Звезда Полынь

Неожиданно дверь в подвал распахнулась, и на пороге показался толстый человечек с редкими волосами вокруг лысины. В руках он держал стопку книг.

— Вода поднимается, надо забрать оттуда эти книги. Они очень ценные. Не хочу, чтобы они промокли. — Он посмотрел на Аджетту и улыбнулся. — Давай не стой тут, лучше помоги мне.

Человечек сгибался под тяжестью книг. Поколебавшись минуту, Аджетта решила ему помочь. Она подошла и взяла у него три массивных тома в холщовых переплетах. «Диалоги о мертвых», «Природа ада и его устройство», «Искусство умирать», — прочитала она золотые надписи на корешках.

Продавец увидел удивление на ее лице и пояснил:

— Это для узника Ньюгейтской тюрьмы. Его ждет виселица, а он, как настоящий джентльмен, хочет подготовиться к тому, что будет на том свете. — Продавец бросил оставшиеся книги на пол. — Можешь их положить на стул. Это специальный заказ. За ними еще придут. — Он замолчал, достал из жилетного кармана белый платок и вытер пот со лба. — Я Тадеус Брейсгедл. Можешь звать меня мистер Тадеус. Итак, чем могу быть полезен?

Аджетта не знала, что сказать.

— Я… я… — Она только открывала и закрывала рот, как рыба, вытащенная из воды. — Я ищу… что-то…

— Все мы что-то ищем, — отозвался он и оглядел ее с ног до головы.

Тадеус был невысоким, с круглым брюшком, седыми курчавыми волосами, спускавшимися до плеч. Часть волос он старательно зачесывал, чтобы прикрыть лысину. Но заинтересовали Аджетту его сияющие глаза. Она знала, что уже видела их прежде, но не могла вспомнить, где и когда. Когда он улыбнулся, Аджетта заметила, что у него вставные зубы, слишком крупные, но очень искусно сделанные из покрытой эмалью меди. Каждый зуб крепился к челюсти с помощью пружинки, и когда он говорил, казалось, будто рот у него так и щелкал.

— А ты знаешь, что ищешь? Иногда полезно знать, что ищешь, если хочешь это найти. — Тадеус постарался зачесать волосы на лысину. — Я сам из Оксфорда. Там я и полюбил книги. Они вносят радость в скучную жизнь, они доставляют удовольствие, с ними мы уносимся в такие места, где никогда бы не побывали, и в голову нам приходят такие мысли, какие никогда бы не пришли без книг… Он запнулся и поглядел на ее забинтованную руку. — Что это у тебя?

— Ожог, — поспешно ответила Аджетта. — Обожглась о свечку. Доктор Сарапук велел замотать руку…

Тадеус внимательно смотрел на нее. Казалось, он решил запомнить имя доктора. Он хмыкнул и перевел взгляд на книги, разбросанные по всему магазину.

— Сегодня у меня много дел. Такое ощущение, что они… — Он остановился, как будто поняв, что и так сказал слишком много. — Так вот, книги! Ты замечала, какие они навевают мечты? — Он взял Аджетту за руку и подвел ее к окну в глубине магазина, выходящему на Темзу. — Я всегда говорю, что надо прочитать книгу, а потом на неделю погрузиться в мечты. Забудь про свой сыр и простоквашу. Если хочешь помечтать, просто прочти какую-нибудь книжку. А еще лучше, прочти одну из моих книг!

Тадеус пробежал пальцами по ряду книг на полке, как будто выбирая какую-то особенную, специально для Аджетты. Наконец он вытянул тонкий зеленый том и передал его девочке.

— Вот эта мне особенно дорога, — сказал он. — С нее началась моя жизнь-мечта. Знаешь, какие мечты бывают, когда ты еще не до конца проснулась? Я прекрасно помню эту книгу.

— О чем она? — спросила Аджетта, пролистывая зеленый томик.

— О человеке, который долгие годы что-то искал, а потом встретил одну женщину и полюбил ее. И больше ему не нужно было ничего искать. — Тадеус посмотрел на реку за окном. Их обоих охватила странная печаль, и несколько минут они молча смотрели на то, что происходит за окном.

Начинался прилив. Внизу под ними вода разбивалась об опоры моста и закручивалась в легкий водоворот. Тадеус смотрел, как лодочник изо всех сил налегает на весла, чтобы не попасть в водоворот.

— Мудрец переходит реку по мосту, только дурак идет под ним. Говорят, что на рассвете дня святого Клемента вода под мостом образует водоворот. И если броситься в реку, как только первые лучи солнца коснутся воды, броситься в самый центр водоворота, ты попадешь в иной мир. В волшебный и прекрасный мир, где люди — не рабы судьбы, случая, королей и отчаявшихся.

От последних слов Аджетта вздрогнула. Эти слова, которые она уже видела в книге, вырвали ее из мечтаний. Аджетта вся тряслась, как будто охваченная какой-то неведомой силой.

Тадеус понимал, что происходит.

— И со мной так однажды было. Как будто кто-то прошел сквозь тебя. Остается только надеяться, что они действительно прошли насквозь. Ведь если они останутся, то могут принести много бед своими проказами, — сказал он, озираясь. Казалось, он обращается не к Аджетте, а к кому-то другому, кто стоит рядом и внимательно слушает разговор. Тадеус снова посмотрел на книгу, которую дал Аджетте. — Многие людские желания были порождены книгами. Книги разжигают воображение. Одно слово может вызвать революцию. Одно предложение может дать человеку достаточно мужества, чтобы сразиться в самой страшной битве… — Он вдруг осекся, как будто вспомнил что-то важное: — Я так разговорился, что совсем забыл спросить твое имя. Это моя самая большая беда — я всегда слишком много болтаю.

— Аджетта Ламиан, — мечтательно отозвалась девочка. — С постоялого двора на Флит-стрит.

Тадеус снова посмотрел в окно, как будто не слышал, что она сказала.

— В моей коллекции не хватает только одной книги. Будь она у меня, я мог бы умереть счастливым. Это очень редкая книга. Если бы у меня была эта книга, я мог бы вновь обрести ту, которую потерял много-много лет назад. — Он повернулся к Аджетте. Его губы сердито сжались, а по щеке медленно катилась слезинка. — Однажды я почти завладел этой книгой. Уже выделил ей место на полке, но в последний момент ее у меня похитили. С тех пор я ее больше не видел. А с ней я потерял и ту единственную, которую когда-то любил. Она была совсем юная, прямо как ты. У вас и улыбка похожа. У нее было пламенное сердце. Я был всего лишь молодым ученым в Оксфорде, а она хотела большего. Она была создана для величия и славы, а я — для мрака и безвестности. Но я ее никогда не забуду, потому что она оставила мне то, что пребудет со мной до конца моих дней. — Тадеус потер ладонь правой руки.

— А как называется эта книга? — спросила Аджетта. Она искренне хотела помочь ему. — Я могу обыскать все книжные магазины Лондона. Я ведь умею читать. И тогда к вам вернулись бы и книга и девушка.

— Зачем тебе мне помогать? — Тадеус сел на подоконник и снова уставился на улицу. — Ты меня первый раз в жизни видишь.

— Но все-таки как называется эта книга? — не сдавалась Аджетта.

— «Неморенсис»… Она называется «Неморенсис», — задумчиво проговорил он. — Это древняя книга, написанная тысячи лет назад. Уникальная книга! — Неожиданно вся его печаль прошла. — Такая книга стоит всех книг, какие у меня есть. За такую можно умереть…

Название «Неморенсис» врезалось в память Аджетты, как будто ключ вставили в замочную скважину и аккуратно повернули. Она снова и снова повторяла про себя название книги, и перед ее внутренним взором проносились картины иного мира. Правая рука страшно заболела, а сквозь тряпицу начала сочиться кровь. Аджетта прижимала к себе руку, но боль все усиливалась. Тадеус подхватил ее: Аджетта чуть не упала в обморок. Она села на подоконник, надеясь, что боль скоро пройдет. Название книги кружилось у нее в голове, разрасталось, оно превратилось в комок в горле, как будто какая-то невидимая сила выталкивала его наружу, заставляя Аджетту произнести его вслух.

— НЕМОРЕНСИС! — закричала она, как в родовых муках. — НЕМОРЕНСИС! НЕМОРЕНСИС! — Теперь, когда чары подействовали, лицо ее было спокойно, а рука перестала болеть. Она знала, что это та самая книга, о которой говорил Блейк в ту ночь, когда небеса сотрясались.

Она смотрела, как Тадеус быстро разматывает тряпицу на ее правой руке. Он поднял хлопковый лоскуток, закрывавший рану, и увидел чистую ровную кожу. Исчез ожог. Не осталось и шрама. С ладони на них смотрел красный глаз на черном фоне. Аджетта сжала ладонь — боль прошла.