Серафим и его братва

Если б он знал, с кем предстоит рубиться, то наверняка запросил бы три миллиона. Но он трое суток провалялся на Сейшельских островах в объятиях Маши Типовашеевой и ничего не слышал о восхождении звезды Ивана Обушинского.

СТЕБАЛОВО

ВЕДУЩИЙ: Внимание! Внимание! Говорит и показывает Отвязный! Говорит и показывает Отвязный! Мы начинаем прямое включение с Главной городской арены. С вами я, Александр Стукач, «В мире криминала». Устраивайтесь поудобнее у экранов телевизоров, дорогие друзья. Нас ожидает феерическое зрелище: на арену выйдут два уголовника, имена которых любого заставят трястись от благородного страха и по праву являются национальной гордостью. По сути, они — последнее, чем нам осталось гордиться на исходе трех суток изнурительного и, по моим сведениям, совершенно бесполезного беспредела. Итак, кого нам предстоит увидеть? Это, во-первых, восходящая звезда дубосаровской мафии Иван Обушинский и модный в прошлом киллер Серафим. Заставит ли Серафим вновь говорить о себе? В какой он форме? Будем ли мы его так же бояться, как раньше? Или это право перейдет к Обушинскому? Лично я весь дрожу, уважаемые телезрители, от нетерпения стать свидетелем схватки двух гигантов, людей без страха и упрека. Впрочем, какие же они люди? Что общего у нас с Серафимом и Иваном Обушинским? Что общего у человека с упырем? У ягненка — с волком? У русского — с новым русским? Ничего, дорогие друзья. Давайте просто наслаждаться суперстебом тяжеловесов, на все вопросы даст ответы их финальная драка. Пока участники турнира разминаются, кратко объясню подтекст поединка. Думаю, вы и без меня знаете: нас ожидает не только схватка двух отвязных быков, от результата этой встречи зависит исход повсеместной мазни между группировками авторитетов Лысого и Большого Патрона. Победитель получает все. Проигравшего съедают заживо и уже на следующий день спускают в лоно канализации. Выигрывает Обушинский — выигрывает Лысый. Берет верх Серафим — побеждает Большой Патрон. Таковы жесткие условия турнира, поставленные генералом Мамедовым на вчерашней сходке авторитетов в ресторане «Каннибал». Общенародное стебалово закончилось, дорогие телезрители, можете смело ставить оружие на предохранитель и ждать исхода встречи Обушинский—Серафим, только от нее теперь зависит, чья партия воцарится в Отвязном крае, а чья загремит в канализацию. Кстати, о канализации: в ней сейчас отдыхают до ста пятидесяти фанатов Ивана Обушинского. Пока мы ждем оттуда прямого репортажа нашего собственного корреспондента Геннадия Громова, я расскажу, как это вообще могло произойти, каким образом полторы сотни человек сумели поместиться в одном-единственном канализационном отверстии. Ну вы же видите: на стотысячной арене яблоку негде упасть, трибуны забиты до отказа, рев стоит, как при конце света. На подступах к Главной городской арене, по-моему, вообще беспредел кромешный. Сто тысяч счастливых обладателей входного билета — лишь капля в море оставшихся за бортом мероприятия неудачников. В данный момент они, то есть безбилетники, окружили арену со всех сторон и ведут достойную схватку с войсками генерала Мамедова за право ворваться на трибуны. По моим сведениям, армии пока удается справиться с бушующей толпой. Да, тяжкий крест взял на себя генерал Мамедов: обеспечить хотя бы иллюзию порядка на Главной городской арене и прилегающих улицах, его солдатам не позавидуешь. Но служба есть служба. Невольным свидетелем одного из эпизодов борьбы федеральных войск с фанатами стал наш корреспондент Геннадий Громов. Даю ему слово… Геннадий, вы действительно провалились в люк или это утка?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Здравствуйте, Александр. Для начала я хотел бы поздравить всех телезрителей с большим криминальным праздником, финальным стебаловом Серафима с Иваном Обу-шинским, и выразить надежду, что после этой встречи наконец произойдет стабилизация в криминальном мире.

ВЕДУЩИЙ: Геннадий, я вижу, на вас опять противогаз. Вы предчувствовали, что сегодня попадете в канализационный люк?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Напротив, Александр, никаких предчувствий не было. Как обычно, я проснулся в семь утра, почистил зубы, чтобы вы снова не вспомнили про противогаз, выпил кофе и поехал на работу без противогаза.

ВЕДУЩИЙ: Простите, Геннадий, ради бога, простите.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Проехали, Александр. Тем более, условия, в которых мне приходится работать, заставляют добрым словом вспомнить мой пресловутый противогаз. Мне действительно не довелось добраться до Главной городской арены, я действительно застрял в люке, примерно в трехстах метрах от восточных ворот арены, прямо напротив книжной лавочки ГУВД.

ВЕДУЩИЙ: Уму непостижимо…

КОРРЕСПОНДЕНТ: Напротив, Александр, все очень объяснимо: толпа, в которой я долгое время находился, вынесла меня сюда с проспекта Снайпера Питихина как раз в тот момент, когда Первый мотопехотный полк начал теснить народные массы от восточных ворот арены в сторону сточного канала, в результате образовалось несколько воронок, затягивающих массы людей во всевозможные отверстия, в том числе в канализационные люки. В одну из таких воронок я, видимо, и попал. Нас внезапно закрутило вокруг собственной оси и стало увлекать вниз. Причем плотность голов на душу населения оказалась столь высока, что в канализационную воронку, из которой я веду репортаж, по моим подсчетам, увлекло от ста до ста пятидесяти человек, в то время как в обычных условиях здесь с трудом уместились бы десять-пятнадцать.

ВЕДУЩИЙ: Геннадий, у нас нет связи с Загибоном Охлакомовым. Я так подозреваю, что Загибон, если не успел угодить в воронку, наверняка влип в самую гущу клубнички. Судя по вашим словам, плотность тел на душу населения благоприятствует развратным действиям внутри толпы.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Да, Александр, аморальные настроения в людях существенно превалируют. У Загибона практически нет шансов избежать сетей уличных женщин, их здесь скопилось порядка четырехсот тысяч, причем в этой среде замешаны как глубокоуважаемые замужние матроны, так и девочки легкого поведения, которых тут называют биксами; кто есть кто, покажет время. А пока тут и там стихийно образовываются своеобразные «бутерброды», так называемые секс-групповички, внутри которых можно встретить людей совершенно различных мировоззрений, социального и семейного положений.

ВЕДУЩИЙ: Что такое бутерброд, Геннадий?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Это стихийно образовавшаяся группа незнакомых людей, занимающаяся полным растлением всех участников группового секса. В бутерброде можно совместить, казалось бы, абсолютно несовместимые вещи: оральный и анальный контакты, петинг, садизм и мазохизм.

ВЕДУЩИЙ: А какова плотность тел на трезвую душу населения?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Приблизительно сто к одному. Для аморальных настроений созданы превосходные предпосылки, Александр.

ВЕДУЩИЙ: Какие реальные шаги предпринимаются войсками Мамедова для защиты рубежей Главной городской арены?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Единственное, чему я был непосредственным свидетелем да и участником, — это действия Первого мотострелкового полка, оттеснившего массу народа в сточную канаву. О том, что происходит с западной, южной и северной стороны арены, я могу судить лишь по доходящим оттуда воплям и крикам. По-моему, у армии, занимающей круговую оборону, положение дел гораздо предпочтительнее, чем у разбушевавшихся фанатов.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо, Геннадий! Дорогие друзья, я, Александр Стукач, продолжаю прямой репортаж из клокочущей бездны девятиярусного стотысячника Главной городской арены. Через несколько минут мы увидим поединок суперкиллеров, бандитов и отморозков с большой буквы, Ивана Обушинского и Серафима. Вы уже поняли, что происходит за стенами арены, вы слышите, какой нечеловеческий рев стоит на трибунах, вы видите сто тысяч озверевших лиц: публика ждет крови, арена жаждет, чтобы ее накормили, арена не утихнет, пока в ее пасть не кинут кусок сырого мяса, арена требует зрелища. Прекрасно… Прекрасно видно, как беснуется толпа. Сегодня ее день. Из тысяч стволов в небо вылетают трассирующие пули, повсюду взрываются разноцветные осколки гранат. Фанаты Ивана Обушинского (а их здесь подавляющее большинство) предпринимают попытку за попыткой стереть с трибун фанатов Серафима. В свою очередь, болельщики Серафима посылают красные огненные серпы огнеметов в сектора, занятые поклонниками чуда нашего времени… Но внимание! Вот и оно само, чудо дубосаровской мафии, Иван Обушинский!!! Что творится на трибунах!!! Вы меня еще слышите?! Я себя — уже нет! Посмотрите! Посмотрите!! На арене появляется сам Иван Обушинский!! Это надо видеть!! Вот это парень!! Чудовище!!! Аллигатор!! Да, Серафиму не позавидуешь. Зрители устраивают герою истеричную овацию! Его появление производит беспрецедентный фурор! Даже те сектора, что поначалу отдавали симпатии Серафиму, я смотрю, постепенно перестраиваются и переходят в лагерь Ивана. Если так дальше пойдет, то через десять минут поддержать Серафима не побоится разве что сатана. Вот что делает мода, вот что значит имя, дорогие друзья, вот что такое любовь народа. Ах, Иван-Иван… Как я тебе завидую. Увы, нам, стукачам, приходится довольствоваться лишь плевками да затрещинами. Ладно, что уж там… Тем временем, как я и предполагал, не по минутам, по секундам тают ряды фанатов Серафима: те, кого не успели замочить болельщики Обушинского, то ли со страху, то ли под обаянием личности Ивана Обушинского переходят в чужой лагерь. Обратите внимание на ложу почетных гостей. Цветет и пахнет Василий Исидорович Бляха (если не ошибаюсь, у него на коленях заняла место мисс края, победительница вчерашнего конкурса красоты Вероника Дудковская). А теперь ненавязчиво понаблюдаем за поведением Большого Патрона. Не знаю, как у вас, а у меня впечатление, будто Патрона кастрировали. Да, начало встречи, по крайней мере психологически, явно за Обушинским: его считают фаворитом, ему адресованы овации. С трибун начали исчезать плакаты «Дави Ивана», «Бляха, Муха — вонючие пердуны», «Губернатор — взяточник», «Ату Ивана!!!». И очень много стало появляться транспарантов в поддержку Обушинского: «Смерть Хер-увимам!», «Патрон, Булыжник — гнойные пидоры»… Читаю дальше: «Долой закон!», «Хана Законному!», «Распустить на мыло Законодательное собрание!»… А вот это мне нравится, кто-то из зрителей, несомненно наделенный поэтическим даром, написал стихи: «Для потенции Халява Иннокентий ест пиявок!» Ну ладно… Хватит с лозунгами… Что там у нас? Где Серафим? Иван Обушинский занял место на арене, а его соперника что-то не видно. Или Серафим не рискует показаться враждебно настроенным трибунам? Да уж… С его стороны это равносильно самоубийству. А что делать? Подписался — выходи. Стебалово есть стебалово. Кстати, в раздевалке я успел коротко переговорить с обеими соперниками: ради чего они выходят сегодня на арену? Как всегда, меня волновал меркантильный вопрос: кто из них сколько получит за эту встречу? И знаете, ответы бандитов не удивили. Пусть они не назвали конкретной цифры, зато четко сформулировали мотивы: Обушинский собирается рубиться просто ради стеба, а Серафим признался, что его подставила на стебалово милиция — дескать, если б не долги перед законом, он бы ни за какие бабки не согласился участвовать в публичной мазне. Но сколько ж можно?! Публика ждет. Иван Обушинский неуклюже топчется в центре арены. Где Серафим? Его нет! Болельщики негодуют. Читаем совсем свежий плакат: «Серафим, канай с толчка! Твое время усирать парашу прошло, настало время дать ответ Ивану Обушинскому перед народом!» — запутанно, но ясно. Действительно, пора бы пошевелиться. Перед смертью не надышишься. Что ж, пока у нас пауза, расскажу о судьях и правилах проведения схватки. По взаимной договоренности обеих сторон судить встречу будет бригада террористов из страны третьего мира под руководством опытного багдадского вора Джина Бен Абулихуливы… и так далее… Длинное имя, ни одного приличного слова. Сложное имя, сложный человек, так что пускай для нас он останется просто Джином. Ну в крайнем случае, Абулихуливы, дальше читать не буду, все ясно. Вот он как раз появляется на арене, судья сегодняшней встречи. Я вижу в зубах дяди Джина милицейский свисток, в правой руке — регулировочный жезл, на голове — пуленепробиваемую каску, на теле — трусы и майку с рекламой арабских чипсов, на ногах — кеды, за плечом — автомат — все, как положено арбитру такого уровня. Теперь о правилах. Поединок считается законченным только тогда, когда судья Джин Бен Абулихуливы удостоверится в физической кончине одного или двух участников поединка. В последнем случае для разборки между Лысым и Большим Патроном будет назначена дополнительная встреча. Но надеюсь, до этого дело не дойдет. По команде милицейского свистка Джин Бен… и так далее начнется первый этап состязания — рукопашный бой. Участники постараются максимально измордовать друг друга на первом этапе, с тем чтобы на втором получить преимущество и тактический простор для прицельного ведения огня. Второй тур — перестрелка на пистолетах системы Макарова модернизированного типа: и тот и другой участник получат по двенадцать патронов. Если второй этап не выявит победителя, в руках ребят появятся автоматы Калашникова, старые добрые АК-74 в комплекте с парой рожков патронов и штык-ножами. Израсходовав боекомплект, бандиты смогут продолжать выяснение отношений в ходе обычной поножовщины. Если и третий этап не выявляет сильнейшего, в борьбу вступают гранатометы ГП-25 (четвертый тур) и огнеметы «Дракон» (пятый тур). Огнеметы предназначены разогреть подуставших соперников для шестого тура: драка голыми руками на минном поле. Ну и наконец, если этот этап не устанавливает сильнейшего, к услугам Серафима и Ивана Обушинского будут предоставлены две роскошные пусковые установки СС-21 с ракетоносителями программного управления и ядерными боеголовками: участникам турнира в крайнем случае предстоит продемонстрировать навык владения самым серьезным оружием. Пусковые установки любезно одолжил нам генерал Мамедов, который с пониманием относится ко всему, что происходит сейчас на Главной городской арене, и с интересом следит за развитием событий из ложи почетных гостей. Но внимание!.. На арену выходит… Свершилось! Я вижу Серафима! Его встречают неодобрительным ревом и хулиганским свистом. Болельщики Серафима предпочитают не высовываться. Впрочем, нет… На восьмом ярусе только что промелькнул одинокий транспарант: «Серафим — чемпион!», однако туда моментально полетело несколько разрывных гранат. Больше подбодрить Серафима никто не отваживается. Участники схватки остановились в центре арены. Вместо гимнов сейчас прозвучат любимые песни милиции Отвязного края и боевиков дубосаровской ОПГ. Вы слышите популярный ментовский хит «Наша служба и опасна, и трудна…» Любопытно, что милицию в данном случае представляет человек сугубо штатский и внезаконный — Серафим. Затем над трибунами прозвучит другой знаменитый шлягер: «Speak softly love» на английском языке, положенный на музыку Нино Рота из кинофильма «Крестный отец» — именно его заказала дубосаровская братва исполнить в качестве гимна перед началом встречи… Нестареющие мелодии, незабываемые песни…