Курс боевого мага

— Это что? Как это? — Глаза Лехи можно было выставлять наглядным пособием под названием: «Классическое изумление. Глаза на затылке».

— А теперь как ты к магии относишься? — безмятежным голосом спросил я.

— Колька, кончай дурить! Что это?

— Иллюзия, — пояснил я, возвращая своему лицу нормальный вид, — простая иллюзия. Я мог бы показать тебе вещи покруче, но пока не буду. Не пора, Петька, не пора!

— Извини Коля! — вмешался Тимон, — я не совсем понял, как зовут твоего брата — Леша или Петька?

— Леша, Леха, Алексей. Про Петьку — это присказка такая. Давай по существу! — Меня уже начала нервировать обстановка.

— По существу я уже спросил, — Лешка продолжал нас очень внимательно разглядывать, но темы не терял. — Ты чего делать собираешься?

А действительно, что делать? Раз чистильщики не выполнили своей работы, то и мне не имело смысла скрывать от родителей, что я жив.

— Вот об этом я и хочу с тобой поговорить, — я замялся. А действительно, как сформулировать то, что я хочу сказать? — То, что я скажу, может показаться тебе невероятным. Поэтому предлагаю сразу ущипнуть себя за задницу, чтобы быть уверенным, что это на самом деле так.

— Ну что за брат мне попался? — пожаловался Лешка Тимону и повернулся ко мне. — Ты по сути говори!

— Магия существует, Леша. Просто на Земле ее очень мало. Поэтому даже маленькое проявление ее вызывает всплеск в магическом поле. Существует специальная служба, которая отслеживает эти всплески. На место является специалист этой службы и изымает того, кто этот всплеск произвел. А там уже по обстановке…

— Так, — Леха наморщил лоб. — Ты сказал: «…на Земле ее мало…»; а что, есть место, где ее много?

— Есть! — вмешался Тимон. — Это мой родной мир. Там магия официально разрешена и есть маги.

— Понимаешь, — продолжил я. — Я произвел такой всплеск, и меня загребли. Но мне обещали сделать зачистку…

— Зачистку? — брови брата поползли вверх. — Это что еще за зачистка?

— Это когда все следы пребывания на Земле убираются, — я несколько терялся, не зная конкретных деталей, — ну, там… память стирают, фотографии уничтожают, документы меняют… Что еще делают?

— Это кому память стирают? — грозно засопел братишка.

— Всем, кто меня знал и видел, — уныло ответил я.

— Хрен им в зубы! — зарычал Лешка. — Я их сам сотру!

— Не дергайся! — я успокаивающе похлопал его по плечу, — с этим мы разберемся позже. Помоги с предками решить проблему.

— А если эти твои… как их… сейчас здесь появятся и снова тебя заберут? — Лешка с опаской оглянулся.

— Его сейчас не очень-то и заберешь! — заметил Тимон. — Во-первых: твой брат и сам маг неслабый. Во-вторых: мы не делали больших всплесков. Пока мы здесь — невидимки.

— Маг неслабый? — Лешка с интересом уставился на меня. — А ну, колдани чего!

— Ты что? — я отрицательно покачал головой. — Это самый верный путь вызвать приключение на пятую точку! Может, я и неслабый, но необученный! Не знаю, чем это закончится, но, чем бы ни закончилось, — родителей я не увижу. Да и тебе может непоздоровиться! Так что подожду с этим. Ты лучше пойди и, только осторожно, предупреди предков. Ну, там, что, мол, со мной все в порядке, жив и здоров. А когда они будут готовы, скажи, что видел меня, разговаривал. И только потом скажи, что я здесь, во дворе.

Лешка еще некоторое время смотрел на меня, хитро прищурившись. Потом кивнул головой:

— Ладно! Помогу! Но дивидишник — мой! Лады?

— Вымогатель! — с досадой выдохнул я. — Лады! Иди!

Я стоял перед парадным. Что-то я нервничать начал. Вон, окна нашей квартиры на третьем этаже. Окошко кухни светится. Мои, наверное, сейчас ужинать собираются. Тимон вертит головой по сторонам. Конечно, ему все интересно! Магир очень отличается от Земли, а технологическая цивилизация от цивилизации, основанной на магии. Сначала маги и инженеры идут одним путем, только маги придумывают формулы заклятий, а инженеры — пути технического решения. Но дальше пути расходятся! Маги удовлетворяются формулой, а инженеры начинают совершенствовать изобретение. Из одного изобретения рождаются другие, и так по нарастающей. Рискну предположить, что именно этим вызвано отставание Магира в социальном плане. Но зато экология там намного лучше.

Тимон заметил, что меня потряхивает.

— Колин, не волнуйся! — тихо сказал он. — Туда же пошел твой брат.

— Именно это меня и волнует, — заметил я.

— Почему? Он же все понял! — Тимон с удивлением поглядел на меня.

— Я его хорошо знаю. Он кивает головой, высказывает соответствующие здравые мысли, принимает решения, а потом, когда приходит момент действовать, поступает совершенно непредсказуемо! И, главное, он сам не может объяснить, почему так поступил. Ну, вот! Пожалуйста!

Я услышал грохот упавшей в доме посуды. Окно распахнулось, и появился отец. Он высунул голову наружу и сразу натолкнулся на меня взглядом. Рывком исчез. Дверь парадного заскрипела тугой пружиной. Мама выбежала наружу и повисла у меня на шее, покрывая мое лицо поцелуями и заливая слезами. Всхлипывая, она одновременно и ругала меня, и называла нежными словами. Появился папа. Он тоже начал меня обнимать и, похлопывая по спине, бормотал:

— Сын! Сынок!

Мама опомнилась первая:

— Пошли, пошли домой! Ты должен рассказать, где тебя носило, почему ты ничего не сказал, почему не написал, почему не позвонил!

Отец в этот момент зацепился за рапиру. Он недоуменно смотрел в пустоту, которую сжимал в руке. Он чувствовал, что что-то держит, но ничего не видел.

— Потом! — коротко сказал я ему. — Папа, мама, позвольте представить вам моего друга Тимофея. Он из другого города и ему негде переночевать.

Тимон галантно поклонился и — вот где чувствуется аристократ! — произнес:

— Для меня большая честь и радость видеть уважаемых родителей моего благородного друга в добром здравии и в хорошем настроении!

— Спасибо! — несколько оторопело сказала мама. — Конечно же, Тимочка переночует у нас. Вы, наверное, голодны? У меня ужин готов! Пошли, пошли! Помоетесь с дороги, поужинаете. Потом поговорим! А кое с кем поговорим по душам! — тут мама бросила на меня многообещающий взгляд.

Мы расселись в большой комнате. Я с Тимоном на сложенном диване, папа опустился в кресло, Лешка, в предвкушении бесплатного спектакля, подпирал косяк двери, а мама начала нервно расхаживать по комнате. Это у нее такая привычка. Когда она собиралась распекать кого-то из нас за какую-то шалость, она начинала мерять шагами помещение, в котором мы находились. Сытый и умытый Тимон большими глазами смотрел то на телевизор, то на люстру, в которой горели экономные лампочки.

— Николай! Может, ты все-таки объяснишь, что произошло? — мама остановилась передо мной, — Мы тут нервничали, не знали, что с тобой. Папа все морги и больницы обошел. Милиция тебя ищет. Нигде тебя нет, а тут — раз, и ты появляешься, как ни в чем не бывало!

— Давай рассказывай! — поддержал ее папа. — Как на духу! И не вздумай ничего придумывать!

Восцарилась тишина, нарушаемая только бормотанием диктора из телевизора. Мама стояла посреди комнаты, требовательно глядя на меня. Папа откинулся в кресле, не сводя с меня взгляда. Лешка откровенно скалился от двери. Ну, погоди! Я тебе припомню! Я взглянул на Тимона. Тот почувствовал мой взгляд, оторвался от телевизора и достаточно ехидно посмотрел на меня. Он что, хочет, чтобы я один отдувался?

— Ну, ладно! Вы сами этого хотели, — сказал я и рассеял иллюзию, — это мой истинный вид.

Тимон пожал плечами и тоже рассеял иллюзию. Мама ошарашенно смотрела на меня. Взгляд папы зацепился за рапиру, которую я придерживал левой рукой.

— Объясняй! — наконец потребовал он. — Что это значит?

— А вы готовы к моему объяснению? — поинтересовался я. — Оно может оказаться таким, что вы не поверите. Честно говоря, я сам сейчас до конца поверить не могу, хотя это все происходило со мной.