быстро закрутилась вертушка, установленная на крыше. «Стрекоза» взмыла в воздух и умчалась прочь.

– Что у вас случилось? – окликнула мама Тину.

Оказывается, она стояла прямо за спиной Инес, и девочка от неожиданности вздрогнула. Мать Марты с ужасно огорченным видом подошла поближе.

– Заболела дочка моя, а что с ней, не пойму, – ответила она. – Этот… Дерек, ну, который ее привез, – она оглянулась через плечо, – сказал, что у них на том острове врачи очень хорошие и что они быстро поставят ее на ноги.

– Заболела? – удивленно переспросила мама. Когда же? Совсем недавно ведь здорова была.

– Ну да, – растерянно ответила Тина, теребя фартук. Я и сама удивляюсь. Дерек сказал, что Марта почувствовала себя плохо, он дал ей какое-то успокоительное лекарство, и она уснула. Господи, ну что за напасть такая? Антар-то еще не вернулся?

– Нет.

В тоне, которым было произнесено это коротенькое слово, Инес почувствовала тревогу. Мама волновалась – вдруг и с Антаром что-нибудь случилось?

Но нет, с ним все оказалось в полном порядке. Он пришел, когда все уже сидели за столом и, оживленно обсуждая события этой ночи, с аппетитом завтракали. Мама сварила кофе и выставила на стол все, что было в доме: сыр, яйца, лепешки, наскоро приготовленные хумпи-бумпи, оставшуюся с вечера запеченную рыбу и, конечно, ароматные, только что зажаренные в масле ломти свинины. Это не считая зелени, орехов, фруктов и грушевого варенья. А еще рядом с папой стоял большой глиняный кувшин с вином его собственного изготовления, которое пили очень редко, только в честь какого-нибудь радостного события. Как обычно, мама подогрела вино с листьями лимонного дерева и душистыми травами. Дедушка как увидел этот кувшин, так на него только и смотрел, сидел и облизывался, точно крыс на сыр. Он папино вино обожает.

Инес тоже налили. Почти полную кружку, столько она не пила еще ни разу в жизни. Прежде ей давали совсем немножко, что девочку вполне устраивало: вино ей не нравилась, оно казалось горьким и вызывало странное ощущение, как будто от него очень неприятно ноют зубы. На этот раз, однако, дело обстояло совсем иначе. То ли вино особенно удалось папе, то ли сыграло роль то, что настроение у Инес было приподнятое как никогда, но напиток показался ей в меру сладким, в меру горьковатым и очень вкусным. И никакого неприятного ощущения в зубах. Ей сделалось ужасно весело, и шуточки деда, которые частенько раздражали ее, сейчас смешили чуть не до колик. Она так расшалилась, что даже запустила в него бананом, и никто слова не сказал, все только смеялись. Жаль, что вскоре в голове появилась тяжесть, а глаза начали слипаться. И это как раз тогда, когда на крыльце раздались шаги, и в зал вошел Антар.

– Ну, слава богу! – воскликнула мама. А мы уж начали волноваться.

– С какой стати? – буркнул он.

Вид у него был какой-то… встрепанный. Пятнистый костюм помят, а кое-где даже испачкан, серебряная шапочка исчезла, темные вьющиеся волосы взлохмачены, одна щека расцарапана, на лбу розовые припухлости, как бывает от укуса комаров. Он сразу ринулся было к столу, но мама заставила его умыться. Трейси поливала, а он плескался, шумно фыркая и чертыхаясь, когда вода попадала в царапину на щеке. Мама в это время накладывала всякой снеди своему ненаглядному, вернувшемуся с того света сыночку, а папа налил ему вина. Антар взял кружку, понюхал, скорчил гримасу, но выпил все до дна. И набросился на еду. Родители смотрели на него с умилением, Трейси, как и сама Инес, с жадным любопытством, а дедушка к тому времени уже отключился прямо тут, за столом, и теперь сладко похрапывал, откинувшись на спинку стула.

– Ну, как же не волноваться? – сказала мама. Марта-то…

Антар вдруг ни с того, ни с сего подавился куском и страшно раскашлялся.

– А что Марта? – спросил он, когда снова смог говорить. Мама удивленно посмотрела на него.

– Как что? Ты разве не знаешь? Заболела она. Или ранена, я не поняла. Этот… блестящий такой… увез ее на летающей лодке на какой-то другой остров. Туда, где вы прятались, наверно? Сказал, там врачи какие-то особенные…

– Ха, заболела! – перебил маму Антар и улыбнулся как-то странно, одной стороной рта.

– Ну да, она была без сознания, я своими глазами видела, – растерянно сказала мама.

И что же? Антар лишь пожал плечами и продолжал наворачивать. Родители обменялись непонимающими взглядами.

– Антар, а кто такой этот… серебряный? Ну, который привез Марту? – спросила Трейси.

Инес тут же встрепенулась, хотя к этому моменту уже с трудом боролась со сном.

– Машина, – коротко бросил брат. У Трейси отвисла челюсть.

– Машина? – повторила она.

Машина, удивилась Инес? Как это понимать?

– А Марта… говорила, что его зовут… Редек… Нет, Дерек, вот как, – сказала она, с трудом ворочая языком. И что он… человек, хотя и не совсем.

Антар снова криво улыбнулся и ответил непонятно:

– Ей, конечно, виднее.

Мама, видно, почувствовала, что он по какой-то причине не склонен разговаривать о Марте, потому что больше не стала затрагивать эту тему.

– Расскажи, как вы там жили? Что за остров? Похож на наш?

Антар снова пожал плечами.

– Нормальный остров. И жили… нормально.

– А что с пауками? – спросил папа.

– А что с пауками? – повторил Антар, коротко взглянул на отца и тут же отвел взгляд. Идут себе, надо полагать.

– Их провожают эти твои… товарищи? Антар молча кивнул.

Вот так он отвечал на все вопросы. Хотя кто его знает? Может, потом, когда Инес уже заснула, он и разговорился. Но вряд ли, подумала она, вспоминая выражение его лица и звучание голоса, когда он в ответ на расспросы бросал свои отрывочные фразы.

Инес хорошо знала брата и могла с уверенностью сказать: он вернулся в скверном настроении и был сильно раздосадован, обижен и даже зол. Интересно, на кого? И почему?

Она лежала, вспоминая о странном поведении Антара и пытаясь понять, что за ним стояло, но не с беспокойством, а, скорее, с интересом. Как вдруг услышала в соседней комнате шаги и негромкие голоса. Дом Трента – так звали отца Инес – считался в городе одним из самых удобных и просторных; во всяком случае, каждый из его четырех детей имел хотя и маленькую, но отдельную комнату. Та, которая принадлежала Антару, примыкала к комнате Инес. Деревянные стены хорошо пропускали звук, и когда в доме стояла тишина, вот как сейчас, можно было расслышать каждое слово, произнесенное в соседней комнате.