Урал улыбается

Аркадий Петрович отмахнулся, как от шмеля.

— Да не сердись, бать. Говорю же, дела держали. Вот выкроил время, на рыбалку на воскресенье пришел приглашать. Пойдешь?

…Воскресный день выдался теплый. Отец и сын сидели на своем излюбленном месте. Аркадий Петрович, соскучившийся по рыбалке (до Сашкиной женитьбы он только и пропадал с ним на озере, без сына рыбачить не ходил), был счастлив.

— Бать, — промурлыкал Сашка, придвинувшись вплотную к отцу, — я лодку с мотором надумал покупать.

— С мотором — это хорошо, — пропел Аркадий Петрович. — С мотором это не то что без мотора: весло туда, весло сюда. Покупай, сын.

— Да я б с удовольствием, — крякнул Сашка, — только понимаешь, трехсот рублей не хватает. Может, одолжишь, а? С возвратом.

— Да ладно уж. Без возврата обойдусь. Подумаешь, на курорт летом не съезжу.

Сашка взвизгнул.

— Ну, бать, самым первым моим пассажиром будешь! Завтра же!

Месяца через три Аркадий Петрович бегал трусцой мимо Варвары Семеновны и выкрикивал:

— Четвертый месяц носа не кажет! И кого только ты мне породила!

Накричавшись, набегавшись, он успокоился и опустился на стул.

— Как считаешь, мать, — выдохнул он, — когда этот душегуб придет? И придет ли вообще?

— Придет, — послышался ответ. — Куда ему деться-то? Не сегодня-завтра заявится. Мотоцикл, слыхала, надумал он покупать.

Зульфар Хисматуллин

Уфимский писатель. Десять книг своих рассказов издал в одиночку и, наконец-то, оказался в коллективе…

Однажды в нашу двухкомнатную квартиру позвонил молодой человек и, войдя, протянул записку: «Приюти моего Салимьяна на время сдачи вступительных экзаменов. С приветом Гарифьян», — прочел я, и теплая слеза радости, приправленная воспоминаниями далеких лет, скользнула по щеке. То писал друг моего детства, с которым мы не виделись целую вечность.

Вытерев со щеки сентиментальную влагу, я взглянул на парнишку и обомлел: точнейшая копия отца!

— Проходи, Салимьян, будь как у себя дома!

Не по-деревенски смело пройдя в переднюю, парень открыл свои чемодан и извлек из его недр жареную курицу.

— Это вам гостинец! — гордо сказал он.

— Спасибо, сынок, — проговорил я. — Курица — вещь питательная.

По окончании вступительных экзаменов сын друга моего детства подался в деревню. А за два дня до начала занятий в институте снова объявился у нас. В коротенькой записке Гарифьян извещал: «Если не возражаешь, пусть Салимьян с месячишко пробудет у тебя. Общежитие у них пока не достроено».

— Какие могут быть разговоры! Живи хоть целый год! — сказал я.

Правда, с его воцарением в нашем доме возникли некоторые неудобства. Из-за нехватки квадратных метров своих дочек мне пришлось отправить на жительство к малодетному свояку…

Пять лет, что у нас прожил Салимьян, промелькнули незаметно. Дочек я навещал по воскресеньям.

Получив диплом, сын друга моего детства отбыл к месту назначения. И с тех достопамятных пор ни слуху от него, ни духу.

Но вот однажды в нашу квартиру позвонили. Я открыл. На пороге стоял незнакомый парень. Он протянул мне записку: «Приютите моего Бикьяна на время сдачи вступительных экзаменов. С пламенным сельскохозяйственным приветом Салимьян», — прочел я и, взволнованно взглянув на парнишку, обомлел: то был вылитый Салимьян!

Тем временем юноша проворно запустил руку в свой чемодан и вытащил из его недр огромного, покрытого розовой поджаристой корочкой… гуся.

— Это вам гостинец! — сказал он с еле заметной учтивостью в голосе и элегантно прошел в гостиную.

С башкирского перевел Сагит Сафиуллин

Илья Герчиков

Врач-стоматолог из Челябинска. Считает, что лечат не только бормашины, но и юмор.

Основное препятствие в беге от инфаркта — инфаркт.

Она была убеждена, что тайну надежнее хранить коллективными усилиями.

Не приобретающий лотерейных билетов выигрывает наверняка, но мало.

Свою линию гнул так упорно, что она превратилась в порочный круг.

В споре с редактором рождается истина: не спорь с редактором.

Критик, обливающий автора медом, редко удержится от соблазна вывалять его хоть немного в перьях.

Общий наркоз особенно удобен тем, что лишает больного возможности давать советы врачу во время операции.

Биться головой об стену — еще не значит сочетать физический труд с умственным.

Иногда больничный листок отличается от фигового лишь тем, что подлежит оплате.

Если любовь является состоянием возвышенным, то брак, увы, лишь гражданским состоянием.

Кто способен бережнее плагиатора донести мысли автора до читателей?

Непотопляемость предприятия — в отсутствии текучести кадров.

Диалог между начальником и подчиненным — чаще монолог.

Простой способ продлить человеческую жизнь — не укорачивать ее.

СОДЕРЖАНИЕ

Е. Дубровин. Как укротить Семерикина?

B. Печенкин. Разговор в универмаге. Лодырь как полезный член коллектива.

О. Костман. То ли еще будет. Самое главное.

А. Куличкин. Черная пантера.

М. Воловик. Чиновник и почин. Труд и слава.

Ф. Вибе. Три материальных помощи. Случай в редакции.

Б. Матюнин. Правда. Любимое уравнение.

А. Петрин. Светский разговор.

А. Гирфанов. Странная папка

Д. Клещев. Размышление. Она, она…

A. Пляхин. Заметим по секрету. Не отрекайтесь от куренья!

Р. Мазитова. Сказать правду льву.

C. Нестеров. Как крутить гайки. Жить можно.

М. Немченко. Го-ол!

Б. Сенкевич. Дискуссия в литобъединении. Все точно. Эпитафия формалисту.

B. Огнев. Украли короля. Коляша женится.

Е. Мальгинов. Дело техники.

Б. Кудрявцев. Уложить две трубы. Спокойненько, без горячки…

В. Сапожников. Шик-модерн. Выручай, Шляпкин!

Г. Дробиз. Дорогие черты.

О. Рудин. Каламбуры.

В. Сибирев. Дамоклов меч. «Профессионал».

Л. Золотайкин. Жертвы профессий.

Г. Подкупняк. Перпетуум-мобиле. Счастливых поездок!

А. Чепуров. Учебная езда.

Р. Шипулин. Простой выход. Скромный герой. Компромисс. Между прочим. Головоломка. Акселерация. В овечьей шкуре. Яблоко Ньютона.

Э. Якубовский. ЭВМ и удача.

С. Тупицын. Аттракцион.

В. Смирнов. Наставник.

В. Постоев. Каждому — свое. Свердловским поэтам.

B. Рокух. Подражания И. И. Тарабукину.

М. Шварц. А боги живут рядом.

Б. Воробьев. Пятнадцать суток рая.

Л. Чернышев. Как можно? Жене.́

A. Чудинов. Рубаи.

C. Матюшин. Из дневника старого молодого писателя.