Страница 107 из 112
— Это для развлечения Алекс привел строптивую девушку, — с усмешкой пояснил король, вставая с пола и поправляя свой костюм.
Координация движений у него была совершенно нормальная, и Алина заметила про себя, что сексуальные развлечения на него действуют явно отрезвляюще.
— И как ощущения? Понравилось, когда Вам сопротивляются и возражают?
— Бесспорно, в этом что-то есть, особенно, когда ты сильнее и в любом случае получишь то, что хочешь.
— Я рада, что Вы оказались сильнее и сумели в отличие от меня получить то, что хотели.
— Я рад, что ты рада, — рассмеялся король и вдруг резко посерьезнел, — Постой… Что ты сказала? В отличие от тебя? Что ты имела в виду? Тебе кто-то посмел перечить? Кстати, выглядишь ты что-то расстроено… Тебя портниха, что ли огорчила?
— Вы знаете, мне бы не хотелось обсуждать это при свидетелях, — Алина кивнула на девушек, — может, Вы закончите развлекаться с ними, а потом мы поговорим?
— Алекс, отправь их.
Герцог шагнул к привязанной девушке и, развязав ее, скомандовал: "Обе взяли покрывала и марш к леди Гиз".
Обе девушки схватили лежавшие в углу шелковые покрывала и, быстро накинув их на себя, опрометью выбежали из комнаты.
— Так чем тебя огорчила портниха? — вновь спросил король, дождавшись их ухода.
— Огорчила не то слово… Я вне себя от раздражения и гнева. Она, пользуясь тем, что Ваша прямая подданная просто издевается надо мной. Отказывается переделать платье, которое испортила, вымогает с меня дополнительно деньги за это, дерзит, если не сказать хамит… и обосновывает все это тем, что не моя вассалка. "Вы", — говорит, — "может, привыкли распоряжаться своими вассалами, но я не из их числа. Так что Вы мне не указ".
— Что?!! — лицо короля исказил гнев.
— Вы плохо слышали, что я сказала? — усмехнулась Алина.
— Слышал я хорошо… Я не могу поверить собственным ушам. Она, что именно так тебе и сказала?
— Артур, она знает, что Вы не сможете отказаться от ее услуг, у нее почти нет конкурентов, поэтому и позволяет себе такое. Вот, говорила Вам, что желательно создавать одинаковые условия для всех и привилегии давать не одному, а одновременно нескольким мастерам одного ремесла. Тогда полезное соперничество возникает, так как у заказчиков выбор есть к кому обратиться… А сейчас вот, что мне делать? Я вынуждена либо платье испорченное забрать, либо ей переплачивать, да еще при этом ее хамство терпеть.
— Ничего ты не будешь терпеть, Алиночка. Она твоя. Что хочешь, то и делай с ней, и привилегии ее, кому хочешь, передавай или раздавай. Теперь все тебе в ножки падать будут, чтоб новое платье или костюм сшить, и я тоже…
— Вы серьезно?
— Серьезней некуда. Ты отпустила эту стерву?
— Нет… я так разозлилась, что забыла разрешить охране выпустить ее.
— Вот и хорошо. Пойдем, моя радость. Я хочу сам сообщить ей это известие и посмотреть сначала на ее лицо, когда она это услышит, а потом еще на то, как ее накажут за ее хамское поведение. Ты ведь дашь мне возможность насладиться этим?
— Разве я могу отказать Вам в этом, когда Вы встали на защиту моего пострадавшего достоинства
Портниха сидела в кресле, когда дверь в зал неожиданно распахнулась, и на пороге появился сам король.
— Ваше Величество, — портниха поспешно вскочила и низко склонилась перед ним, а две ее мастерицы, вскочив, повалились перед ним на колени, низко склонив голову.
Вслед за королем в зал вошел герцог и герцогиня в сопровождении высокого, атлетически сложенного юноши в костюме пажа. Король дождался, чтобы за ними закрыли двери, и громким голосом произнес:
— Дороти Стейн, отныне Вы и вся ваша семья являетесь прямыми вассалами герцогини Алины Тодд, и все ваше имущество и права переходят к ней, и лишь в ее власти оставить вам что-то или лишить всего. А так же в ее власти наказывать, миловать или казнить. Это приказ окончательный, и я подписал все необходимые бумаги в связи с этим, которые уже передал герцогине. Исходя из всего вышеизложенного, мне бы хотелось узнать: Вы добровольно согласитесь принести присягу герцогине или нужно вызвать стражу и отправить Вас в темницу?
— Ваше Величество… — портниха опустилась на колени, — Вы сами даровали мне Ваше прямое подданство… я всегда верой и правдой служила Вам, я платила все положенные налоги, кроме тех, от которых Вы дарованными мне привилегиями освободили меня… я ни разу…
— Молчать! — король рявкнул это так, что в светильниках задрожали хрустальные подвески, — Мои решения не обсуждаются! Я задал конкретный вопрос и жду однозначный ответ: да или нет.
— Да, — еле слышно проговорила портниха, ее щеки вновь пылали, и она дрожала всем телом.
— Громче! — раздраженно приказал он.
— Да, — громко повторила она, добавив, — Я согласна принести клятву герцогине.
— Тогда на коленях к ней и присягаете ей, я жду!
Портниха на коленях подползла к герцогине, и склонилась у ее ног, — Ваша светлость, я принимаю Вашу власть, и отныне моя жизнь принадлежит Вам. Клянусь в том, — срывающимся голосом проговорила она.
— Я принимаю Вашу клятву Дороти Стейн, — проговорила герцогиня, — Встаньте.
Портниха медленно и грузно поднялась.
— Мастериц Ваших в карету отправьте, нам без них поговорить стоит, — холодно проговорила герцогиня.
— Платья заберите и в карету ступайте, — обернулась она к ним.
Те поспешно поднялись, осторожно подхватили платья и быстро удалились.
Дождавшись, когда за ними плотно закроют двери, Алина пристально посмотрела на портниху:
— Вы будете наказаны, Дороти. За Ваше недозволительное поведение. Советую Вам не перечить, иначе это сильно усугубит Ваше наказание.
После наказания, портниха подошла к герцогине и грузно опустилась перед ней на колени:
— Еще раз благодарю Ваша Светлость… Поняла все и жду Ваших распоряжений… Куда мне теперь?
— Домой отправляйтесь, Дороти. Пока все останется так, как было, за исключением одного. Недовольные Вами клиенты теперь могут пожаловаться мне, а я с Вас взыщу. Так что постарайтесь, чтоб недовольных Вами было как можно меньше.
— Я буду очень стараться, Ваша Светлость… но ведь меня могут и оговорить… — она всхлипнула и испуганно потупилась.
— Я разберусь, не волнуйтесь. И по каждому случаю, перед тем, как принять решение о наказании, я выслушаю Вас тоже.
— А налоги, Ваша Светлость?
— Вы будете платить мне то, что платили раньше королю, а уже я буду рассчитываться перед казной. Так что в этом вопросе для Вас не измениться практически ничего. Пока, по крайней мере… а дальше, поживем — увидим.
— Благодарю, Ваша Светлость. Я могу идти?
— Да, — кивнула герцогиня.
Поднявшись сначала на одно колено, а потом, встав окончательно, портниха поклонилась еще раз ей, потом королю и герцогу и попятилась к выходу, но у дверей она вдруг остановилась и осторожно осведомилась, — Ваша Светлость, я спросить забыла: Мне можно будет Вам платья привезти, как только они готовы будут? Я постараюсь как можно скорее, особенно для дочери Вашей, дней через пять будет готово…
— Привозите, Дороти, — кивнула герцогиня и отвернулась.
Как только портниха вышла, король громко расхохотался:
— Алиночка, ты чудо! Ты доставила мне истинное наслаждение. Алекс подыщи мне толстую служанку, я буду развлекаться тем, что стану ежедневно сечь ее розгами. Уморительное зрелище.
— Я конечно рада, что доставила Вам удовольствие, — холодно обронила Алина, — но хочу Вам сказать: у Вас испорченный вкус… извращенный какой-то… К тому же, как можно наказывать кого-то для развлечения и потехи ради? Я понимаю, за провинность — тут можно и взыскать, но без повода — это несправедливо и бессердечно.
— Алиночка, да ладно тебе… Неужели думаешь, я повод наказать не найду? Конечно, я сначала найду повод.
— Артур Вы вечно все переставляете с ног на голову.