История малой России

XXX. Пресветлейший Король Швеции, Государь, и друг наш Высокопочтеннйший

Ни о чем мы столько не заботимся, как о ненарушимом дружестве с соседами, которое, приобретши однажды, содержим с своей стороны непоколебимо, и самою оною сердечно и искренно утешаемся. С вашим же Пресветлейшим Королевским Величеством многия имеем уже мы дружественныя сношения. Посему, при настоящей безопасности путей, для свободного съезда Послов, (коего мы весьма надеемся, не сомненно подутешаясь о прочих выгодах оного) Ваше Королевское Величество, по поводу краткого медления не сомнитесь в твердости моего духа, но будьте уверены, что меня не поколеблют никакия лестныя предложения, и не отклонят от исполнения обещаний, изъясненных Вашему Величеству во многих письмах моих. Благородного Г-на Томаса Гарсона, Вашего Величества и Царедворца, приняли мы с радостию, и не замедлили отпустить, дабы он, в исполнении сделанных ему поручений, не встретил какой остановки. Равным образом, по прибытии и прочих Послов Вашего Светлейшего Королевского Величества, не приминем воспользоваться первым безопаснейшим и удобным к далекому их возвращению путем, и отпустим со всяким снабжением. И так, Ваше Светлейшее Королевское Величество, не испытаете со стороны моей ни малейшего непостоянства: ибо я сам ненавижу вероломных, и во всех обстоятельствах найдете во мне чистосердечную верность, отличающую любителей честности. Между тем, желая Вашему Светлейшему Королевскому Величеству вожделенного здравия и благоприятных, во всем успехов, предлагаю искренную мою готовность к услугам. Дано в Чигирине, 18 Генваря 1657 года.

Вашего Светлейшего Королевского Величества искреннейший друг и готовый к услугам

Богдан Хмельницкий, Гетман войска Запорожского.

Из Малороссийским дел, хранящихся в Коллежском Архиве, 1657 года под № 2. Перевод с Латинского, Бантыша Каменского.

XXXI. Ясне в Бозе Преосвященный Архиепископе, Митрополите Киевский, Галицкий и всея России Пане, н Пастиру наш наизверхнейший!

Поклон мой негодный и услуги мои найнижайшие, яко сын м подножник Вашей Святительской милости, покорне на каждый час отдаю.

Рачите писал, Ваша Пастирская милость, до мене негодного слуги войскового, през освященного Протопопа Нежинского, вел: отца Максима, осведчаючи милость свою Пастирскую мне не одному, яко теж и всему полку Царского Его Величества, войска Запорожского, Полтавскому, иж есте с посполитой рады енеральной всей черни, так старшины войска Запорожского, благословенство свое Пастирское вложить рачили-сте, на его милость, Пана Ивана Виговского Гетманство, презесланном на раду, за полную от Его Царского Величества, ближним околничем и оружейничем и наместнику Ржевском, Богдану Матвеевичу Хитрова; за то, вашей Святительской милости подлковавши, еднак оного п. Ивана Выговского за Гетмана вся чернь, войско Запорожское не приимуют и не хотят имети; тилко гды станет зуполная рада, вся чернь Днепровая, единомисленно с чернью город. всего войска Запорожского, ведле грамот жалованных от Царского Его Величества, всему войску Запорожскому наданних, волнож будет войску Запорожскому, всей черни, тогож его мил: п. Ивана Виговского улюбивши, на Гетманство принять, а я готовем то чинить з войском Царского Его Величества, всею чернью Запор: и во всем послушним зоставать; еднак то чинится не по моему хотению, тилко з воле Божей, войску Запорожскому наданних, то все войско, вся чернь чинить и нене одного от себе отпустит, до его мил: п. Ивану Выговском з войска не хотят, и с тимиж посланци, бувши у Его Царского Величества, все войско из Запорожья выгреблося, из городовим войском Запорожским до купи и до ради енеральной зиялося, а не для яких уховай п. Боже, буч, як там у тоговдает нас негодных до вашей Святительской милости, иж бы мелисмо якие бунти чинить то ся некгды не скажет готовемся зо всего, пред Его Царским Величеством, Паном нашим, милостивым, вистсти, тилко нехай едет его милость пан Иван Выговский и Пан Григорий Сахнович до Его Царского Величества; ащо таж Ваша Пастирская милость меете неблагословение свое Пастирское вложити, то Ваша Святительская милость на кого иншого вкладаите, хто неверних Царей приимует, а мы одного Православного Царя за Царя меем, велце покорне, яко негодней подножок Вашей Святительской милости о благословение прошу, и все войско Днепровое одномисленно, з городовою чернию Запорозскою, одностайне просим покорне, ведле резолляня крве Сербов Ляхов и инших, то там на войну послано було православных Християн и всего войска Запорозского, тосмо мусели, видячи наступцов, и здоровя борониться, о междоусобной брани межи народом Християнским и войском Запорожским не було и не будет; а що Нашей Святительской милости прошу, рачь Ваша Святительская милость в далший час, при благословению Святительском, мене негодного и все войско Запорожское ховать, а на тих свое неблагословение вкладати, рачте, что Царскому Его Величеству и всему войску Запорозскому не добре чинить, же заледва десятая часть в Малой Росие, на Вкраене, увеселю вмешается, рачте Ваша Святительская милость на тое углядати, а мощно было, який день и в Переяславли зеждати всего войска, которие ся выгреблись из Запорожья и городового Запорозского, тилкож то иншая ураза и перешкода чинить нещастливый зазросливый свет, повторое Вашей Святительской милости о благословение все войско Запорозское покорне просит не рачь Ваша Святительская милость и на мене негодного уразы мети. Отдаючи себе и услугы наинизшие благословению Вашей Святительской милости, которого естеж поволний и готовый наинижайший, негодный слуга и подножок.

Вашей Святительской милости зычливый слуга наименший подножок

Царского Его Величества,

Мартин Пушкарь, Полковник войска Запорожского, Полтавский.

На обороте приложена небольшая восковая печать и находится надпись следующая:

Ясне в Бозе Преосвященному, Мсце отцу Дионисию Балабану, Архиепископу, Метрополиту Киевскому, Галицкому и всея России Пану, а Пану и Пастиру нашему наизверхнейшему до рук Святительских надлежит. Малорос: дела № 5.1658.

XXXII. Лист, писанный до Хана Крымского от Атамана Кошового Ивана Сирка, и от всего Коша Козацкого

Ясне Вельможный, милостивце Хане Крымский, со многими ордами, близкий, нам сосед. Немислилисмо мы, войско Запорожское, низовое, с Вашею Ханского милостию и со всем Панством Крымским в великую неприязнь и войну заходити, если бысмо от Вас неувидели того початку, который, прошлой зимы, Ваша Ханская милость учинилеб, послушавши дурной рады шаленого и безумного Вейзера Цариградского, а по нем, и неслушного Ординарца, Найяснейшего и Наивельможнейшего Салтана своего, приходилесь с яничарами его и с многими ордами Крымскими до нас, войска Запорожского Низовою. А ночною добою, пришедши близко к сечи нашой и снявши сторожу нашу, за сеччю, стоявшую, вслалесь били в сечь пятнадцать тысяч яничаров, приказавши им, (чего в стыд было чинить:) не по кавалерску, всех нас молодцов войска Запорожского, сонных, и жадной биды не сподевавшихся, вибити, и видавити, и кучку нашу сечовую с фундаменту вывернути, и разорити; а сами з-ордами, около сечи стоялесь, дабы и духа утекающих молодцов наших не пустити; леч тое намерение и замысл ваш, Xристос Бог и Спаситель наш премилосерднейший переменил нам на доброе, и болезнь и упадок наш обернул на упадок глав яничаров Ваших Турецких, о чом сам, Ваша Ханская мостць, добре ведаеш, яко злого замыслу Вашего и недмикрецей (яко тех людей, котории рицерским промыслом бавячися, и правду в себе заховати любячии:) якой негди несподевались, тода так и слушной осторожности и доданя отпору, поготовности неимелесто. Един Господь Бог и Спаситель наш сохранил и защитил от напасти Вашей, и от крайнего упадку нашего; ибо поступок Вам вельми зневолил нас и войско Запорожское, и не безшкоды нашей досадил нам, так ити прикладом древних предков наших и братий, муселись мо постаратися вет за вет вашей Ханской Мосце, и всему Панству крымскому, свою зневагу и обиду по-ветовати и отмстити; но явно, а не тайно, по Рыцерску и кавалерску, а не так, як вы с нами поступили, и Бог сердцеведец, при нашей правде, лучше нам помог гостити в Панстве Вашем Крымском, нежели Вам, коло кучки нашой сечовой, и ежели тая гостина наша в Панстве Вашем показалась быть недишкретная, то може и так есть; ибо козаки, як не единой матери дети так и не единакого нраву, едни на право другие на лево, а третий просто стреляли, толко добре що целю не минали, та итоеи недишкреции от Вас неучились, а несами вымислили; ибо и в Крыму Ваша Ханская Мосць, не принавши нас за Гостей и добрых кавалеров, поспешалесь был с-ордами сильными до Сивашу, к той переправе, которою мы вошли в Панство Ваше, где стоячи, имели нашего повороту дожидатися, и там нас поглонути, на переправу не пустивши, но и тут намерение ваше, судьбами Всемогущего Бога нашего, вспак переменилося, а нам милость Божия, при нашей правде; допомогла и торжествовати над вами позволила, в яком торжестве, еслисмо потурбовали Вашу Ханскую мосць, и если что от стороны нашой показалося недшикретно, то мусиш Ханская ваша мосць нам в том выбачити; уважаючи тое, что за ваш не дикрециял недшикрециею платится обыкл; ибо подобно и неснилось Вашей Ханской Мосце тое, чтоб войско наше Запорожское, низовое, в малом и велищуплом числе, но смело и отважилось на знаменитое и многолюдное Панство Крымское воевати и наступовати; и небыло бы того, (ради боязни нашей, и ради давной соседской с-Крымом приязни:) когда бы с-стороны Вашей не подана была окказия и причина до войны, и неприязни с нами войском Запорожским; нерад теди впред Ваша Ханская мосць имели (як приказуют поля за бовдура) и нас, войско Запорожское, легце у себе важити, и войною впред на нас наступовати, гди еслибы было иначе, то и мы взаемно в большой силе войска нашего, илучшим до воины прибором, не на Сиваши переправи, але на самый перекоп виломивши и отворивши себе ворота, яко певнии, до того имеем способ, завитаем в Панство Крымское и потом из него невийдем, поколь при всесильной помощи Божией, желаемого намерению нашему не узрим с кутка; но ежели отважныя, мужественныя кавалеры, преишлия войского Запорожского вожди, предки, Антецессори Наши, здавна на Крым и на Царство Турецкое, морем и землею воевали, яко то Самусь Кушка, Атаман и Гетман Кошовой воевал по Черному морю, а по нем 1575 года Богданко с козаками Крым воевал и плюдровал, потом року 1609. Петр Конашевич, Сагайдачний, прежде Гетманства своего с-Запорожцами запливши чолнами в Ставрики ваши взял в ней знаменитые и крепкие места, Кеору с многими користми щастливе до сечи повернувся. Потом, року 1621, також пред Гетманством, Богдан Хмельницкий, на море Чорном воюючи в своих моноксилях, многия корабли и которги Турецкия опановал и благополучно до сечи повернулся. Потом, року 1629, братия наша, Запорожцы с певным вождом своим воюючи в чолнах по Експонту, коснулися мужественно и самих стен Константинопольских, и тие довольно окуривши димом мушкетным, прсвеликии Султанове и всем мешканцам Цареградским сотворили страх и стяжание, и некоторые, отлеглые Константинопольские селения запаливши тож щасливе, из многими добычами до коша своего повернулися. А в року Божом 1633. Сулима Гетман войска низового Запорожского, в монаксиллях, от сечи, по Днепру, на Черном море, через остров Кимерийский в Меотицкое запливши озеро, достал был прекрепкого Турецкого града вазий Азова; а что наихвалебнейше и найславнейше, что тииж славно именитии вожди наши Козацкие и скафославянские нетокмо Цари граду, но и всему Царству Греческому первейшим от инных соседних народов были страхом, где кроме Константинополя, за тысячу миль и вяще, Евксинопонт в лотках перепливши, в славные грады Азиатийские Еникон и Трапизон вистинали, инные замки по берегу тамошнем спеподровали, не токмо моцному Белограду не раз крыла осмалили, але Варну, Смаилов и иные фортеции под-Дунайские повидирали и вневец обратили, тому ежели Ваша Ханская мосць неповерит, то изволь в своих Кримских и Константинопольских летописцах писарям своим приказати поискати, певне знайдеш; а что больше здается на летописци Греческие, Римские и Польские, в которых ясно оглашается немерцающая слава Козацкая и хвалейные дела воинские войска Запорожского. Но нам, их наследникам, кто заборонит тимже хвалейным предков наших тором, а так любо не желаем мы, войско низовое, Запорожское, с вашею Ханскою милостью, и со всем панством Крымским воевати, и быти в гневе, ежели знову увидим початок ваш до войны, то мы взаемно на панство ваше Крымское воевати не убоимся. Что же зохочих молодцов самбули ваши и наши, по розлеглым и диким степам гуляючи, сходитимутся; того вам и нам до заистя в войну великую причиною ставити сполно нетреба, не ширячи больше письма нашего до вашей Ханской мосце: тое еще доносим из невольников Ваших Крымских, начальных и простых, знайдуется в нас на Кошу четыре тысячи, якие сами реестр имен своих, и окупу нам от себе поступленного написавши, трох татар и у нас войска упросивши посылают чрез оных до рук ваших Ханских, которых окуп если изволит ваша Ханская Мосц приказати кровым их вскоре выстатчити и до нас на кош прислати с особливым от своей Ханской дишкреции, на нас, войско Запорожское, подарунком, то и мы невольников ваших всех зараз в Крым отпустим; а если недалее за полтора месяца откупу того не будет, декляруем, что всех невольников до Всепресветлейшего Его Царского Величества, доброго и богатого Государя, и добродея нашего отослати маем, который певне с казны своей Монаршой уконтентует нас за присылку тех Татар слушне тое все выразивши, зычим вашей Ханской мосце доброго здоровья и щасливого повоження. Писан в Сечи Запорожской. — Ханской Мосце, зычливый приятель, Иван Серко, Атаман Кошовый, со всем войска Запорожского, Сечового, Низового, товариством.