Страница 8 из 15
«Еще не знаю. Судя по всему, вампиры здесь — весьма распространенное явление. Я не помню подобного места, но, как я и предупреждал, на Аенгросте многое изменилось за последние три тысячи лет».
«Ясно. Ладно, я ложусь спать. Если что — буди».
«Всенепременно. Я пока попытаюсь познакомиться поближе с этой охотницей».
«Удачи», — накрывшись безразмерной курткой, Волчонок уснул почти мгновенно.
Его разбудил пристальный, выжидающий взгляд все тех же прозрачно-зеленых глаз.
— Доброе утро, — вежливо поздоровался гитарист, садясь на траве.
— Сейчас рассветет. Тебе удалось уцелеть в бою со мной, но светлое солнце уже через несколько минут обратит тебя в прах, мерзкая нежить! — с пафосом заявила охотница. Что самое удивительное, говорила она этот бред совершенно искренне.
— Киса, зачем такая высокопарность? — Сергей поморщился. — Кроме того, что ты называешь боем? Валяние по траве в обнимочку? Так это, если мне не изменяет память, во все времена именовали иначе! Хотя что-то от сражения в этом, конечно, присутствует…
Девушка вспыхнула, как маков цвет.
«Придержи коней, парень! — вклинился Извращающий Сущности. — Я просканировал ее память, с вампирами здесь действительно беда. Неудивительно, что она так на тебя набросилась».
«Ладно, рассказывай», — Волчонок присел рядом с костром и, слушая рассказ Меча, развел огонь, не обращая внимания на сдавленные ругательства пунцовой охотницы.
«Она, к сожалению, не знает, с чего все началось и как люди оказались в таком положении, но на данный момент картина следующая. Мы сейчас находимся на острове Некрополь, который полностью занят одноименным герцогством. Здесь — полная, абсолютная власть вампиров. Они живут в трех замках ближе к центру острова, практически неуязвимы — не считая солнечного света, который их убивает, и осины, которая их парализует. Больше девочка ничего про них не знает. Люди в герцогстве живут на положении рабов. Их используют в качестве бесплатной рабочей силы, для развлечений, в том числе и сексуального характера, как гладиаторов, и так далее. Кроме того, людей выращивают на специальных фермах — для еды. Только два города сохранили независимость от вампиров — Глерт и Элерта. Эти города более похожи на крепости, в них живут люди, отказавшиеся принимать господство вампиров, и сражающиеся с ними. Они называют себя „охотниками“. Все население как Элерты, так и Глерта посвятило свою жизнь войне с нежитью. Те, кто способен сражаться — сражаются. Те, кто покалечен, слаб, болен или стар — делают оружие. Дети помогают в то время, когда не заняты тренировками. Есть несколько магов, но так себе, слабеньких. В общем, дело — дрянь».
«Но почему эта киса кинулась на меня? Я так похож на вампира?»
«У тебя черные волосы. Такой густой, чистый оттенок присущ здесь только им. Кроме того, ни одному охотнику, если он хочет жить, не пришло бы в голову развести в открытую костер, да и вообще, позволить так близко к себе подойти».
«Ясно».
В этот момент что-то изменилось. Сперва Сергей не понял, что именно, лишь через несколько секунд он осознал, что стало тихо. Волчонок обернулся — и утонул в огромных, полных слез прозрачно-зеленых глазах.
— Ты… но… ведь солнце… почему… — она разревелась, глядя на первые лучи рассветного солнца, расцвечивающие бледное лицо гитариста.
— А ты надеялась, что я растворюсь в лучах рассвета, как ночной кошмар? — грубее, чем хотел, спросил он у девушки. — Размечталась, — отвернувшись к костру, Сергей поставил на угли кружку с вчерашней тушеночно-грибной похлебкой.
Не обращая внимания на затихающие всхлипывания охотницы, Сергей поел, потушил костер, и положил круг дерна на старое место, после чего убрал весь свой хлам по карманам, повесил за спину гитару и сложил в чехол несколько лепешек и безразмерную куртку.
— Извини, киса, но часть провизии и вооружения мне придется у тебя позаимствовать, — сказал Волчонок, снимая с ее лука тетиву и убирая в карман. Перевязь с мечом и кинжалом он забросил на ветку дерева, находящуюся метрах в пяти от земли. — Пока ты снимешь свои ножички или натянешь на лук запасную тетиву, я буду уже вне пределов твоей досягаемости, так что не советую суетиться. Удачи! — он подошел, полоснул ножом по шнурку, связывающему руки девушки, и, вскинув самодельный арбалет на плечо, пошел вверх по течению ручья. Уже у самого края поляны Сергей обернулся.
Светлоглазая стояла возле дерева, с недоумением глядя ему вслед, и потирала затекшие запястья.
Гитарист развернулся и направился в лес.
Наступил вечер, когда Меч заговорил:
«Я и не представлял, что ты такой жестокий».
«Это ты к чему?»
«Бросил молодую девушку одну в лесу, отобрал половину лепешек, тетиву — я уже молчу про одежду — и пошел, как ни в чем не бывало».
«А что, прикажешь ее с собой тащить?»
«Это, кажется, в твоем мире кто-то сказал: „Мы в ответе за тех, кого приручили“?»
«Я никого не приручал. И вообще, не лезь не в свое дело. Без меня она будет в большей безопасности, чем со мной».
«С чего ты взял?»
«Опыт. Еще ни одна девушка, находившаяся рядом со мной долгое время, хорошо не заканчивала. Эстаи, я не хочу обсуждать эту тему!»
Извращающий Сущности умолк. Сергей шел, стараясь не оставлять следов, и тихо костерил себя на чем свет стоит. Еще не хватало свое проклятие на эту охотницу навлечь!
С тех пор, как Волчонок вернулся из Чечни, он вел отнюдь не монашеский образ жизни, и понятие «free love» было ему весьма близко, но стоило завести хоть сколько-нибудь продолжительные отношения… Три девушки погибли. Одна покалечилась. Еще две начали принимать наркотики и скатились на самое дно жизни. Последняя сошла с ума. Все эти неприятности начинались у них после встречи с Сергеем. Поначалу он думал, что ему просто не везет, но… один случай — трагическая случайность. Два — совпадение. Три — закономерность. Гитарист и сам не знал, почему, но ему очень не хотелось, чтобы светлоглазая охотница повторила участь тех девушек.
Задумавшись, Волчонок не почувствовал приближения опасности. Уже час как стемнело, он шел по лесной тропинке, вдыхал свежий воздух… И вдруг над его головой свистнула стрела.
Сергей еще не успел осознать произошедшего, а рефлексы уже бросили тренированное тело в сторону. Он перекатился, вскинул арбалет, целясь в мелькнувшую среди листвы смутную тень, и спустил курок — глухой вскрик показал, что бельт нашел цель. В ответ в Волчонка полетели несколько стрел, но они воткнулись либо в землю, либо в дерево, а гитарист, укрывшись за стволом дуба, лихорадочно перезарядил арбалет и, на мгновение высунувшись, выстрелил.
Перестрелка продолжалась около пяти минут. Потом кончились бельты. И нападавшие это заметили.
Матеря сквозь зубы не подающего признаков жизни Эстаи, Сергей потянул из-за пояса нож. Проползя под прикрытием кустарника к ближайшему из тех, кто его атаковали, он подкрался со спины и всадил нож тому в основание черепа. Парень, глухо булькнув, затих. Волчонок потянул нож на себя — и понял, что тот прочно застрял в кости убитого. В следующее мгновение мимо вжикнул метательный нож-рыбка, в каких-то пяти сантиметрах от ноги гитариста в землю вошла стрела. Выругавшись уже в голос, Сергей вскочил, бегом преодолел полсотни метров, петляя так, что ни одна стрела не попала в него, и укрылся за очередным деревом.
— Черт! — вытащив из кармана одну из запасных струн — самую тонкую, первую, он наскоро примотал ее концы к двум палочкам шириной в ладонь и толщиной в мизинец, и выглянул из-за ствола.
В двух шагах от него озирался высокий человек с длинным кинжалом в левой руке и метательной «рыбкой» в правой. Волчонок прыгнул, в полете разводя руки с зажатой в пальцах струной в стороны. Импровизированная гаррота захлестнула шею метателя, а сильный удар ногами в спину бросил его на землю, Сергей, крутанувшись на месте, рванул концы струны, его жертва захрипела, царапая ногтями горло и пытаясь вырвать из гортани смертоносную сталь, но тщетно.