Страсть

Но сын упорно стоит на своем: он не хочет жить в «музее», одна из двух комнат принадлежит ему, и он может делать с ней все, что захочет. Чтобы окончательно утвердиться в своем праве, Жан подал в суд на раздел лицевого счета. «Свою» комнату Жан закрыл на ключ, предварительно выбросив оттуда все вещи родителей вплоть до мебели. В прихожей у него есть свой стенной шкаф: летом он привозит сюда зимние вещи, зимой – летние. В иных случаях он к матери и не заходит.

Как-то после «визита» сына Лилии Михайловне пришлось подать заявление в милицию: в ответ на очередной отказ разменять квартиру Жан разбил матери очки, разбил стеклянный столик, пригрозил разрушить и все остальное в доме, после чего сказал, что она это сделала сама. Так он и написал в отделение милиции (откуда ему самому пришла повестка): «Моя мать психически ненормальна. Сейчас у нее обострение болезни, вот она и крушит у себя в квартире все подряд…»

Сама Л. Бодрова-Бернес признается: «Конечно, я виновата, что он такой. Я не смогла заставить его работать. Физически не смогла».

В январе 2003 года в СМИ появились сообщения, что трагически погибла правнучка Марка Бернеса, а его племянника, Михаила Бернеса, удалось спасти. Трагедия произошла в поселке Водоканал под Самарой. Михаил Бернес жил там в течение многих лет с женой Надеждой Федоровной и внучкой Линой. Однажды ночью из-за короткого замыкания в их коттедже случился пожар. Хозяева проснулись слишком поздно – когда огонь уже отрезал им пути к отступлению. Первыми задохнулись бабушка и внучка. Эта же участь ждала и Михаила, но его спас 17-летний сосед, который по приставной лестнице забрался на второй этаж и вытащил старика наружу.

Лилия Бодрова-Бернес скончалась в 2007 году.

Всеволод БОБРОВ

Слава пришла к Боброву во второй половине 40-х, когда он играл в футбольной команде ЦДКА. Играл так фантастично, что посмотреть на игру «Бобра» (так называли его болельщики) люди приезжали аж из других городов. А когда в 46-м в СССР пришла диковинная игра из Канады – хоккей с шайбой, Бобров и здесь не подкачал: только взял в руки клюшку, как тут же стал лучшим игроком страны. Когда в декабре 46-го его ЦДКА поверг на лопатки команду ВВС со счетом 5:3 (при этом три гола забил неутомимый Бобров), с прославленным хоккеистом изъявил желание лично познакомиться сын вождя Василий Сталин (он курировал команду ВВС). В результате Бобров и Сталин подружились: вместе кутили в ресторанах, вместе «ударяли» за девушками. На этой почве происходила масса забавных историй. Вот одна из них, случившаяся в начале 50-х.

Однажды Бобров, лежа с очередной травмой в госпитале, познакомился с девушкой, которая ему очень понравилась. Это была солистка оперетты Татьяна Санина. Она тоже не прочь была сойтись с симпатичным спортсменом, только посетовала, что больничные условия не слишком располагают к интиму. Для Боброва этого признания оказалось достаточно, чтобы начать действовать. Он тут же позвонил своему другу и попросил немедленно привезти в больницу два комплекта военного обмундирования. «Зачем?» – удивился друг. «Так надо!» – ответил ему Бобров, рассчитывая при встрече все рассказать. Друг, прекрасно зная авантюрный характер Всеволода, выполнил все, о чем его попросили.

Читатель наверняка догадался, что военная форма Боброву понадобилась для побега. Вырядившись в нее сам и переодев свою новую знакомую, он беспрепятственно покинул больничные покои. Однако история на этом не закончилась. Не успели беглецы отойти от больницы на приличное расстояние, как на одном из перекрестков их остановил военный патруль. Далее как положено: «Предъявите документы. Нет? Пройдемте в комендатуру». Всеволод попытался было объяснить суровому подполковнику, что он не простой служака, а знаменитый спортсмен Бобров. Но, на его беду, офицер оказался педантом, к тому же на дух не переносившим ни футбол, ни хоккей (были тогда и такие). Короче, Бобров вместе со своей спутницей очутились в разных камерах городской «губы». Но им повезло: комендантом «губы» оказался ярый фанат спорта, для которого имя Всеволода Боброва было чуть ли не свято. Поэтому, едва суровый подполковник удалился, он сделал все, о чем попросил его Бобров: позвонил адъютанту Василия Сталина, а пока тот искал своего шефа, подселил Боброва в камеру к Татьяне. Как гласит легенда, когда Сталин в сопровождении свиты прибыл в комендатуру и ворвался в «темницу», где содержался его лучший друг, тот был в полном неглиже, как и его спутница.

Чуть позже Бобров женился на Саниной. Уж как ни отговаривали друзья Боброва не связывать свою жизнь с этой женщиной, тот их не послушался. И вскоре горько пожалел об этом: у молодой жены оказалась масса поклонников, которые буквально не давали ей проходу. Впрочем, у Боброва поклонниц было не меньше, и они с женой даже соревновались, кто из них популярнее. Победил, естественно, Бобров. Однако победа оказалась «пирровой». Двум ярким личностям жить вместе было противопоказано, что вскоре и привело молодую семью к разводу. После этого несколько лет Бобров ходил в холостяках.

Поскольку недостатка в женском внимании Бобров не испытывал, своей холостяцкой жизнью он не тяготился. Под рукой у него всегда были когда одна, а когда и две-три поклонницы, с которыми он весело проводил время. Среди них были и женщины достаточно известные, например конькобежка Римма Жукова. Но однажды за свою любвеобильность Бобров едва не поплатился жизнью. Случилось это во второй половине 50-х.

Все началось с того, что Боброва угораздило сделать своей любовницей не какую-нибудь разведенную актрису или спортсменку, а супругу маршала артиллерии Василия Казакова (ему в ту пору было почти 60). Влюбленные встречались при любом удобном случае, о чем маршал даже не догадывался. Однажды он уехал с инспекцией в один из военных округов, но в пути раздался телефонный звонок из Москвы: звонила домработница маршала, которая и сообщила, что завтра его жена собирается принять у себя Всеволода Боброва. А поскольку Казаков был прекрасно осведомлен о том, какая слава волочилась за великим спортсменом вне хоккейной коробки и футбольного поля, он быстро сообразил, чем этот визит может закончиться. И Казаков немедленно отправился в обратный путь. Успел он как нельзя вовремя для него и совсем не вовремя для влюбленных. Те вот уже несколько часов находились на маршальской даче, хорошо поужинали и уже собирались ложиться спать (естественно, в одну постель). И вдруг на пороге дачи нарисовался глава семейства, в руках которого был… именной пистолет. Как гласит легенда, от неминуемой смерти Боброва спасла его спортивная закалка. Маршал еще только вбегал в спальню, а Бобров уже вынырнул из-под одеяла и, схватив со стула свою одежду, рванул в чем мать родила к распахнутому по причине жаркой погоды окну. Казаков с криком «Стоять!» выстрелил в потолок, но незадачливый любовник даже и не подумал послушаться. Он сиганул в окно и, пулей добежав до забора, ловко перемахнул на другую сторону. Говорят, после этого инцидента, который для Боброва едва не закончился плачевно, спортсмен счел за благо прекратить любовную связь с женой маршала. А вскоре судьба подарила ему встречу с замечательной женщиной, которая стала его второй (и последней) супругой. Это была 25-летняя киевлянка Елена. Вот как она сама вспоминает об этой встрече:

«К спорту я не имела никакого отношения, разве что училась в одной школе с Валерием Лобановским, а в Киеве жила рядом с домом Андрея Бибы и Володи Щеголькова. Мой отец был офицером. В мае 1962 года я впервые приехала в Москву – приятель отца пригласил нас к себе на День Победы: заодно отмечали и генеральское звание, которое он тогда получил.

В квартире было уже полно празднично возбужденных гостей. Высокий статный мужчина, который до моего прихода явно занимал всех оживленным рассказом, вдруг умолк. А после паузы просто огорошил собравшихся (меня, естественно, в первую очередь): «Вот женщина, из-за которой не грех потерять голову. Готов жениться на ней сегодня, сейчас!» А я тогда замужем была, дочке Светлане только третий год пошел. Ничего подобного даже представить себе не могла, а тут…»