Богохульство

Ванда сняла с него накидку и вновь отошла. Помощник Спейтса, Чарлз, тотчас подскочил с пиджаком. Спейтс расставил руки, и Чарлз надел на него пиджак, одернул рукава, поправил лацканы, смахнул соринки и завязал галстук.

– А туфли, Чарлз?

Чарлз тут же нагнулся и на всякий случай провел бархаткой по туфлям Спейтса.

– Который час?

– Без шести восемь, преподобный.

Читать проповедь в воскресенье вечером – в так называемый телевизионный час пик – Спейтс решил много лет назад. Он назвал свою передачу «Время Господне». Все в голос предрекали ему провал, полагая, будто зрители предпочтут его проповеди передачи и занятия поинтереснее. Однако Спейтс не ошибся и до сих пор выступал в тот же день и в то же время.

Сопровождаемый Чарлзом, он направился из гримерной к сцене и вскоре услышал голоса тысяч правоверных, рассаживавшихся в соборе, откуда велась двухчасовая воскресная трансляция «Времени Господнего».

– Остается три минуты, – шепнул Чарлз ему на ухо.

Спейтс приостановился за кулисами и глубоко вздохнул. На экранах появились обращения к публике, и она мало-помалу притихла. Время приближалось.

Спейтс почувствовал, как божественные силы наполняют всю его сущность святым духом. Он обожал эти последние минуты перед проповедью; с ними ничто на свете не шло ни в какое сравнение. Казалось, в нем разгорается огонь, а душа поет в предвкушении великой радости.

– Народу много? – шепотом спросил он у Чарлза.

– Процентов шестьдесят.

В сердце Спейтса, переполненное ликованием, будто вонзили холодный нож. Шестьдесят процентов… На прошлой неделе было семьдесят. А полгода назад люди каждое воскресенье стояли в очереди, и далеко не всем хватало билетов. Увы, после неприятности в мотеле доходы с проповедей сократились вдвое, телеаудитория уменьшилась на сорок процентов, а скоты с кабельного христианского канала подумывали закрыть ток-шоу «Америка за круглым столом». «Время Господне» переживало худшие за тридцать лет существования времена. Если в ближайшем будущем финансовое положение не улучшится, Спейтс будет вынужден нарушить обязательства по проекту «Прикоснись к Иисусу», благодаря которому он собрал на постройку этого храма средства с сотен тысяч верующих.

Он вернулся мыслями к встрече с лоббистом Букером Кроули, состоявшейся несколькими часами ранее. Сам Господь привел к Спейтсу лоббиста с нынешним предложением. Если все пойдет как надо, значит, в скором времени его дела, в том числе и финансовые, благополучно поправятся. Креационизм против эволюции – этот спор давно устарел и не сулил перемен к лучшему, особенно в наши дни, когда конкурентов-проповедников на телевидении развелось как грязи. Но идея Кроули радовала новизной и обещала немалые прибыли.

Не извлечь из нее выгоды в столь трудные времена было бы просто глупо.

– Пора, преподобный, – послышался сзади негромкий голос Чарлза.

Вспыхнули лампы, и публика разразилась приветственными возгласами. Преподобный Спейтс, склонив голову и вскинув сложенные вместе руки, появился на сцене.

– Время Господне! – объявил он своим звучным густым басом. – Время Господне! Грядет время Господней славы!

Резко остановившись посреди сцены, Спейтс поднял голову и протянул руки вперед, будто о чем-то моля публику. Его пальцы слегка дрожали, а слова раскатывались по всему собору.

– Приветствую всех вас возлюбленным именем Господа нашего и Спасителя, Иисуса Христа!

Гигантский собор взорвался одобрительными криками. На экранах высвечивались надписи, побуждающие толпу без стеснений выражать свой восторг. Преподобный опустил руки, и снова воцарилась тишина, будто в ночном лесу после сильной грозы. Он вновь склонил голову и произнес негромким смиренным голосом:

– «Где двое или трое собрались во имя мое, там и я с ними».

Он медленно поднял голову, стоя к прихожанам вполоборота, и вскинул руку.

– «В начале сотворил Бог небо и землю. – Каждое слово звучало из его уст так, что заставляло верующих трепетать от благоговения. – Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною… – Он многозначительно помолчал и втянул в легкие побольше воздуха. – И Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет! – прогремел его удивительный голос. Секундное молчание, и произнесенное волнующе тихо, почти шепотом: – И стал свет».

Спейтс подошел к самому краю сцены и улыбнулся прихожанам открытой улыбкой.

– Каждому известны эти первые строки книги Бытия, исполненные глубочайшего смысла. Слова эти ясны и однозначны, ибо изречены Господом Богом, друзья мои. Господь рассказывает нам о том, как Он сотворил Вселенную.

Он прошелся, будто в раздумье, по краю сцены.

– Как вы отреагируете, если я сообщу вам, что правительство тратит деньги налогоплательщиков, заработанные кровью и потом, на то, чтобы доказать несправедливость Божьих слов?

Он резко повернулся и обвел внимательным взглядом притихшую паству.

– Поверите вы мне или нет?

По толпе пробежал шепоток.

Спейтс достал из кармана пиджака листок бумаги и потряс им в воздухе.

– Вот, пожалуйста! – воскликнул он неистово вскинувшимся голосом. – Буквально полчаса назад я скачал это из Интернета!

Толпа заволновалась.

– Что же я узнал? Что наше правительство потратило сорок миллиардов долларов, дабы доказать безосновательность книги Бытия! Сорок миллиардов долларов ваших денег пошли на осквернение самой святой книги Ветхого Завета! Вот что творится в стране, друзья мои! Идет безбожно-атеистическая война против христианства! Это ужасно. Ужасно!

Он снова прошелся по краю сцены, сжимая в кулаке лист бумаги.

– Тут говорится о том, что в Аризоне соорудили машину, названную «Изабелла». Многие из вас, конечно, наслышаны о ней.

Толпа зашумела, подтверждая слова преподобного.

– Наслышан и я, – сказал он. – Мне казалось, что это очередной пустой каприз наших властей, но недавно я убедился в том, что правительство преследует вполне конкретную цель.

Он внезапно остановился и повернулся к прихожанам.

– Цель эта, друзья мои, – подтвердить теорию так называемого Большого Взрыва. Да-да, теорию! Тут опять фигурирует это жуткое слово.

Теперь его голос был исполнен презрения.

– Суть Большого Взрыва заключается в следующем: тринадцать миллиардов лет назад крошечная точка в космосе ни с того ни с сего взорвалась, и появилась целая Вселенная. Без малейшего Божьего участия. Да, совершенно верно: эта теория утверждает, что Бог вообще не участвовал в сотворении мира. Именно так смотрят на появление всего существующего атеисты.

Он подождал, пока негодующая толпа успокоится, и снова потряс в воздухе мятым листком.

– Вот о чем здесь написано, дорогие мои! Только вообразите! Целый интернет-сайт, сотни страниц, посвященных сотворению Вселенной, – и ни единого упоминания о Боге!

По толпе прокатился возмущенный рокот.

– Теория Большого Взрыва сродни утверждениям о том, что наши прапрапрадеды были обезьянами, или о том, что многообразие жизни возникло благодаря случайной перестройке молекул в лужице грязи. Словом, эта теория – одна из многочисленных теорий безбожников, антихристиан и приверженцев эволюции, однако она более опасна, чем прочие. Гораздо более опасна.

Поворот, нервные шаги.

– Потому что эта теория отвергает идею о создании Вселенной Творцом. Иными словами, «Изабелла» – прямое нападение на христианскую веру. Теория Большого Взрыва утверждает, что наша прекрасная, совершенная, сотворенная Богом Вселенная возникла сама собой, неожиданно, по чистой случайности. Тринадцать миллиардов лет назад. Однако одной антихристианской теории им мало. Теперь они расходуют сорок миллиардов долларов на то, чтобы доказать ее!

Он опалил публику горящим взглядом.

– Может, пора потребовать с вашингтонских грамотеев такую же сумму? Пусть выделят и нам сорок миллиардов, и мы докажем им истинность книги Бытия! Как вы посмотрите на такое предложение? Тогда либералы в Вашингтоне, эти профессиональные ненавистники Иисуса, от гнева заскрежещут зубами! Так, что пена пойдет изо рта! И наконец перестанут отделять церковь от государства! По их милости об Иисусе перестали говорить в школах, их стараниями из зданий суда исчезли десять заповедей! Они выступают против рождественских елок и вертепов, плюют на самое святое – нашу веру. А потом они же, эти безбожники, не задумываясь пускают наши с вами деньги на доказательство того, что Библия – ложь, что вся наша христианская религия – пустая выдумка.