Страница 45 из 56
— Уже три часа на шоссе… — пояснил первый. — Жарко.
Сзади загудели.
— Вы там живете? — поинтересовался Берл, трогая машину с места.
Парни переглянулись. «Конечно, нет… — понял Берл. — И пропусков у них нету. Это те самые, «оранжевые».
— Сейчас там многие живут, — уклончиво промолвил один из парней. — Жаль, что не все.
Берл снова пожал плечами.
— Да мне-то что, ребята. Дело ваше… смотрите сами.
Парни дружно кивнули кипастыми головами. «Дело ваше… — мысленно передразнил сам себя Берл. — Дело ваше… сука вы, молодой человек… даром что с пропуском.»
Настроение у него испортилось.
Она миновали перекресток и так же медленно двинулись по 34-ой дороге в направлении Сдерот. Все ответвления направо, включая ничтожнейшие грунтовые тропки, были перекрыты. Казалось, вся полиция Страны выстроилась вдоль шоссе. «Дармоеды… — подумал Берл, перенося свое раздражение на других. — Больше вам заняться нечем…» Он зло хмыкнул, вспомнив небоскребы папок в каморке старшего инспектора Литцмана.
— Что случилось, Кацо?
— Ничего, Коля, все в ажуре… — Берл выдавил оптимистическую улыбку.
«К черту! Хватит распускаться! — одернул он себя мысленно. — Лучше не думать. Просто делай, что надо, и будь, что будет. Еще не хватало впутывать в эти наши разборки Кольку. Он и так, наверное, недоумевает: откуда это взялась посреди мирной страны закрытая военная зона с гражданскими поселениями внутри?.. Ничего… нам ведь только туда и сразу обратно. Туда и сразу…»
Он повернул в направлении указателя «Гуш Катиф, блокпост Кисуфим» и сразу же остановился, подчиняясь требовательно поднятой руке полицейского. Мент наклонился к окошку.
— Куда следуете?
— Гуш, — коротко ответил Берл. — Вот пропуск.
Молоденький полицейский тщательно изучил документы и помягчел. Печати и подпись начальника канцелярии Премьер-Министра произвели на него неизгладимое впечатление. «Молодой, только из учебки,» — подумал Берл, возвращая бумаги в бардачок.
— А эти все с Вами? — робко осведомился мент, оглядывая пассажиров.
— Там ведь ясно написано, служивый… — устало вздохнул Берл. — С сопровождающими. Тебе дать почитать еще раз?
— Нет-нет, что вы. Проезжайте, пожалуйста.
— Спасибо, братишка, — сказал веснушчатый парень, когда они отъехали от заслона.
— Глупости, — ответил Берл и подмигнул в зеркальце заднего обзора. — На внешнем кольце у них стоят совсем желторотые. Дальше будет труднее.
Следующий блокпост был военным. Хмурый офицер вернул Берлу пропуск и, не говоря ни слова, открыл заднюю дверь.
— Выходите.
— Что такое, лейтенант? — поинтересовался Берл. — Эти ребята со мной.
— Не компостируй мне мозги. Твой пропуск на двоих — на тебя и на этого русского. А у двух других клоунов документов нет.
— Как это нету? Вот… — парни протянули офицеру свои удостоверения. — Мы там живем, в Неве Дкалим. Домой едем.
Лейтенант сверил лица парней с фотографиями на документах и скептически хмыкнул.
— Вы бы хоть кого-нибудь похожего подобрали… Клоуны, ну как есть клоуны.
— Кончай сучиться, братишка, — тихо произнес веснушчатый. — Своих давить — последнее дело. Мы ведь, как и ты, из парашютной бригады. Призыв-2001. Рота автоматчиков. Кто там сейчас командиром — Малихи?
— Малихи уже месяц как на батальоне, — так же тихо отвечал лейтенант, глядя в сторону. — Только при чем тут Малихи… Аа-а, хрен с вами… что мне, больше всех надо?
Он тяжело вздохнул, швырнул удостоверения в машину и захлопнул дверцу.
— Ави! Пропусти этих! Они в порядке…
Берл проехал заслон и ускорился по пустому шоссе, ведущему к Кисуфим — главному блокпосту на въезде в осажденный и отрезанный Гуш Катиф. Над местностью кружили вертолеты.
— Что происходит, Кацо? — спросил удивленный Колька. Он не понял ни слова из разговора с офицером, но напряжение ощутил в полной мере.
— Ничего, Коля, все в ажуре… — улыбнулся Берл. — Закрытая зона. У нас тут…
Он поискал слова поубедительней и не нашел.
— Повезло… — сказал веснушчатый. — Хорошо, что я Малихи вспомнил.
— Собака твой Малихи, — откликнулся второй. — Помнишь, как он мне ни за что ни за про что два месяца без выхода влепил?
— Собака-собакой, а ведь помог… — рассудительно заметил веснушчатый.
Берл глянул в зеркало на своих незаконных пассажиров.
— Что у вас за удостоверения, ребята? Действительно не ваши?
— Конечно, не наши, — заговорщицки подмигнул парень. — Но удостоверения настоящие, жителей Гуша, с пропиской. Им-то самим уже не нужно, они внутри. Ну вот… это ж как: кто-то вывозит пачку документов, а потом другие въезжают. А потом опять, по новому кругу. Такая система.
— Система… — вздохнул Берл. — Не очень-то она работает, эта ваша система.
— С Божьей помощью, — твердо сказал веснушчатый. — Делай, что надо, и будь, что будет.
Берл кивнул. «Где-то я это уже слышал сегодня, — подумал он. — Причем совсем недавно.»
Справа мелькнул указатель на Кисуфим. Они приближались к одноименному блокпосту на границе с сектором Газа. Местность вокруг напоминала огромный военный лагерь, с обилием бронетехники, орудий, воинских джипов и грузовиков. Повсюду слонялись солдаты и полицейские. Непосредственно перед блокпостом стояли два гражданских автобуса. Берл зарулил в узкий длинный коридор, ограниченный бетонными заграждениями.
— Документы! — рослый полицейский в каске протянул руку и взял пропуск. Его напарник заглянул на заднее сиденье и удивленно присвистнул.
— Слышь, Хези, — сказал он, не отрывая глаз от потупившихся парней. — Этот рыжий маньяк опять здесь! Мы с тобой его уже вчера заворачивали, помнишь? Ну совсем оборзели, сволочи…
Он покрутил головой, как будто сетуя на несовершенство этого плохо огороженного мира и поражаясь борзости населяющих его нарушителей и вдруг рявкнул:
— А ну вышли из машины! Все! Повторять не стану — вышли!!
— Погоди, — остановил его рослый, возвращая пропуск Берлу. — Двое спереди в порядке, пусть остаются. А этих падел придется поучить…
Он открыл заднюю дверцу с другой стороны и взял рыжего за плечо.
— По-хорошему выйдешь или как?
— Вы чьей страны полиция? — тихо сказал парень. Он сильно побледнел, и оттого веснушки на его лице светились, словно конфетти. — Вы ведь со своими воюете, ребята…
Рослый улыбнулся одним ртом. Глаза в этой улыбке не участвовали В них застыло неподвижное выражение, как у куклы-психопата.
— Ага… — сказал он и вытянул парня из машины. — Конечно, свои… такие свои, что сердце замирает. И голова чешется… Голова, говорю, чешется!
Одновременно с последними словами он резко качнулся взад-вперед и ударил веснушчатого каской в лицо. Тот упал, как подкошенный.
— Сиди, Коля! — скомандовал Берл, больше себе, чем Кольке. — Сиди!
Напарник рослого заржал. Почесываясь, подошел полицейский офицер.
— Что случилось?
— «Оранжевые», суки… — объяснил рослый, поправляя каску. — Сопротивление при задержании. Эти, в кипах.
— А у тех пропуск, — добавил его напарник с сожалением в голосе. — Может, их тоже под арест — за содействие?
— Вам только волю дай… ухмыльнулся офицер и, привычно напружив командирскую голосовую мышцу, принялся разруливать ситуацию. — Значит так. Нарушителей — в автобус! Пускай на нарах попарятся. А тех, что с пропуском — пропустить. Согласно инструкции.
Он наклонился к Берлу:
— Нехорошо, господин. Содействие правонарушению, даже неумышленное, не лучше самого правонару…
— Я могу ехать? — перебил его Берл. — А то тут псиной воняет…
Лицо у офицера вытянулось.
— Зря вы так, — сказал он с какой-то тусклой интонацией. — Мы всего лишь выполняем приказ. Езжайте.
Веснушчатый поднялся на ноги. Парни забрали из багажника свои рюкзаки и в сопровождении ментов двинулись к автобусу. Он был уже почти заполнен. «В Беер-Шевскую тюрьму…» — подумал Берл, провожая глазами своих отчаянных тремпистов. Уже подойдя к автобусу, рыжий вдруг обернулся и, поймав Берлов взгляд, помахал рукой и улыбнулся. Брови и нос его были разбиты в кровь. Берл молча кивнул.