Страница 90 из 132
ОТСТУПЛЕНИЕ НАЧИНАЕТСЯ ОТ ТЕРЕКА
«Сдерживание половодья» — Мосты в Солдатско-Александровском — «Маршрут отхода затем станет главной линией обороны» — Группа фон Ле-Сюра уходит с высокогорных перевалов — Приказ: «Повысить скорость марша!»
На фронте по реке Дон уже вырисовались цели советских ударных армий. Нижний Дон и Ростов стали после Сталинграда второй целью Сталина. Теперь и Гитлер был вынужден отдать приказ об отступлении своей 1-й танковой армии, который он так долго откладывал. Но сначала немецкое отступление должно было завершиться на рубеже Солка, Кума.
Совещания, подобные тому, на котором генерал Отт информировал своих командиров дивизий о предстоящем отступлении, прошли в штабах 3-го и 40-го танковых корпусов. Генерал-лейтенант войск СС Штайнер и генерал-лейтенант Хенрици (бывший командир 16-й пехотной (моторизованной) дивизии, а с 15 ноября 1942 года — командир 40-го танкового корпуса) тоже делали свои сообщения с серьезными лицами.
На командном пункте 1-й танковой армии в Пятигорске царила суматоха. Отступление немецких войск было точно спланировано. Затем штабы корпусов доводили планы до своих дивизий, дивизии — до полков. Взаимосвязанная работа штабов всех инстанций набрала полные обороты. Наряду с отходом войск необходимо было определить и порядок вывоза имущества.
В ночь на 30 декабря 1942 года на командном пункте 50-й пехотной дивизии в Хамидии царило небывалое оживление. По распоряжению штаба 52-го армейского корпуса майор генерального штаба Штефанус работал над планом отхода. С большой тревогой генерал-майор Шмидт и офицеры его штаба обдумывали предстоящие дни. Как войска воспримут отступление? Смогут ли они выдерживать поэтапное движение по грязным дорогам с требуемой высокой маршевой скоростью? Смогут ли они за короткий срок оборудовать новые оборонительные позиции и отразить противника? Вопрос за вопросом!
В новогоднюю ночь командиры рот 50-й пехотной дивизии получили распоряжения о предстоящем отходе, который в дивизии проходил под кодовым названием «Сдерживание половодья». Солдаты еще не знали, что название «Сдерживание половодья» в буквальном смысле слова будет соответствовать дальнейшему роковому ходу событий.
Подготовка к отступлению не скрылась и от русских. Их ответные действия, которые частично были предприняты слишком поспешно, русская книга о битве за Кавказ поясняет так: «Пока контрудары наносились в предгорьях, необходимо было также начать наступление на северном немецком фланге и на Тереке. Для этого были подготовлены соединения 44-й армии и кавалерия с большим количеством артиллерийских частей и танков. Под мощным натиском советского наступления немцы были отброшены на рубеж Ачикулак, Штодеровская».
На командном пункте 40-го танкового корпуса к заботам о планировании отхода прибавились заботы о предстоящем русском наступлении. Генерал-лейтенант Хенрици и его начальник штаба полковник генерального штаба Карл Вагнер обдумывали все полученные сведения. Существовала опасность, что советские войска будут наносить удары по отступающим войскам. Заблаговременный отход тоже может привести к крушению всего плана отхода 1-й танковой армии. Так за спешкой медленно, слишком медленно проходили часы.
29 декабря приказ об отступлении был получен в 3-й танковой дивизии генерал-майора Вестхофена. После этого в новогоднюю ночь начался поэтапный отход 40-го танкового корпуса. Через день за ним должны были последовать 52-й армейский и 3-й танковый корпуса.
В полосе 3-й танковой дивизии во время атаки 1-го мотопехотного батальона 394-го полка было захвачено большое количество русских офицеров с важными документами в полевых сумках. Оценка захваченных материалов показала, что на 1 января 1943 года намечено наступление советских войск при поддержке 120 танков. На картах были обозначены и районы сосредоточения. Цели срочно были выданы артиллерии и батарее реактивных минометов. Ровно в 0 часов 1 января 1943 года 75-й артиллерийский полк и батарея реактивных минометов открыли сосредоточенный огонь по районам сосредоточения. Орудия гремели непрерывно. Длинные огненные хвосты реактивных снарядов были кровавым новогодним фейерверком, к которому вскоре пулеметным и винтовочным огнем присоединились гренадеры на позициях.
Густой туман покрывал степь, когда забрезжило утро нового года. Всю ночь до немецких дозоров доносились шумы моторов со стороны противника. Теперь они с напряжением ждали первого дня нового года. От удара задрожала земля. Мощный огневой удар обрушился на позиции немецкого северного фланга. Солдаты 3-го мотопехотного полка и экипажи танков 6-го танкового полка втянули головы в плечи. Ничего не было видно. За грохотом разрывов слышался лязг и гудение большого количества танков.
Советские танковые и стрелковые соединения прорвали фронт на стыке между 3-й танковой дивизией и находящейся севернее боевой группой фон Юнгшульца, а затем продолжили наступление в западном направлении. Позиции легкой зенитной артиллерии были прорваны. Вторая рота 6-го танкового полка под командованием обер-лейтенанта Филя непрерывно вела огонь по наступавшим. Кавалер Рыцарского креста обер-фельдфебель Блах увидел, как рассеивается туман и на него движутся 62 советских танка. Обстановка накалилась до предела.
Перед находившимся южнее 1-м батальоном 394-го мотопехотного полка стояли русские танки. На его командный пункт шли массы пехоты. На опорный пункт одной роты навалилось 400 русских. Обер-фельдфебель Штайнфюрер пошел со своим взводом в контратаку и отбил у них прежний рубеж обороны. По сдавшимся русским на открытом склоне ударила их собственная артиллерия.
Перед 1-м батальоном 394-го полка русская моторизованная часть и артиллерийская часть на конной тяге в лощине создали настоящий затор. После того как туман рассеялся, 75-й артиллерийский полк уничтожил их своим огнем. Одно из орудий поблизости от батальонного командного пункта было выкачено на прямую наводку и вело беглый огонь по застрявшим советским машинам и повозкам до тех пор, пока из-за разрыва ствола не погибли артиллеристы.
Такая же обстановка была и на участке 3-го мотопехотного полка, находившегося севернее. Здесь позиции тоже были прорваны. Особенно сильный удар противника пришелся по 7-й роте. Но, как всегда в таких ситуациях, нашлись храбрые люди, которые продолжали образцово сражаться. Здесь таким был обер-фельдфебель Крузе, командир отделения 7-й роты. Он собрал роту и повел ее в контратаку. Гренадеры самоотверженно бросились на прорвавшихся советских солдат, подожгли гранатами русские танки и отбросили пехоту. За этот подвиг обер-фельдфебель Крузе стал 245-м солдатом, награжденным дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.
Учитывая такую остановку, генерал-майор Вестхофен приказал начать отступление на северном фланге на день раньше, чем было предусмотрено. Вечером 3-й мотопехотный полк отошел на заранее подготовленные отсечные позиции.
В полосе 52-го армейского корпуса фронт оставался спокойным. Здесь проверенные в боях полки 111, 50 и 370-й пехотных дивизий готовились к отходу. Все тыловые части и излишняя артиллерия были уже в пути. Снова взгляды гренадеров скользили по обширным предгорьям, степным в полосах 111-й и 50-й пехотных дивизий и горно-лесистым — у 370-й. Малгобек, Нижний Курп, Верхний Курп, Илларионовка и Эльхотово — названия, которые постоянно упоминались в сводках вермахта, вскоре совсем исчезнут из них, а потом будут совсем забыты.
От деревни Терек на Тереке, напротив позиций 3-й танковой дивизии у Стодеревской до другого конца большой петли Терека у Эльхотова, где правый фланг 52-го армейского корпуса примыкал к 13-й танковой дивизии, среди полков 11, 50 и 370-й дивизий не было заметно никакого беспокойства. Они полностью доверяли своим штабам. А штабы знали, что они во всем полностью могут положиться на свои полки. Так начался первый этап великого отступления.
Первого января перед фронтом 50-й пехотной дивизии было непривычно тихо. Более того, противник на некоторых участках отошел, чтобы заманить 50-ю пехотную дивизию за собой в долину перед Сагопшином, но его намерения были очевидны.