Страница 23 из 49
Когда мы говорим в отношении Крайне-Западных Славян «град», это значит — укрепленный пункт, а не город в нашем смысле слова, тем более, что городов в настоящем их значении в землях Полабов было мало. Даже более к северу жившие группы Лютичей и Ободритов имели всего несколько городов. Часто мы не знаем, что имел в виду автор, говоря «град», а потому возможно, что мы, думая сделать лучше, сделали ошибку. Работа наша нуждается в уточнениях, между тем совершенно отсутствуют источники по данному вопросу.
Вначале Лужичане произносили свое имя с носовым звуком «Лунзици», а позднее — около XIII века — их земля уже носила название «Лузатия Пагус». Также они вначале заселяли собственно Лужицкую землю, между Пользницей, Черным Эльстером и низовьями Бобры и Загани.
Требовяне относятся, вероятно, к Лужичам (у Ротенбурга), хотя это еще не вполне установлено, как и Жаровяне, жившие у Жарова (Жары) при слиянии реки Гвизды с Боброй. К ним должно причислить Слубян на реке Слубе между Шпрее и Одрой. Племя Лупиглаа,[124] упоминаемое Баварским географом IX века, недостаточно известно, а потому мы не знаем, можем ли мы его отнести к Лужичанам.
Граница между Верхними и Нижними Лужицами, а в древности между Лужичанами и Мильчанами, по данным лингвистики, проходила, соответственно указаниям г. Мука, специалиста по вопросу о Лужицких Сербах (мы сожалеем, что не смогли отыскать его работ) от Загани через Муажков (Мускау), Гродк (Спремберг), Роланы до Белгора на Лабе. В языковом отношении, по Л. Нидерле, Сербский язык был близок Чешскому и потому всегда был с ним тесно связан. Это выразилось в исчезновении праславянского носового звука «он» и «ен», а ударение перешло на первый слог. Вскоре Сербский язык разделился на две группы: Верхнюю, переходную к Чешскому, и Нижнюю, переходную к Польскому.
Поморский и Полабский языки образовались у Гамбурга, Брауншвейга и низовьев Вислы. В них сохранился Праславянский носовой звук «он» и «йен», ударное «о» перешло в немецкое «ю», ударение закрепилось на последнем слоге, а также образовались группы «тлат, торт, трит и трет». Оставшиеся от Помор Кашубы и Словинцы лингвистически несомненно принадлежат к Полякам, но их язык имеет и самостоятельность, которая заставляет его рассматривать отдельно.
В Польском языке, образовавшемся в бассейне Вислы, сохранился носовой звук, а также группы «трот, тлот, трет, тлет». К XII веку Польский язык, как и Чешский, уже закончил свое образование. Однако, в нем остались характерные черты Праславянского языка, связывающие его с Балтийской группой Славянских племен. Среди последних есть связь, но есть и разница, т. к. племена жили все же раздельно.
Таким образом, можно назвать пять языковых групп: Чешская, Лужицко-Сербская, Полабская, Поморянская и Польская (К. Нитш, Язык, польского вида, на польском яз., Краков, 1911 г.).
Также упоминаются в источниках Славянские племена, жившие между Альпами, Дунаем, Дравой, Истрией под именем «Склави», «Склавани», а земля их называется «Склавиния», или же «Венеди», «Виниди», «Винадес» и даже «Вандали». Сами себя они называли «Словенец», «Словинка», «Словенци», и это название вошло в литературу в эпоху Возрождения. Эти же названия Славян сохранились у Южных романских народов, тогда как Немцы приняли название Вендов, Виндов и Венедов. Позднейшие события способствовали возникновению других названий и были также восстановлены названия античные. В соответствии с античными названиями племен земли Славян стали называться «Карниа», «Карниола», «Карантаниа», «Паннониа». (Л. Нидерле, «Слав. древн.», на чеш. яз., II, стр. 345, 366–367). Наименование «Карниа» было переделано народом в «Крайну».
Из более мелких местных племен упоминаются Дулебы у южной Муры, у Радгоны (Радкерсбург) и, может быть, Стодоране, наименование которых удержалось в названии Стодорской долины (см. Л. Нидерле, Слав. древн., II, стр. 310 и 371) на Штиро-Австрийской границе (Стодерталь) и около Триглава. Аналогии находятся в Чешских Дудлебах и Полабских Стодоранах. Но было их, конечно, больше, так как источники сохранили упоминания о местных князьях, принцах, «рексах», «архонтах», бывших, видимо, вождями племен. Кроме того, среди Словенцев Каринтии были и остатки соседей-Хорватов. Позже, после ликвидации Аварского ига, началась с помощью Католической религии усиленная германизация и мадьяризация Славян Блатенского озера и в Австрии.
Однако, если Паннония не была в древности Славянской, то почему бы восстанавливали ее название в эпоху Возрождения? Кроме того, эта идея шла из Германских и Католических кругов, которые вовсе не были склонны подчеркивать какие-то древние связи Славян с Паннонией и Иллирией. Мы можем только думать, что у Католиков и Германцев в те времена были веские данные, а не одна личная прихоть. Могли существовать в те времена документы, исчезнувшие грамоты, хроники и т. д. Позже, как правило, везде, где произошла германизация, такие источники исчезают, чтобы не было оснований в будущем для каких-то споров на эту тему.
Таковы, например, хроники и документы Доберанского монастыря в земле Вендов-Ободритов. Католический монастырь был разрушен, и документы исчезли. Кто ими завладел или истребил их, нам неизвестно, но мы знаем, что в настоящее время в научных кругах Германии даже само имя Доберане исчезло и о нем нет сведений, существовавших еще во время Ксаверия Мармье, около 1830 г., когда тот путешествовал по Балтийскому побережью и в землях Мекленбургских, где собирал легенды и предания местных Славянских жителей. Подобных примеров в истории много. То же происходило в Китае во время воцарения одной из династий. По Киевской летописи во времена Владимира Мономаха (см. статью А. Кур[а]) были внесены изменения, исказившие Начало Истории Руси.
В Мезии, между Нижним Дунаем и Гаемом, обитало семь Славянских племен, среди которых называют и Ободритов-Преденецентов, а также Северян, Мораван, Тимочан, живших там около IX века (Л. Нидерле, Слав. древности, на рус. яз., Москва, 1956, стр. 86). По словам Л. Нидерле, Франкские Анналы упоминают об этих племенах и их сношениях с Франкской империей в 822–824 годах. Сначала о них упоминают, говоря о Славянских послах на Фракфуртском сейме (822 г.), при чем в таком смысле, что нельзя понять, идет ли речь об Ободритах Балтики или о каких-то других Ободритах. Имеются попытки объяснить название Ободритов в Мезии путем сближения этого имени с… названием южно-венгерской реки Бодрога, притока Тисы в нижнем течении, или с названием Браничева на Млаве, что, с нашей точки зрения, несостоятельно.
Ободричи Балтики, Ободриты, или Оботриты, могли быть и в Мезии, как были Хорваты в Польше, на Руси, на Балканах и в Чехии. Были ведь нашествия Дария на Скифию, Галлов, Аваров и т. д. В это время племена могли и разойтись в разных направлениях, части племен потерять друг друга, взявши ошибочно не то направление, наконец, они могли оказаться на разных дорогах, а в то же время знать, что между ними снуют неприятельские отряды. Идти на соединение с главным ядром в такое время могло быть равносильно гибели племени. Наконец, сами Ободриты Севера, помня свою Славянскую общность с другими племенами и испытывая давление Норманов и Германцев, могли послать какой-либо род или два на юг в поисках спокойных земель. Нам кажется особенно вероятной версия засылки «ходоков» на юг. На такое дело шли храбрые и испытанные воины в сопровождении своих жен и детей.
Тогда как если мы будем придерживаться иных объяснений, мы разделим Хорватов, Сербов и Ободритов на ряд отдельных кусков, ничем друг с другом не связанных, и потеряем из виду первоначальное Единство Славян.
Заканчивая нашу книгу «Опыт истории Вендов-Ободритов», мы можем только посетовать на судьбу, лишившую нас возможности найти надлежащие труды, источники и документы, которые могли подробнее осветить вопрос. Однако мы надеемся, что начатое нами дело не заглохнет и что найдутся продолжатели, которые возьмут наши сведения, прибавят к ним сведения источников, которыми мы не смогли воспользоваться, и создадут наконец Историю Крайне-Западных Славян, нужда в которой чувствуется в особенности в отношении Общей Истории Славяно-Русских Племен, а также в отношении Генезиса и Предистории Славянства.
124
??