Проект «Виртуальность»

— Очень благородно с их стороны, — продолжал второй марсианин. — Разумеется, мы не будем иметь ничего против того, чтобы вновь увидеть цветы на Марсе. И будет очень замечательно, если вы окажете посильную помощь.

Однако продолжу свое повествование. Нам было очень тяжело пережить гибель нашего мира; за миллионы лет, прошедшие с той поры, боль притупилась и ощущалась лишь как неизбывная тоска. Лишь изредка ее разгоняли пролетающие мимо Наблюдатели. Последний их визит, кстати, был совсем недавно. Они рассказали, что на Земле возникла достаточно высокоразвитая цивилизация. Предупредили, чтобы были осторожны: землянам удалось сбить один из их кораблей, и еще два беспричинно обстреляли ракетами. Хотим предупредить, что подобное недружественное поведение может привести к тому, что вашу цивилизацию объявят варварской, и ни одна разумная раса не захочет вступить с вами в контакт. Более того, если болезнь ксенофобии будет прогрессировать, к вашей планете может быть применен режим строгой изоляции.

— И чем это может грозить? Нам объявят войну? — ехидно поинтересовался Родриго.

— Вы опять же мыслите категориями эпохи варварства. Содружество действует иными методами, более тонкими. Ваши корабли будут неожиданно выходить из строя при запуске или в процессе полета; эксперименты в ключевых областях естествознания вроде овладения энергией аннигиляции или пространственного перехода будут раз за разом терпеть неудачу. В конце концов ваша цивилизация либо преодолеет себя, либо выродится, как любое замкнутое общество.

— Тем не менее, мы все же решили познакомиться с землянами поближе, чтобы вынести собственное суждение, — сказала третья фигура явно женской формы. — Кстати, я — Алиа. Не узнали? Шучу. Так вот, первую вашу экспедицию с участием людей мы, откровенно говоря, проморгали. Но они практически и не опускались на поверхность Марса. А вот когда следом прибыла вторая экспедиция, тут уж приложили все усилия, чтобы нас заметили. Однако даже не предполагали, что последствия окажутся столь ужасны. Похоже, конструкторы астральных тел не все предусмотрели, или психоневрологическая система человеческого организма оказалась для них слишком непрочной. Мы не сразу смогли понять, что происходит, продолжая попытки. Но в лучшем случае нас просто не слышали. Единственное, в чем повезло — среди участников той экспедиции оказался человек с достаточно гибким восприятием и устойчивой нервной системой, чтобы вступить в контакт без особого ущерба здоровью. Вместе с ней мы отправились на Землю, чтобы самим посмотреть, какого уровня развития достигло человечество, и достойно ли оно принять наш дар.

— Кстати, — неожиданно для всех в разговор включился Артур. — Салли Бронкс с вами?

Секундное замешательство среди марсиан, и — еще одна радужная тень, меньше других ростом, скользнула в сторону наших героев.

— Я Салли, — произнесла она, — Но как ты догадался?

— Скорее, предполагал такую возможность. Мы нашли твою книгу в заброшенном лагере вашей экспедиции, и я подумал, что неплохо было бы вернуть ее родственникам как память.

— Очень мило. И если действительно хочешь сделать доброе дело, по возвращении на Землю перешли ее моему младшему брату. Когда я уходила в полет, он был еще маленьким. Сейчас, конечно, ему уже под сорок. В том тюремном каземате, именуемым Ивилльским госпиталем, нам практически не давали свиданий, и я очень давно не видела его. Для меня вообще они закончились, когда я имела неосторожность продемонстрировать знания, обладать которыми мне не полагалось. Возможно, правда, что персонал госпиталя регулярно заглядывал в дневник, который я вела, чтобы скрасить одиночество. Потом его конфисковали агенты ФАБ, объясняя интересами национальной безопасности. Вначале мне льстило, что хоть кто-то не счел меня душевнобольной, но, как выяснилось вскоре, ими двигали отнюдь не альтруистические соображения. Их не интересовали детали жизни и быта давно ушедшей цивилизации, а лишь сохранившиеся ценности, и в особенности место, охраняемое марсианами. Я до сих пор ругаю себя за то, что рассказала о нем.

— Не переживай так, Салли, — мягко заметила Алиа, — доверчивость отнюдь не самое плохое качество, куда хуже попытки ею воспользоваться.

— Когда я наконец поняла, чем руководствуются такие милые и обходительные с виду собеседники, я попыталась выйти из игры, отговариваясь тем, что видения больше не приходят. Не помогло: на меня стали давить, взывая к патриотическим чувствам и обещая все блага жизни за нужную информацию. Я не поверила, чувствуя фальшь их слов. Тогда они перешли к скрытым угрозам, вначале говоря о неприятностях, участившихся последнее время с членами моей семьи, а также намекая, что болезнь скорей всего продержит меня на больничной койке до конца жизни, в то время как остальные уже давно выписаны и живут припеваючи, получая солидную компенсацию со стороны государства (очередная ложь, как я узнала позже). Наконец пообещали применить препараты, которые, как они сказали, вывернут меня наизнанку, заставив вспомнить даже то, о чем и не подозреваю. Видя, что с живой меня они не слезут, пока не добьются своего, я попросила марсиан сделать что-нибудь, чтобы облегчить мои страдания.

— Мы решили спасти Салли, — вновь вступила в разговор Алиа, — и сконструировали еще одно астральное тело, в которое переселилась ее душа. К сожалению, физическая оболочка при этом перестала функционировать. Но, я думаю, Салли не очень тоскует по ней.

— Нисколько. Я почувствовала себя словно заново рожденной, и с помощью своих друзей вскоре очутилась здесь. Перелет через космос — это нечто незабываемое! И я очень рада, что те злые люди остались с носом. Да, кстати, совсем забыла: если ты действительно хочешь напомнить обо мне на старушке-Земле, пошли «Марсианские Хроники» по адресу: штат Индиана, Гаувилл-сити, Ривер-стрит, 22, Джеймсу Бронкс.

— Побывав на вашей планете, немного смогли понять ее обитателей, — продолжал между тем первый марсианин, представившийся как Гаирн. — Попытки контакта, которые мы предпринимали вначале, сразу после прибытия, также давали негативные результаты. Первоначальное предположение, что заболевание, названное вами «марсианской шизофренией», обусловлено неизвестным фактором воздействия нашей планеты, не оправдалось: на Земле симптомы оказались практически такими же, и вскоре мы оставили свои попытки, ограничившись общением с Салли. Ведь даже когда удавалось вступить в диалог с другими землянами, те либо принимали нас за ночные кошмары, либо быстро приобретали репутацию психически нездоровых. Пришлось перейти на заочное изучение вашей цивилизации, наблюдая за поведением отдельных индивидуумов, изучая языки разных стран и переводя письменные источники информации, а также просматривая фильмы. Вы многого достигли за очень короткий срок, но теперь было бы неплохо остановиться и задуматься о смысле бытия, осознав свое предназначение в глобальном понятии этого слова. Много созидательных и не меньшее число разрушительных тенденций в вашем мире; вы очень противоречивы даже для самих себя.

Но не буду углубляться в философские рассуждения: свои достоинства и недостатки вы, несомненно, знаете лучше нас. Забрав Салли, мы почти сразу вернулись к себе. А вскоре прилетел и ваш корабль. Вначале подумали, что в гости пожаловала бригада роботов. Что вполне логично, учитывая плачевный опыт знакомства человечества с Марсом. Однако вскоре нам удалось разглядеть свечение аур, выдающих живые существа. Мы идентифицировали шестнадцать механизмов, обладающих ими.

Наши герои недоуменно переглянулись.

— Нас всего пятнадцать. Где шестнадцатый? Вы случайно не ошиблись?

— Он среди вас.

— Не может быть… Лара? Лара — человек?? Но как такое возможно?

— Есть поверие, что киборг, долгое время живущий среди людей, постепенно обретает собственную душу, — отрешенно сказала Мириам. — Подобные взгляды категорически отвергаются официальной наукой и преданы анафеме Церковью как опаснейшая ересь, однако имеют своих сторонников, в частности, в Обществе Моралистов, выступающих за гуманное отношение к киборгам. И теперь мы видим воочию подтверждение легенды.