Страница 6 из 160
Еврипида описывают замкнутым, мрачным человеком, склонным к уединению, плюс ко всему еще и женоненавистником. Угрюмым он изображен и на сохранившихся портретах. Если переложить древние характеристики Еврипида на язык наших понятий, можно сказать, что он был крайне честолюбивым (впрочем, это одно из условий творчества), обостренно впечатлительным и обидчивым человеком Можно ли считать его женоненавистником? Думается, вряд ли (и здесь не обошлось без Аристофана). Даже «демонической» Медее Еврипид позволяет произнести слова, за много веков предвосхитившие некрасовскую тему «долюшки женской»:
Причин для мрачного состояния духа у Еврипида хватало. Его произведения редко пользовались успехом у современников. В состязаниях поэтов, принятых в Древней Греции, Еврипид побеждал всего три раза (и два после смерти — за трагедии «Вакханки» и «Ифигения в Авлиде», поставленные его сыном). Впервые его трагедия («Пелиады») появилась на сцене в 455 году до н. э., а первую победу он одержал только в 441-м. К примеру, Софокл выходил в победители восемнадцать раз.
Еврипид поддерживал близость с выдающимися умами своего времени, приветствовал все новации в области религии, философии и науки, за что подвергался нападкам умеренных общественных кругов. Выразителем их взглядов являлась аттическая комедия, самым ярким представителем которой был современник трагика Аристофан. В своих комедиях он высмеивал и общественные взгляды, и художественные приемы, и личную жизнь Еврипида.
Возможно, этими обстоятельствами объясняется тот факт, что на склоне лет, в 408 году до н. э., Еврипид принял приглашение македонского царя Архелая и переселился в Македонию. Там им написана трагедия «Архелай» в честь предка своего покровителя, а также «Вакханки» — под впечатлением местного культа Диониса. В Македонии он и ушел из жизни в 406 году до н. э. Даже смерть его была окружена слухами и сплетнями. По одной версии, он якобы был растерзан собаками, по другой — женщинами. Здесь слышатся отзвуки той же комедии Аристофана «Женщины на празднике Фесмофорий». По ее сюжету женщины, разгневанные на Еврипида за то, что он выводит их слишком неприглядными в своих трагедиях, сговариваются его убить. В комедии самосуд не состоялся, зато «украсил» биографию трагика.
Еврипиду принадлежат 90 трагедий, из которых до нас дошло 18. Хронологию их появления на сцене исследователи определяют приблизительно: «Алкестида» (438 год до н. э.), «Медея» (431), «Гераклиды» (ок. 430-го), «Ипполит» (428), «Циклоп», «Гекуба», «Геракл», «Просительницы» (424–418), «Троянки» (415), «Электра» (ок. 413), «Ион», «Ифигения в Тавриде», «Елена» (ок. 412), «Андромаха» и «Финикиянки» (ок. 411-го), «Орест» (408), «Вакханки» и «Ифигения в Авлиде» (405).
Сюжеты для своих трагедий, как и его предшественники, Еврипид черпал из сказаний Троянского и Фиванского циклов, аттических преданий, мифов о походе аргонавтов, подвигах Геракла и судьбе его потомков. Однако, в отличие от Эсхила и Софокла, у него уже совсем иное осмысление мифа. Он отошел от традиции возвышенных, нормативных образов и стал изображать мифологических персонажей как земных людей — со всеми страстями, противоречиями и заблуждениями.
Еврипид выработал и новые принципы изображения человека, показывая психологические мотивы поступков, а не типологически предусмотренные, как было прежде: герой поступает героически, злодей — злодейски. Ему первому удалось представить психологическую драму, когда борения, смятения чувств персонажей передаются зрителям и вызывают сочувствие, а не просто осуждение или восхищение. Пожалуй, наиболее ярко это выражено в трагедии «Медея».
В основе «Медеи» — сюжет из мифа о походе аргонавтов. Ясон добыл в Колхиде золотое руно с помощью дочери колхидского царя волшебницы Медеи. Личность яркая, сильная, бескомпромиссная, она под влиянием страсти к Ясону оставляет родной дом, предает отца, убивает брата, обрекает себя на несносное существование в чужой стране, где ее презирают как дочь «варварского» народа. Между тем Ясон обязан ей и жизнью, и престолом. Когда он покидает Медею, чтобы жениться на наследнице коринфского царя Главке, обида и ревность настолько ослепляют Медею, что она задумывает самую страшную месть — убийство их детей. Терзания Медеи, в безумии мечущейся между материнскими чувствами и властью мстительного порыва, столь ужасны, что невольно вызывают сочувствие. Здесь трагедия, рок в чистом виде — Медея обречена, у нее нет никакого выхода. Она не может вернуться домой и не может остаться в Коринфе, откуда ее изгоняет Ясон ввиду новой женитьбы. Не уверена она и в будущем своих детей, даже если оставит их с отцом, ведь они для греков — дети «варварки». И Медея принимает решение:
«Медея», непревзойденная трагедия во всей мировой литературе, до сих пор не сходит со сцен. Одна из самых ярких современных исполнительниц Медеи — замечательная актриса Любовь Селютина в московском Театре на Таганке, где эта трагедия неизменно идет с аншлагами.
Слава пришла к Еврипиду, увы, после смерти. Современники не сумели его оценить. Исключение составил только остров Сицилия. Древнегреческий историк Плутарх в своих «Сравнительных жизнеописаниях» рассказывает о том, как отдельным афинским воинам, плененным и попавшим в рабство во время неудачного сицилийского похода, удалось вырваться на родину: «…некоторых спас Еврипид. Дело в том, что сицилийцы, вероятно, больше всех греков, живущих за пределами Аттики, чтили талант Еврипида… Говорят, что в ту пору многие из благополучно возвратившихся домой горячо приветствовали Еврипида и рассказывали ему, как они получали свободу, обучив хозяина тому, что осталось в памяти из его стихов, или как, блуждая после битвы, зарабатывали себе пищу и воду пением песен из его трагедий. Нет, стало быть, ничего невероятного в рассказе о том, что в Кавне какому-то судну сначала не позволяли укрыться в гавани от пиратов, а затем впустили его, когда после расспросов удостоверились, что моряки помнят наизусть стихи Еврипида» («Никий и Красс»).
Спустя век трагедии Еврипида начали пользоваться большим успехом и у него на родине, в то время как Эсхил и Софокл стали терять популярность. Позднее к трагедиям Еврипида неоднократно обращались римские драматурги. К примеру, «Медею» перерабатывали Энний, Овидий, Сенека. В эпоху классицизма Еврипид оказал влияние на Корнеля («Медея»), Расина («Федра», «Андромаха», «Ифигения», «Фиваида, или Братья-враги»). Вольтер по мотивам его трагедий написал «Меропу» и «Ореста». Шиллер на основе «Финикиянок» Еврипида создал «Мессинскую невесту».
В России интерес к Еврипиду возник давно — известны «Андромаха» П. А. Катенина, а также многочисленные переводы. Один из лучших переводчиков Еврипида Иннокентий Анненский написал и несколько подражаний, использовав сюжеты не дошедших до нас трагедий.
Угрюмый Еврипид, так страдавший когда-то из-за своих редких побед в состязаниях поэтов, одержал главную победу — над временем, и по сей день его трагедии украшают театральные сцены.