Спасатель

Элли заметила Ральфа Вудварта из местного отделения ФБР и, обрадовавшись знакомому лицу, подошла к нему.

Он, увидев ее, удивился.

— Ну, что скажете, специальный агент? — сказал он, огля­дывая комнату. — Повесить пару картин, поставить горшки с цветами, и этого места будет просто не узнать.

Элли надоели эти шутки. Ральф был нормальным парнем, но ее терпение близилось к концу.

— По-моему, тут дело в наркотиках, — сказал Ральф. — Кто еще устраивает такие кровавые разборки?

Судя по документам, все четверо были из Бостона. У каждо­го были нелады с законом — мелкие кражи, взломы, угоны ма­шин. Один из убитых работал в баре в Уэст-Палм. Другой — на парковке в загородном клубе. Среди них была женщина.

Она увидела, что в дом входит Верн Лоусон — начальник от­дела убийств Палм-Бич. Он сразу же обратил на нее внимание.

— Кажется, это не совсем ваша сфера, специальный агент. — И повернулся к Вудварту: — Ральф, уделишь мне минутку?

Элли тем временем принялась просматривать фотографии с места преступления. Одного убили прямо у входной двери — выстрелом в голову. Рыжего застрелили за кухонным столом. Двоих прикончили в спальне — здоровяку пуля попала в спи­ну, а женщину выстрелы настигли в углу комнаты. Все стены были испещрены следами пуль.

Наркотики? Элли глубоко вздохнула. Кто еще так убивает?

Она чувствовала себя здесь не в своей тарелке и уже направ­лялась к выходу, как вдруг заметила на столе нечто, привлек­шее ее внимание. Это были инструменты.

Молоток. Гвоздодер. Резак.

Кто-нибудь другой не придал бы значения этим предметам, но Элли знала, что их используют, когда вытаскивают картину из рамы.

Она вернулась к фотографиям. Трое убитых — мужчины. К Страттону тоже приходили трое грабителей. Элли продолжала разглядывать снимки. На всех убитых были черные ботинки на шнуровке, как у полицейских.

Грабители тоже были в полицейской форме.

Картина потихоньку начинала складываться.

Она просмотрела пакеты с вещами, которые были при уби­тых. Жертва номер три, Роберт О'Рейли: несколько долларов и бумажник. У женщины были ключи и чек из «Пабликса».

Что-то заставило Элли продолжить досмотр, хотя она и сама толком не понимала, что ищет. У Майкла Келли — ключи от машины и пятьдесят долларов.

А еще при нем оказался крохотный листок бумаги.

Элли надела резиновые перчатки, достала листок и развер­нула его.

И поняла, что не ошиблась.

10-02-85. Шифр к сигнализации Денниса Страттона.

ГЛАВА 4

Я ехал на север, по 95-й автостраде, мой «бонневиль» выдавал сто километров в час. С автострады я съехал только на грани­це Джорджии и Южной Каролины.

Силы у меня были на исходе. Я поставил машину и зашел в кафе.

Заказав оладьи, я отправился в туалет. В зеркало на меня смотрел опухший мужик с налитыми кровью глазами. Я немед­ленно умылся холодной водой.

Схватив газету «Ю-эс-эй тудей», я сел за столик.

КРАЖА ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА И СЕРИЯ УБИЙСТВ В ПАЛМ-БИЧ

Прошлым вечером по модному курорту Палм-Бич про­катилась волна преступлений. В фешенебельном отеле «Бразильский двор» был найден труп юной красавицы, утопленной в ванне, из роскошного особняка было укра­дено несколько бесценных картин, а в соседнем поселке жестоко убили четырех человек.

Полиция пока что не может сказать, есть ли какая-то связь между этими преступлениями.

Нас подставили. И тут я испугался окончательно.

Расследование непременно выйдет на меня.

Одно было ясно: как только полицейские нагрянут к Солли, они вычислят, какая у меня машина. От нее нужно избавлять­ся немедленно.

Я заплатил по счету и выехал на проселочную дорогу. Там я снял с машины номера и вынул все вещи, по которым меня можно было вычислить.

Через час я уже сидел в автобусе, который шел на север. В Бостон. Куда мне еще было ехать?

Большую часть времени я спал или пытался придумать, что мне делать в Бостоне. Дома я не был уже четыре года. Я знал, что отец болен, да и когда он был здоров, положиться на него было нельзя. На его счету были обвинения в множестве пре­ступлений — от торговли краденым до нелегального букмекерства плюс к этому — три отсидки в «Сузе», в Ширли.

А мама… Скажем так: она всегда оставалась мамой. И люби­ла меня так, как никто не любил. Особенно после того, как мо­его старшего брата, Джона Майкла, убили, когда он грабил винную лавку. Так что теперь нас осталось двое — я и мой младший брат Дейв.

Я бы стал таким же, как Микки и Бобби, но меня спасло то, что я умел кататься на коньках. Хоккей открыл для меня все двери. Как лучший нападающий команды Организации юных католиков я получил премию Лео Дж. Феннерти. А это была прямая дорога в Бостонский университет.

Мне дали стипендию, и у меня в запасе был год, чтобы дока­зать, что я могу там учиться. Чем я и занялся. Я вдруг увидел огромный мир вокруг себя. Я впервые в жизни стал читать по-настоящему, запоем. Университет я окончил с отличием и по­лучил работу — стал учителем восьмиклассников в Стафтоновской академии для трудных подростков. А потом в один прекрасный день всему этому пришел конец.

После Провиденса потянулись родные места. Шарон, Уолпол, Кантон. Я возвращался домой. Я был уже не тем мальчиш­кой, которого приняли в Бостонский университет. Я был взрос­лым мужчиной, которого преследовала полиция.

Яблоко от яблони недалеко падает. Именно об этом я поду­мал, когда автобус подъехал к вокзалу. Как далеко это яблоко ни кидай…

— Специальный агент Элли Шертлеф смогла воссоздать кар­тину преступления, — сказал Джордж Моретти, начальник Элли, Хэнку Коулу, заместителю директора. Все трое сидели в его кабинете в Майами.

— Она сообразила, что инструменты, оставшиеся на месте убийства, используются именно для того, чтобы вынимать кар­тины из рам. А среди личных вещей одного из убитых она об­наружила листок с цифрами, совпадающими с шифром сигна­лизации в доме Страттона. Мы нашли и украденную полицейскую форму — ее сунули в одну из машин, стоявших неподале­ку от дома, где произошло убийство.

— Похоже, специальный агент Шертлеф, диплом искусство­веда вам наконец-то пригодился, — сказал, расплывшись в до­вольной улыбке, Коул.

— Это потому, что я смогла побывать на местах обоих пре­ступлений, — ответила Элли. Она немного нервничала. Она впервые попала в кабинет заместителя директора.

— Все жертвы знали друг друга, еще по Бостону. — Моретти протянул боссу листок с предварительным отчетом. — Здесь же проживал еще один член их группы, но он пропал. — Он по­казал фотографию. — Некий Нед Келли. Вчера вечером он не вышел на работу — в местный бар. В Южной Каролине поли­ция обнаружила принадлежащий ему старый «бонневиль» — в лесу неподалеку от 95-й автострады.

— Отлично. Этот Келли ранее привлекался? — спросил Коул.

— Только подростком, — ответил Моретти. — Зато отец у него трижды сидел. Мы покажем фото Келли в отеле. Мало ли что всплывет.

— Так что скажете, специальный агент? — обернулся к Эл­ли Коул. — Готовы лететь на север — на встречу с Келли?

— Конечно, — ответила Элли. Несмотря на нотки снисходи­тельности, ей все равно было приятно.

— Есть предположения насчет того, куда он направился?

Моретти пожал плечами:

— У него есть семья, друзья. Может, есть и логово, где мож­но укрыться. Мы предполагаем, что он следует в Бостон, сэр.

— Точнее, в Броктон, — поправила Элли.

Бар «Келти», на углу Темпл и Мейн-стрит, обычно закрывал­ся около полуночи. После обзора прошедших матчей, или после передачи «Новости бейсбола», или когда Чарли, хозяину заведения, удавалось наконец разогнать всех завсегдатаев.

Мне повезло. В этот вечер свет погас в одиннадцать тридцать пять. Здоровенный курчавый парень в толстовке с капюшоном крикнул: