Ищу спасителя

Тот поймал монету на лету и, угодливо кланяясь, помчался готовить затребованное помещение.

— Там,— таинственно прошептал Борюсик своим подельщикам,— я вам расскажу, чем этой ночью мы будем заниматься...

5

Прежде чем приступить к делу, Борюсик проверил, нет ли кого за дверью, аккуратно ее закрыл, запалил свечи на канделябре, стоявшем в центре стола, плюхнулся в кресло и небрежным жестом предложил рыцарю и дракону располагаться рядом. Жак с Ариэлем пристроили свои седалища в креслах и уставились на оборотня в ожидании цеу.

— Есть в этом городе один так называемый ученый, который поступил... скажем так... не совсем корректно в отношении определенных людей. Они ему доверились, а он, мерзавец, у них спер один очень... одну очень ценную для этих людей вещь! Скотина! А еще граф называется! — зло прошипел оборотень.

— Борюсик,— прогудел Жак,— а я тебе не верю.

— Это еще почему? — вскинулся оборотень.

— Чтоб граф украл... не верю! Такого не может быть. А дворянская честь? А честь ученого, если он ученый? Не верю!

— Вот дворянская-то у него честь, может, и есть, и она против воровства, а честь ученого на все пойдет, чтобы доказать таким же придуркам, как и он, свою правоту.

— С чего ты взял? — нахмурился Жак.

— Не с чего, а с кого! С тебя! Забыл, как ты меня из-за какой-то жалкой бабочки чуть на тот свет не отправил?

— Жалкой?!! Это был Чешуекрылый Заболотный Махаон, которых осталось всего ничего! Раз-два и обчелся! Я о нем только в древних рукописях Врутарха читал. Ни у одного энтомолога мира такого чуда в коллекции нет. И у меня теперь тоже нет! Реликтовый экземпляр, а ты его — в пасть! Да я тебя за это... — Руки рыцаря сами собой потянулись к горлу оборотня.

— Бабушке скажу!

Похоже, Борюсик нашел против Жака очень действенное оружие. Рыцарь тут же заткнулся и испуганно втянул голову в плечи.

— Так, вернемся к делу,— вздохнул дракон.— Украл этот граф эту вещь. А эти люди что, отнять не смогли?

— Очень шустро бегает,— пробурчал Борюсик.— Не успел гад на меня нарваться. Если б я в то время рядом был... Вообще-то эти подробности вам ни к чему. Так вот, эти люди хотят вернуть эту вещь обратно.

— Так пойдем и потребуем! — грохнул кулаком о стол Жак.

— Я согласен с рыцарем. Пойдем и потребуем,— поддержал дракон.

— Я так думаю, господа, что раз он ее спер, то добровольно назад не вернет,— осадил их Борюсик.

— Так что, нам ее у него воровать? — возмутился Жак.

— Нет, воровать ее мы не будем,— успокоил его оборотень.— Мы ее экспроприируем.

— Борюсик,— поразился рыцарь,— а я и не знал, что ты мой коллега. Ты абсолютно прав! Ее надо экспроприировать! Экспроприация экспроприаторов — это святое дело! Все неправедно нажитые доходы...

И тут рыцарь пустился в такие заумные социологические рассуждения, что у дракона с Борюсиком начали вянуть уши.

— О чем это он? — шепотом спросил Ариэль у оборотня.

— Хрен его знает, — честно признался Борюсик.— Я сам от него недавно смысл этого слова узнал и, кажется, правильно применил. Я так понял, он нам сейчас на своем языке доказывает, что если вор у вора дубинку украл, то это не преступление.

— Совершенно верно! — азартно рявкнул рыцарь, зацепившись за его последние слова.— Это не преступление! И доказательств тут никаких не надо! Это аксиома, не требующая доказательств!

— Да что ты так распалился, Жак? — начал успокаивать рыцаря дракон.

— Как что? Как что? Я тут с одним ученым по этому вопросу очень крупно поспорил. Недоучка! Его аргументы абсурдны! Он не хочет признавать, что принцип прибавочной стоимости есть узаконенное воровство! Многоимущие отбирают последнее у малоимущих, а он, понимаете ли, ссылается на многовековые традиции, не приводя ни одного научного аргумента в опровержение моей теории! Ретроград! Таких надо гнать поганой метлой из королевского научного сообщества!

Оборотень с драконом начали конкретно припухать.

— А что он изрек по поводу моей идеи о происхождении человека? Вы знаете?

— Нет! Не знаем и знать не хотим! — дружно замотали головами Ариэль и Борюсик.

— А напрасно!

— Жак, если ты сейчас не заткнешься, я на тебя бабушке пожалуюсь,— пригрозил дракон.

— Не поможет. Она, как герцогства лишилась, со мной в этом вопросе полностью согласна! Дискриминация по расовому и кастовому принципу недопустима, и с ней надо...

— Жак,— взмолился оборотень,— кому на тебя надо пожаловаться, чтобы ты заткнулся?

— По вопросам науки только папе с дедом,— честно признался рыцарь.— Они это дело на дух не переносят.

— Фу-у-у... — облегченно выдохнули оборотень с драконом,— вот им мы и скажем. Сиди и молчи!

Угроза подействовала молниеносно. Рыцарь заткнулся. Наступила блаженная тишина. Несколько мгновений Борюсик ею откровенно наслаждался, а потом вернулся к раздаче цэу.

— Итак, раз разногласий по этому вопросу у нас теперь нет, с экспроприацией все согласились... — Оборотень вопросительно посмотрел на дракона.

— Согласились,— успокоил его Ариэль. Дракону не терпелось закончить это грязное дело и взять рыцаря под свое крыло.

— ...тогда мы сейчас тихонько покидаем этот трактир и окучиваем столичную резиденцию графа де Куфто.

— Кого? — тут же нарушил обет молчания рыцарь.— Этого ретрограда? Этого бездаря, который, ссылаясь на свою Шамбмяуру, пытается опровергнуть мою теорию о происхождении видов? Бездоказательно опровергнуть?!! Пошли! Я его сейчас на куски порву!

При слове «Шамбмяура» глаза у оборотня полезли на лоб. Он открыл было рот, но дракон поспешил вмешаться, чтобы свернуть уже порядком надоевший ему научный диспут.

— Правильно. Порвешь. Только морально. Задай ему перца от всех нас. Мы тебя лично к нему проводим. Знаешь, где он живет?

— Только адрес,— сердито сказал Жак.— Я в столице впервые. Мы с ним по переписке знакомы. Правда, он моего настоящего имени пока еще не знает. Но ничего, сегодня узнает!

— Почему не знает? — обрел дар речи оборотень.

— Я чё, дурак, что ль, своим собственным именем подписываться? Если папа с дедом узнают, то ух! Они из меня все рыцаря пытаются сделать. Да не в этом дело! Я этому ретрограду сколько раз в своих письмах говорил, что их старые теории неверны! Да, я согласен, что есть эльфы, гномы, тролли, гоблины, драконы...

— Самая древняя раса,— закивал головой дракон.

— И ты туда же! — взбеленился рыцарь.— Какая древняя раса, если я лично, делая раскопки в своем графстве, находил кости этих реликтовых рептилий, а на них отпечатки зубов гомо сапиенс! Значит, мои предки древнее! И они давно уже сожрали всех драконов, и в мифы, что они до сих пор существуют, я не верю! Это все бабушкины сказки! А эльфы, гномы, гоблины и тролли — обычная мутация, одичавшая, тупиковая ветвь развития рода человеческого. А драконы все уже вымерли! Вот ты видел хоть одного живого дракона?

Дракон попытался вспомнить, когда в последний раз смотрелся в зеркало.

— Вот видишь! — возликовал рыцарь.— Потому я и не верю ни твоему учителю-астрологу, ни этому ретрограду! Все было иначе! Как только обезьяна взяла в руки палку...

— Слушай, давай ближе к делу,— взмолился Ариэль.

Оборотень с драконом, не сговариваясь, дружно встали из-за стола, выдернули из кресла рыцаря, заткнули ему рот и поволокли к выходу.

— Надеюсь, ты тоже знаешь, где этот граф живет? — на ходу спросил Ариэль Борюсика.

— Спрашиваешь!

— Главное, чтобы наш рыцарь не растратил раньше времени свой пыл. Если этот граф такой же упертый, у нас будет много времени на поиски твоего артефакта, и никаких экспроприации. Согласен?

— А то! Просто сопрем его, и все!

Тащить тяжеловесного увальня до нужного адреса было довольно утомительно, а потому на полпути они его отпустили, взяв слово, что он заткнется. Скорость продвижения к цели заметно повысилась, но все равно за это время бедолаги узнали много нового: дракон о драконах, Борюсик о мифической Шамбмяуре, которой козырял ретроград граф де Куфто, ссылаясь при этом еще и на Левмурию, существование которой было вообще полным бредом. В конце концов рыцарь распалился так, что схватил их обоих за шкирки и понесся к цели гигантскими скачками, спеша разобраться со своим научным оппонентом, так как, по его мнению, наниматели передвигались слишком медленно. При этом каждый свой научный аргумент Жак подкреплял энергичным встряхиванием своих обалдевших слушателей и, скорее всего, утряс бы их до смерти, если б на его пути не появилась городская стража, под предводительством сотника Гергела, проводившего ночной обход центральных улиц столицы в надежде поправить свои финансовые дела. Собачьи бои нанесли ощутимый удар по его карману.