Страница 7 из 8
Наблюдая издали за тем, как Катерина болтает с Захаром, она только качала головой. Бедная девочка так рада, что хворь отступила! Она совсем перестала опасаться или смущаться своего нового попутчика. Это не слишком хорошо для нее…
Башмакова решила было подойти и вмешаться, но на середине дороги остановилась.
Из маленького амбара снова раздались непонятные звуки. На этот раз казалось, что внутри что-то глухо позвякивает. Этот странный сарайчик будто приглашал ее разгадать его тайну.
Вдова не удержалась и, внимательно прислушиваясь, подошла ближе. Тишина длилась недолго. Снова что-то зазвенело, а потом прошуршало.
Заинтригованная и немного испуганная вдова решительно взялась за щеколду. Чуть приоткрыв дверь, она заглянула внутрь. Но царившая там темнота не позволяла ничего рассмотреть. Тогда любопытная вдова приоткрыла дверь еще шире и в следующее мгновение была сбита с ног выскочившим на свободу белоснежным барашком. Тот с радостным блеянием помчался к воротам.
А плюхнувшаяся на землю барыня сумела наконец увидеть то, что находилось внутри амбара.
В центре стоял высокий чурбан, на котором, как ей показалось, сидела небольшая кукла. Она была одета в многочисленные мужские рубахи, а на месте головы торчали оперения стрел. По стенам висели и стояли фигурки разных животных и птиц, отлитые из железа и бронзы. Все это венчало деревянное крашеное распятие, висящее под потолком.
Пока Башмакова беспомощно таращилась на открывшееся ей святилище, на шум выбежали зырянские женщины и увидели распахнутую настежь дверь амбара и сбежавшего жертвенного барашка. Картина произошедшего привела их в не меньший ужас, чем вдову вид святилища.
Дверь тут же снова захлопнули и всем двором принялись ловить верткого барашка. На крики и беготню начали сходиться зыряне из соседних дворов – собиралась толпа. Однако, когда барашек был пойман и суматоха улеглась, они не разошлись. Кто-то побежал за Проклом.
Вдова заметила, что на нее теперь смотрят неприязненно и стараются обходить издали. Окончательно поняв, что люди расходиться не будут, Башмакова почувствовала первый укол страха.
Женщины встали плотным кольцом вокруг дома, будто преграждая вход туда недавней гостье, а дети возбужденно перешептывались. Вдове захотелось куда-нибудь спрятаться, когда она оказалась одна напротив этой толпы.
Положение немного улучшили ее спутники, подошедшие вместе с Катериной. Они встали рядом, и Анастасия Леонтьевна опустила глаза, чувствуя облегчение и стыд одновременно.
Наконец появился Прокл и, выслушав короткий рассказ Аграфены, быстро решил:
– Ты вела себя непочтительно, барыня. Тебе и твоей родне нельзя теперь оставаться у нас. Старик-ош не простит вам оскорбления. Пусть девушки соберут их вещи, – приказал он Аграфене.
Затем, подойдя к мужчинам, он продолжил уже тише:
– Вы можете остаться, если хотите. Я бы и баб ваших оставил, но люди видят в произошедшем дурной знак. Обычай держать жертвенное животное три дня в доме старика-оша был нарушен. Жертва может стать непригодной, если оскорбление не загладить.
– Что ж ты будешь делать, чтобы оскорбление загладить, мил-человек? – с неподдельным интересом спросил Григорий.
– Лучше вам с этими бабами больше не идти одной дорогой. Наш тун свое дело хорошо знает…
– Я никуда от вас не отойду! – не колеблясь, заявил Захар.
Паломники, ничего друг другу не сказав, переглянулись. Дмитрий начал разворачивать закатанные рукава косоворотки, а Григорий отряхнул пыль со штанов.
– Ну, как знаете. Припасов вам сейчас соберут, – пожал плечами Прокл.
– Да что вы, ей-богу! – Башмакова все же чувствовала себя виноватой за случившееся. – Может, останетесь?
– Я бы остался, если бы совесть потом не замучила, – ответил Печеркин.
Вдова осторожно покосилась на второго паломника, не особенно ожидая от него ответа, и наткнулась на пронизывающий взгляд светло-серых ледышек, поблескивающих весельем.
– Охота посмотреть, что такое нынче туны умеют. А то как сказки это все? Разузнать бы…
– Ты, я смотрю, в святые Стефаны метишь? – не смогла удержаться от колкости вдовица и тут же прикусила себе язык. Но паломник ничуть не смутился.
– Куда мне! – махнул рукой Григорий и лукаво улыбнулся в бороду.
Похоже, он уже не держал на Башмакову обиды. Однако это ее не успокоило, а, наоборот, пугало. Что-то в его улыбке заставило ее поверить в то, что паломник знает о ней больше ее самой. И как тобольскому крестьянину удалось заставить так волноваться вдову кадрового офицера, привыкшую к разговорам с военными больше, чем к беседам в кругу дам?
Глава 3
В дорогу вышли еще засветло и поначалу двигались бодро, не обращая внимания на неприятный колючий ветер. Захар с полной котомкой припасов за плечами оказался, как и раньше, последним. Но на этот раз все было иначе – не нужно бежать от преследования, и сам поход больше походил на прогулку.
Погода по-прежнему благоприятствовала путешествию, и только старшая барыня выглядела понурой и озабоченной.
– Бросьте переживать из-за обычаев этих зырянских! – не выдержал наконец Захар. – Вы что, в своей жизни старообрядцев не встречали? У нас вот одно семейство жило…
– Старообрядцы – совсем не то! – разозлилась на него Башмакова. – Они хоть одному с нами богу поклоняются!
– У этих тоже распятие было, – не унимался Захар. – А вы, богомольцы, чего думаете?
После короткого молчания на вопрос ответил Григорий:
– Много разных народов, и все умные в своем духе, но веры во всех мало, и любви нет… Про староверов знаю только, что мало у них радости в служении, а без радости какая же вера да любовь?
Захар и Катерина с интересом воззрились на паломника, ожидая продолжения, однако его не последовало. Вдова же этой речи значения не придала и пропустила ее мимо ушей.
– Куда смотрят власти?! Такого не должно быть в нашей империи! Это возмутительно и позорно, особенно для местных священников! – бушевала она.
– Так они все, поди, тут и родились, и выросли! – возразил Захар. – Если не в этой деревне, так в следующей, в которую мы идем.
Дамы на мгновение замерли, пораженные этой простой мыслью.
– А мы не можем как-то обойти такую деревню? – осторожно спросила Катерина у паломников, испуганно поглядывая на мать.
Мужики переглянулись, и Дмитрий неохотно ответил:
– Можно крюк сделать и ближайшую деревню стороной обойти. Тогда на следующую ночь уже доберемся до скита старца Макария. Мы у него бывали ужо – примет гостей с радостью.
– А как же сегодня ночевать будем? В лесу? – широко раскрыла глаза Катерина.
– Не пужайся, милая, найдем хорошее место. Чтобы тихо было и все небо на тебя смотрело, – заверил ее Григорий и остановился посреди дороги.
Путники прошли немного дальше и тоже остановились, оглядываясь на Распутина. Тот занялся странным делом – носком своего правого сапога он старательно заметал следы, оставленные на дороге путниками. Стерев следы на небольшом участке дороги, он спокойно вернулся к остальным.
– Зачем это ты? – высказал свое удивление ямщик. – Все равно же видно, куда мы пошли!
– Да так, на всякий случай, – отмахнулся Григорий. – Говорят, местные туны ловко умеют порчу на след напускать. Может, брешут, конечно, но будь я один – сошел бы с дороги и не вспоминал о нем.
Вдова Башмакова презрительно хмыкнула, а Захар широко улыбнулся – что со странников божьих взять!
– Нам ночлег поискать пора, – задумчиво поскреб бороду Дмитрий, выразительно поглядывая на Захара и Григория.
Отдав Печеркину свои пожитки, они отправились на ближайший холм – осмотреть местность. Лес вокруг был хороший – сосновый, а пока лезли в гору, Захар усмотрел множество кустов шиповника, усыпанных сейчас яркими красными и розовыми цветами.
На холме дул нешуточный ветер, и ямщик поежился, поднимая ворот своего кафтана.
– Холодает, – пробормотал он. – Хоть бы ветер перестал!