Страница 6 из 112
нечто странное — внутри замутило, заболело, лицо Варн исказила судорога, и она,
невольно вскрикнув, рухнула на колено. Перед глазами поплыли непонятные картинки,
возникая из ниоткуда и уходя в никуда: развалины, пучок пожухлой травы, острые
камни, боль, разливающаяся по телу от горла до колен, оглушающий грохот — крики,
шум, хлесткие звуки.
И вдруг все закончилось, шею сдавило в тиски, тело забилось, руки пытались
высвободиться от удушливой хватки, но для этого нужно было срочно вернуться.
Лесс устремилась в окно, краем зрения заметив, что Урва выпустил свою жертву и
так же пытается ослабить хватку и стремится вслед за сестрой, в окно в небо, к
резиденции Варн.
Им стало легче лишь на подлете к замку. Они влетели в зал и рухнули на колени
перед Бэфросиастом, понимая, что чем-то сильно рассердили его.
Он ждал с темным от гнева лицом. Подошел медленно и склонился над Лесс:
— Ты могла умереть.
Его шепот был полон ярости и рождал жуткий холод. Она задрожала, предчувствуя
наказание. Знать бы еще, в чем ее вина.
Бэф, не сдержавшись, ударил ее по лицу, и она отлетела к ногам его помощников
Майгра и Туазина. Те хмуро посмотрели на нее сверху вниз, но не пошевелились.
Бэф же повторил утверждение в лицо Урва:
— Ты понимаешь, что она могла умереть? Она слишком слаба для подобных уроков!!
Смех Бэф прекрасен, но крик… Три витражных окна лопнули и осыпались стеклом на
пол, часть ушла вниз и затерялась эхом на дне ущелья, что охранял замок от
незваных гостей. Урва покаянно склонил голову, готовый принять заслуженное
наказание. Бэф отправил его ударом в оконный проем на той конце залы. Урва
вернулся лишь через пару минут, осел вновь на колено, прямо на стекло,
рассыпанное по полу, и приготовился к продолжению экзекуции. Но Бэф уже
успокоился. Он лишь хмуро посмотрел на него и, поправив выбившуюся пепельную
прядку, качнул головой — вон. Провинившийся исчез.
Лесс, дрожа от холода, следила за приближающимся к ней вожаком, но, как и Урва,
ни перечить, ни сопротивляться не смела. Ждала и очень надеялась, что с ней
обойдутся не хуже, чем с братом.
Бэф рывком поднял ее и прижал к себе:
— Посмотри на меня.
Лесс послушно уставилась в карие глаза и почувствовала, как ею начинает
овладевать дремотная расслабленность. Озноб и холод отпускали под натиском
теплых пальцев вожака. Он крепко держал Варн и массировал ей позвоночник от
поясницы до затылка, легкими и в тоже время сильными движениями восстанавливая
работу нужных точек, стирая из памяти лишние воспоминания.
Лесс уже плыла в тумане. Ей было тепло и хорошо, в памяти тихо и пусто. Взгляд
следил за лицом вожака, его манила капля влаги, лежащая в уголке твердых губ.
Видимо, Бэф ужинал…
Лесс, не думая, потянулась к нему и слизнула заманчивую каплю. Руки вожака
замерли на пару секунд, зрачки задышали, и Лесс вновь услышала удар сердца.
Значит, у нее есть сердце? — подумала отстраненно. И тут же забыла о том.
Бэф резко откинул ее на руки Майгра:
— Отведешь к остальным, из замка не выпускать.
Ойко развлекалась с Гаргу на одном конце длинного стола. На другом нежилась в
объятьях молодого Варн Май. Тесс сидела на коленях Соувиста, положив голову ему
на грудь и щурила на парочки хитрые зеленые глаза. Мааон сидел на резной полке
камина и с интересом наблюдал за состязанием трех братьев, что затеяли поединок
посреди залы. Коуст брал верх и смеялся в лицо противникам. Смайх злился, Рыч,
как всегда, недовольно рычал и норовил покусать обоих.
— Щенки, — с улыбкой заметил Мааон и, слетев с каминной полки, приземлился
рядом с Лесс. — Будешь? — кивнул на парочки, что своеобразно использовали стол.
Лесс равнодушно пожала плечами и заметила:
— Холодно.
— Холодно, — эхом повторил Варн и рывком прижал её к себе, озабоченно заглянул
в зрачки. — С кем холодно?
Взгляд Лесс переместился на фигуру Гаргу: после вожака он был самым
привлекательным в данной стае, самым веселым и беззаботным, с ним было легко и
просто общаться жестами и словами. Она пыталась заняться с ним сексом, но только
он прикоснулся, как ей стало холодно. Она оттолкнула его, и Гаргу, пожав плечами,
пошел к Тесс, потом к Май. Сейчас он с Ойко.
Странно, неужели та не чувствует холода в руках этого красавца? Неужели он
привлекает ее больше, чем Бэф?
— Табу, опасно обсуждать Бэфросиаста, — шепотом предупредил ее Мааон, уловив
мысль. — Вожак дал отставку Ойко — хочешь занять ее место? На пару дней — легко,
но не больше. Поверь мне, меж ними уже случались размолвки и другие увлечения.
Но ничего серьезного. Привязанность сильней физиологии.
— Мне не нужно место Ойко.
— Конечно, а мне ты.
Лесс внимательно посмотрела на Варн: задорная и в тоже время хитрая улыбка,
диссонирующий с ней пронзительный, цепкий взгляд раскосых глаз. Сам невысокий,
но стройный, гибкий и ловкий — прекрасный охотник. Тесс говорила, и партнер не
плохой.
— Что тебе нужно?
— Не знаю, стоит подумать?
Лесс просто прижалась к его груди и уставилась на стенную фреску перед собой:
молящаяся мадонна с кротким прекрасным ликом, с отрешенным блаженным взглядом.
— Фреска чувствует больше, чем я, или меньше?
— А что чувствуешь ты?
— Ничего, кроме холода. Каждый раз я просыпаюсь от озноба.
— Что это?
— Дрожь во всем теле, внутри, снаружи.
— Это не холод, это — одиночество, — со странной ноткой в голосе заметил Мааон.
— Откуда ты знаешь?
— Я старше тебя на двести лет, — покровительственно улыбнулся Варн, —
Предлагаю проверить мою правоту тем, что сегодня ляжем спать вместе. У тебя или
у меня?
— Все равно.
— Тогда у меня. Увидишь, озноб больше тебя не найдет. Я его выгоню навсегда.
— Нет, он ненавидит нас и не успокоится, пока не пошлет нас домой с
уведомлением о геройской смерти, — ворчала Люция, запихивая в стиральную машину
белье.
Алисия стояла рядом, облокотившись на дверцу люка, и молча слушала ее. Говорить
не было желания, да и слов не было. Весь ненормативный лексикон был давно
израсходован, избит и заезжен, как дивизионный флешь с сигналом подъема.
— Слушай, а может ему дать, а? Может, тогда отвяжется? — Маликова