Прогулка в бездну

И каждое мгновение растягивается в беспросветную вечность, в которой кровь стучит в висках и глаза, до рези, до застилающей все пелены, всматриваются в сети заклинаний, что накладываются одна поверх другой, привязывая корежимого чуждыми силами Ригана к земле и отсекая от воздуха. Не давая возможности расправить крылья и опасть. Потому что теперь, когда присутствие дракона сделало защиту активной, становится видно, как туманная пленка в воздухе тянется к зыбкому мареву перепончатых полотен, искрясь атакующими матрицами Хаоса.

Перелом наступает неожиданно, когда уверенность в том, что ей удастся справиться с ним, практически исчезает. Его тело продолжает вздрагивать, но прекращает терять четкость очертаний. А потом и совсем замирает, лишь время от времени выгибаясь дугой.

— Быстрее, тащите его. — И это не голос, искореженный усталостью хриплый шопот.

Рамон и Талас словно только и ждали команды. Один перекидывает его через плечо, лишь чуть просев, когда поднимал. Второй бежит рядом, не давая дракону соскользнуть с плеча, когда очередной приступ тянет его тело.

Полоса защиты оказалась значительно шире, чем первые две. И я начинаю более уважительно относиться к этому летающему племени. Чтобы заслужить такое отношение со стороны Даймонов, нужно, действительно, из себя что-то представлять.

Мы останавливаемся, когда слабый, но вполне разумный голос Ригана просит вернуть его в вертикальное положение. Объясняя это тем, что рассматривать нижнюю часть оборотня, уже давно перестало доставлять ему удовольствия.

Да и взгляд Леры, которая буквально падает на руки успевшего первым Гадриэля…

Может, пора провести еще одну беседу со своим начальником разведки? Клятвы — клятвами… Но после своего пробуждения он несколько более раскован в отношении моей жены, чем мне бы это хотелось. Нет, у меня даже мысли не возникает о том, что за этим может стоять что-либо иное, чем дружба…

Вот только, отсутствие возможности остаться наедине, все стремительнее портит мой характер.

— Не знаю, стоит с этим поздравлять или нет, но первый уровень защиты мы прошли. Осталось всего два. — Несмотря на пафосность слов, ее голос звучит весьма невесело.

— Я думаю, мы может позволить себе отпраздновать это событие хорошим ужином и парой глотков вина, прежде чем пойдем штурмовать остальные. — Предложение Рамона пусть и звучит несколько неожиданно, но смотрится весьма привлекательно.

И судя по внезапно повеселевшим лицам всех остальных, находит отклик и у них.

— Всего парой? — Этот красавчик так и продолжает поддерживать Леру, не сводя с меня взгляда, в котором нет даже тени раскаяния. Хотя он и видит, что ее нахождение рядом с ним вызывает у меня не самый положительные эмоции.

— Парой. — Более жестко, чем мне хотелось бы, комментирую я его весьма откровенное желание превратить предстоящее мероприятие по снятию напряжения в грандиозную попойку. — И будь добр, передай мою жену ее должнику, а сам, вместе с оборотнями, займись поисками места для ночевки.

Лера вскидывает на меня удивленный взгляд, пытаясь понять, насколько много реального гнева в моем голосе. И я, успокаивая ее, стараясь, чтобы этого не заметил сам виновник небольшой разборки, качаю головой. И ловлю, в ответ, отблеск ее улыбки.

Если бы я только знал… Но я не знал.

И когда из поиска возвращаются одни оборотни, это становится для меня полной неожиданностью. А, глядя на растерянное лицо Черной Жрицы понимаю, что и для нее — тоже.

Глава 5

Олейор Д'Тар

Он вернулся на рассвете, когда первые лучи восходящего солнца начали окрашивать виднеющиеся вдали горные вершины в бледно-розовый оттенок.

В эту ночь никто из нас не сомкнул глаз. Обустроенный на скорую руку лагерь сиротливо светился одиноким костром. Варианты того, что могло произойти с Гадриэлем, перебирались уже не по одному кругу и отбрасывались как маловероятные. Напряженные до предела нервы, требовали немедленных действий и выливались в неоднократно пресекаемые мною попытки кинуться на розыск. И это несмотря на то, что лишь двое из нас могли чувствовать себя в глубокой темноте более чем комфортно. Эльфы и драконы хоть и видят во тьме достаточно хорошо, но не настолько, чтобы вести поиск в незнакомом, а самое главное, находящемся в непосредственной близости от защиты Даймонов, лесу.

Все это не только вымотало нас физически, но и камнем легло на сердце, заставляя тревожно вглядываться в подернувшееся предрассветным маревом небо. Но не могло служить оправданием тому, что мы сначала увидели и лишь, потом почувствовали его приближение.

И это было первым, что насторожило. И не только меня.

Лера кинулась ему навстречу с выражением такой искренней радости на лице, что я, невольно, начал слегка заводиться, из последних сил убеждая себя, что такая уж у меня участь: иметь друга, который является другом и моей жены.

Но когда она резко притормозила и улыбка на ее лице стала загадочной, а из-за его спины выступила хрупкая фигура, полностью замотанная в черное покрывало… Странные мысли, что преследовали меня всю эту тревожную ночь, начали обретать реальные очертания.

Асия выступила вперед, вынимая клинки, но остановилась прежде, чем между ними встал Риган. И то, что творилось с ней, заставило меня очень внимательно вглядываться в незнакомца. Нет… незнакомку. Теперь, когда она подошла ближе, повинуясь руке Гадриэля, который нежно обнимал ее за талию и буквально силой тянул за собой, но настолько трепетно, что я поразился такому отношению со стороны нашего черноволосого Лорда к кому-нибудь, кроме Леры, я понял, что перед нами женщина.

— Это Лайсе. — Они остановились напротив моей жены, и он обращался в первую очередь к ней.

Ни ко мне, ни к Асие, сородичем которой, похоже, является наша гостья — именно к Лере. Словно от того, как она примет его спутницу зависело для него многое. И эта неожиданная мысль, едва успев мелькнуть в моей голове, вынуждена была сбежать под натиском удивления. Потому что Лера, отношение которой ко всем Даймонам, кроме одной единственной, мне было слишком хорошо знакомо, сделала следующий шаг и вплотную подошла к Гадриэлю и его спутнице.

— Меня зовут Лера и я жена темноэльфийского принца. А еще, я человек и маг Равновесия.

Теперь уже изумление на всех лицах, кроме Черной Жрицы: в ее глазах плещется боль, которую она даже не пытается скрывать.

Очень хотелось бы мне знать, что здесь происходит?! Что уже известно двоим из моей команды, но продолжает оставаться покрытой черной тканью тайной для всех остальных.

— Лайсе. — Ее голос нежен и юн. Настолько, что мне трудно даже представить, сколько лет может быть этому существу.

— Тебе не стоит прятать от нас лицо. Будет лучше, если остальные тоже будут знать, кто ты.

— Да, я знаю. Гадриэль сказал мне, что вы для меня не опасны.

Опасны?! Мы?! Для нее?!

О стихии! Да что же здесь еще происходит!

И это после полной кошмаров ночи, когда каждое мгновение едва ли не казалось вечностью от осознания того, что мы даже не можем кинуться на его поиски. И это после того, как я готов был взывать к стихиям и основам, прося их дать мне силы найти друга, когда я, второй раз в своей довольно долгой жизни понял, насколько беспомощным можно чувствовать себя, будучи наследником темноэльфийского Правителя, магом и Мастером Клинка.

Ответы на мои вопросы появились значительно раньше, чем я мог предположить в самых смелых своих прогнозах. Да только мне довольно трудно сказать, насколько радостными они были.

Она отстегнула край платка, который скрывал нижнюю часть ее лица, а потом резким движением сбросила его с головы.

Дружный вздох восхищения-изумления, и все мои представления о той расе, к которой принадлежит наша Асия, начинают осыпаться золотыми искрами из разлетевшихся вдребезги песочных часов.

Потому что девушка, что стоит перед нами, несет в себе отпечаток не только крови Даймонов, но и кого-то из эльфов.