Смертельная поездка

– Погодите-ка, погодите минуточку. – Не в силах переварить услышанное, он взялся за голову. – Вы хотите сказать, что эти психи случайно отравили каким-то газом целый город, а теперь убивают людей, чтобы это не выплыло наружу? Вы хоть понимаете, насколько безумно это звучит?

Грейс тут же потеряла терпение:

– Вы глупец. Один из них стрелял вам в голову. Вы что, думаете, что это был несчастный случай?

Он с возмущением посмотрел на нее, но в руке у нее по-прежнему был пистолет, и он сказал как можно мягче и ровнее:

– Нет, мэм, я не думаю, что это был несчастный случай. Крайне правая группировка, вооруженные боевики – видит бог, в этом штате их предостаточно, – но нервно-паралитический газ? Массовые убийства? Я просто не могу себе этого представить.

– Ну, в таком случае вам следует побыстрее договориться со своим воображением, – огрызнулась Грейс, – потому что в десять часов где-то взорвутся еще два грузовика.

Мозг Ли отказывался впитывать все то, что рассказала ему Грейс, а мысли жужжали под черепной коробкой, словно электрические автомобильчики, которые сталкиваются друг с другом на окружной ярмарке. Голова его просто убивала. В настоящий момент он опасался доверять своим суждениям, но одна мысль неуклонно поднималась к поверхности сознания, как масло к поверхности воды. На ней он и сосредоточился:

– Нам надо выбираться отсюда. Рассказать кому-нибудь, что здесь происходит.

Энни иронически подтолкнула Шарон локтем:

– И почему мы сами до этого не додумались?

Ли узнал голос крупной женщины, которую он схватил в кустарнике, – той, буйной. Да кто она такая? И кто эта, другая, с пистолетом и полицейскими замашками, и почему с ними помощник шерифа из Кингсфорда? У них есть мужья, дети? Он даже не знает, как их зовут. Когда-нибудь, когда он вытащит их отсюда и они вместе пойдут куда-нибудь выпить пива, он спросит у них все это и многое другое. Но не сейчас.

– Я же вам говорила, что мы уже пытались выбраться отсюда, – резко и нетерпеливо сказала Грейс. Она уже злилась, потому что, как оказалось, этот идиот ее не слушал. – Дважды. Их слишком много, а сейчас они образовали заградительное оцепление и только и ждут, чтобы мы попробовали в третий раз.

Ли оттолкнулся от столба, чтобы сесть прямо, и заскрипел зубами от боли в голове и тошноты, подкатившей к горлу, словно черный пузырь. Но, слава богу, он не отрубился. «Молодец, Ли, – похвалил он себя. – Бери себя в руки. Все зависит от тебя».

– Дорога, которая идет через Фор-Корнерс, длиной почти в милю. Это слишком большая площадь для построения надежного заградительного периметра. Им для этого нужна тысяча человек.

Энни фыркнула:

– Золотце, ты считать умеешь? Если люди расставлены на расстоянии зоны прямой видимости друг от друга, по сильно вытянутому эллипсу, а не кругу, то они и с сотней управились.

Ли повернул голову в ту сторону, откуда доносился голос. Опять буйная. Да кто она такая – учительница математики?

– Мэм, я вырос в этих лесах. Если они не стоят взявшись за руки, то в их оцеплении есть брешь. И я ее найду.

Энни отвернулась, мысленно умывая руки. Если мужчина думает по-мужски, с ним невозможно разговаривать. Он хочет, чтобы в оцеплении была брешь, – значит, она там есть. Пенис – гений.

Ли попытался встать, цепляясь руками за столб. У него закружилась голова, и он упал бы, если бы рядом не оказалась Шарон и не поддержала его за локоть.

– Мы уже все обсудили и решили, что это слишком опасно. У нас есть другой план.

Ли с улыбкой покачал головой, но тут же пожалел об этом. Он сделал несколько глубоких вдохов, дожидаясь, пока тошнота отступит.

– Леди, я не сомневаюсь, что у вас есть план, но я чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы вы ничего не предпринимали и просто дождались того момента, когда я вернусь и приведу помощь.

– Господи боже мой, – с отвращением протянула Грейс, а затем вся окаменела от безмолвной ярости, когда Ли начал говорить тем покровительственным тоном, который многие мужчины до сих пор применяют к женщинам.

– Послушайте, – примирительно начал он, – я понимаю: вы думаете, что уйти отсюда нельзя, иначе вы бы сами это сделали. Черт, там снаружи столько вооруженных мерзавцев, что кто угодно бы испугался. Я это понимаю. Но и вы должны понять, что они всего лишь люди. Мимо них можно пройти. Вы просто еще не нашли, как это сделать. Я должен попытаться. Это моя работа.

Шарон отступила на шаг и приложила все усилия, чтобы ее голос не дрожал.

– За кого вы нас принимаете? За трех жеманных барышень в длинных платьях, которые машут белыми платочками и ждут не дождутся, когда их спасут? Я прошла ту же подготовку, что и вы. Я помощник шерифа, а с недавних пор – агент ФБР на испытательном сроке. Что же до двух остальных, то даже я им и в подметки не гожусь. Я понимаю, что у вас включился полицейский условный рефлекс «служить и защищать», и отлично представляю, что, как вы думаете, вы должны сделать и почему вы думаете, что должны это сделать. Но мы решили не предпринимать больше лобовых попыток прорвать заградительный периметр не потому, что напуганы, а потому, что считаем, что это самоубийство.

Прежде чем ответить, Ли выждал секунду, подчиняясь мужскому здравому смыслу, который велит не спорить с женщинами в тот момент, когда они считают тебя за идиота. Как только они доходят до этой точки, говорить с ними – все равно что бить себя по башке молотком. Лучше потихоньку уйти, сделать что надо, а потом они сами увидят, что ты был прав.

– Мне нужен мой пистолет, – спокойно сказал он.

Грейс подошла к нему на шаг ближе, чтобы он мог разглядеть ее глаза.

– Это плохо, потому что иначе, после того как вас убьют, у нас было бы на один пистолет больше.

Ли улыбнулся, хотя никто этого не мог толком разглядеть.

– Жесткая леди, – сказал он и протянул руку: – Помощник шерифа Дуглас Ли, ведомство шерифа округа Миссакуа. Не расслышал ваше имя.

Грейс не была готова к такому повороту событий, и мгновение его рука висела в воздухе. Жесткая – может быть. Но не грубая. Она переложила «сиг» в левую руку и ответила на рукопожатие.

– Грейс Макбрайд.

– Рад познакомиться, мисс Макбрайд. – Он поискал глазами в темноте подвала. – А леди, которую я встретил в кустарнике?

И услышал тягучий ответ:

– Леди, на которую ты напал в кустарнике.

Ли отвел взгляд:

– Да, я хотел бы извиниться за это. Никогда в жизни не думал, что подниму руку на женщину.

Грейс вручила ему его пистолет, рукоятью вперед, и он отправил его в кобуру мягким, мощным движением, после чего двинулся к двери. Его поступь становилась тверже с каждым шагом.

«Крупный мужчина, – подумала Грейс, когда он прошел мимо нее. – Сейчас он кажется сильнее, будто почти оправился от ранения». Разумом она понимала, что, если человек большой и сильный, это не обязательно означает, что он справится с трудной ситуацией лучше и с меньшими потерями, чем человек более хрупкого сложения, но иногда ей хотелось найти успокоение в мысли, что физическая сила способна решить все проблемы. Некоторое преклонение перед мужской физической силой заложено в женщинах с самых древних времен и коренится так глубоко, что они верят в нее, даже понимая, что их вера выросла на пустом месте. Ведь не исключено, что Бог существует, чудеса происходят, иррациональные импульсы имеют под собой какую-то основу; не исключено, что помощник шерифа Ли выберется, а потом вернется и спасет их. Как это было бы замечательно. Грейс закрыла глаза. Ты и к Магоцци так относишься. Даже ты, после всего того, что ты видела и пережила, отчаянно хочешь верить в сладостную ложь сказок.

Помощник шерифа Ли открыл ведущую к бетонной лестнице деревянную дверь, обернулся и посмотрел на женщин. Выстроившись печальным полумесяцем, они молча провожали его взглядом. Ему пришло в голову, что он так толком и не рассмотрел их лиц; что, встретившись с ними на улице, он бы их не узнал; что, если он не сможет вернуться вовремя и они, не дай бог, исчезнут в этом городе навсегда, он даже не сможет их описать. Хорошо хоть, что он узнал, как их зовут.