Персидские ночи

Райдо Витич

Персидские ночи

Глава 1

Мост через бурную, горную речку был великолепен. Самый настоящий, веревочный мост, шатающийся, раскачивающийся. Женя была в восторге: остановилась, чтоб сделать несколько снимков связанных грубой, толстой веревкой досок, сквозь щели которых была видна бьющаяся о камни, прозрачная и явно холодная вода. У Евгении уже был снимок пробивающейся из-под льда речки: бурлящей, проснувшейся и не желающей мириться с преградами. Она показывала свой характер — шумела, кипела от негодования, что заперли ее льды и все понять не могут, глупые, что весна уже и им пора освободить реку, исчезнуть с берегов.

Конечно, Ворчунья не горная река, хоть и полна жизни не меньше, и бурлит, и журчит, бьет по камням своими водами от весны до осени, но все же ее Женя всегда успеет заснять на цифровик. А это великолепие, включая коричневатые камни по берегам, веревочный мост и колоритного проводника Джахара с уникально упрямым даже для его сородичей ослом, навьюченным вещами гостей, вряд ли доведется увидеть еще раз. Две недели всего лишь им с Надеждой и отведено на знакомство с Сирией, и то по щедрости богатого жениха их общей подруги Сусанны Заранян.

— Жень, ты скоро? — окрикнула Надя с другого берега.

— Сейчас! — еще пара снимков, пара кадров. Щелкнула подругу — класс фотка получится! Зеленый, легкий сарафанчик, обрисовывающий изящную фигурку, рыжеватые кудри, обрамляющие одухотворенное лицо с не успевшей еще загореть кожей, точеные плечи и грубые скалы, бездонность ярко-голубого неба на заднем фоне, выщербленные старые доски и канат — на переднем. — Супер! — выставила Наде большой палец. — Назовем фотографию: «Дорога к мечте»!

И пошла, осторожно ступая по досочкам. Конечно, на высоких каблуках по мосту идти — грозить сломать себе ноги, но кто ж знал, что им придется тайными тропами к вилле Сусанниного жениха пробираться? Хотя надо отдать должное буржую, встретил их, а то заблудились бы, точно. Сначала на микроавтобусе тряслись, теперь с ослом пешком по козьим тропам путешествуют. И пусть их не Сусанна и не сам Самшат встретили, но все равно не так паршиво себя чувствуешь. Все-таки капстрана, наполненная горячими восточными людьми со своими нравами и обычаями, витиеватыми, колоритными, как эта горная река.

Женя улыбнулась, вспомнив, как они с Надей чуть не оглохли и не ослепли, оказавшись после долгих перипетий перелета и таможенного общения на площади у аэропорта. Гул, гам, крик, разряженные в восточные одежды женщины толпами в манисто, накидках на головах, шароварах, смуглые мужчины с белозубыми улыбками и масляными, оценивающими взглядами, жара и солнце, расцвечивающее окружающих в яркие, сверкающие краски.

И они, две белокожие дурочки из России, застывшие с открытыми ртами и громоздкими сумками у ног, на ступенях. На них не смотрели, на них именно пялились как на неандертальцев каких-то. Женя даже свой белый сарафанчик оглядела — не запачкала, не порвала ли, и сильно пожалела, что выбрала легкую форму одежды, по сезону — температуру — то обещали далеко за тридцать градусов тепла. Покосилась на Надю — та тоже все мялась, да сарафан поправляла, стараясь сделать и без того длинный подол еще длинней…

Каблук все-таки подвел Евгению, застрял в щели перекрытия, а рука соскользнула с веревки, не удержавшись, девушка чуть не упала, но была подхвачена сильной рукой.

— Ой!

Мужчина в светлой рубашке перехватил ее за талию, крепко прижав к себе, а сам держался лишь за канат. Мостик зашатался, не давая Жене возможности отодвинуться от незнакомца. Она невольно обняла его, чтоб устоять на ногах и видела смуглую грудь в открытом вороте вышитой рубахи, чувствовала приятный запах, исходящий от него. Пару минут качки и вот мост успокоился, а Женя смогла поднять голову, чтоб разглядеть своего спасителя и поблагодарить. Лицо как у большинства восточных мужчин отшлифованное солнцем и ветром, смуглое, но симпатичное. Живые очень выразительные глаза, черные волосы. Молоденький, может двадцать пять лет, может, чуть больше.

— Хамат, — сказал тихо, заглядывая ей в глаза, словно это слово должно вызвать у нее какие-то особенные чувства: восторга, восхищения, может быть, радости до визга. Странный мальчик… а голос теплый, ласковый…

— Э-э, спасибо, — натянуто улыбнулась девушка и отодвинулась.

Парень выпустил ее из объятий, но все же придержал за руку, помогая ступить на камни за мостом. Женя с трудом забралась по тропинке вверх, где ее ждала подруга, растерянно хлопая ресницами:

— Ты чего? — удивилась девушка и увидела две машины: яркие, красивые как игрушки. Что влево, что вправо смотри — лента дороги, песок и горы, а авто даже не запылились — блестят боками. А рядом четверо поджарых, как гончие, мужчин в солнцезащитных очках, переговариваются с Джахаром, вещи у него забирают.

— Наши вещи, — заметила Надя. У Жени сердце в пятки ушло — страшно стало. Мужчины незнакомые, местность тем более, а нравы и вовсе дремучие — мало ли что?

— Надя, мы не попали в историю? — спросила шепотом.

— Бог его знает, — без уверенности ответила девушка. — Серьезные мужчины…Ох, что-то мне нехорошо.

— Почему они наши вещи забирают?

— Хочешь спросить? Я нет.

Женя прекрасно ее понимала, у нее тоже не было желания что-то спрашивать: четверка выглядела слаженной группировкой, и если кому-то подчинялась, то явно не хозяину ресторана, каким представила Сусанна своего жениха.

— Нас прислал Самшат Бен-Хаджар, чтоб встретить вас. Гость дорог, а вы как подруги его любимой, дороги вдвойне, — заметил бархатным баритоном парень, что помог Жене не упасть с моста. Девушки покосились:

— Вы говорите по-русски? — удивилась Евгения.

— Да, — улыбнулся мягко, не сводя своих удивительно красивых глаз с девушки.

— Это его друзья? — уточнила Надя, кивнув на мужчин.

— Да. Идемте, познакомимся, — пригласил жестом и пошел к мужчинам, каркая им что-то на родном языке. Те заулыбались, двое кивком головы поприветствовали, нехотя бредущих к ним девушек.

— Асур, Джахар, Фарух. Махандх. Я — Хамат, — представил всех парень.

— Евгения, Надежда, — изобразили улыбки девушки, с трудом растянув губы.

Мужчины что-то залопотали, размахивая руками и улыбаясь, как рекламные проспекты стоматологической службы.

— Не похожи они на друзей, — заметила Надя тихо.

— Охрана, — сообразила Женя.

— Для нас это хорошо или плохо?

— Да вроде … Уважают, раз выслали нам на встречу охрану и машины, а с другой стороны, как бы боком это уважение не вышло. Улыбочки больно щедрые, прямо ждали нас, как родненьких.

— Ага, только могли бы и из аэропорта забрать на машинах.

— Может, не захотели? Или дороги через реку нет.

— Пыф!

Перед девушками с поклонами распахнули дверцы авто, намекая, чтоб одна в одну машину села, другая в другую.

— Мы вместе поедем, — решительно заявила Женя дрогнувшим голосом. Парень внимательно посмотрел на нее и что-то сказал мужчинам. Те молча развернулись и пошли к другой машине.

— Садитесь, — поторопил девушек парень, указывая рукой в салон.

Надя нырнула внутрь, села на заднее сиденье, Жене же помог парень, хоть она его и не просила — взял за руку, поправил подол сарафана, чтоб не испачкался. Девушка покосилась на Хамата: липучий какой — не к добру. И хотела уже огрызнуться, но встретившись с взглядом его честных, чистых глаз, увидев добрую, располагающую улыбку, промолчала.

— Простите, — сел рядом осторожно, чтоб не побеспокоить ее. Но все равно задел рукой, прижался бедром к бедру, чем встревожил девушку.

— А?… — она хотела уже предложить ему пересесть на переднее сиденье, но туда сел другой мужчина. Дверцы захлопнулись, машины плавно тронулись в путь. — Н-да-а.

Обменялась с Надей немного испуганным взглядом. Та сжалась и побледнела, принялась настороженно коситься на мужчин, сжимая ладонь подруги.