Страница 7 из 64
Все сии перемены были утверждены Королем Сигизмундом I-м, и пользу их он увидел в весьма скором времени.
Хан Крымский в 1516 году поднялся на Польшу и на Малороссию, Гетман выступил к нему навстречу, нашел его на наших границах, у Белгорода над Донцом, и позволил атаковать себя. Хан тотчас окружил нас с трех сторон, по-Азиатски, и с ужасным гиком, пустив тучи стрел, бросился в атаку. Войска Гетманския были примкнуты к реке и к обозу тылом. Конница спешилась, и с пехотою выстроилась в боевой порядок; натиск Татар был встречен сильным оружейным огнем и безпрерывною пушечною пальбою. Татары, видя страшное поражение в толпах своих, начали отступать. Показывая, что мы только в силах обороняться, но наступать не можем, Гетман не велел трогаться войскам своим. Татары возобновляли свои натиски в продолжение целого дня. К ночи отступили они в степи, на несколько верст, и там расположились обширным станом со всею Азиатскою безпечностью. В полночь выступил Гетман с козаками и тихо придвигался к стану Татарскому. Он прибыл к ним на разсвете, когда лошади у них бывают не у коновязей, а на подножном корму, заарканенные на руке всадника. Гетман выслал отряд конницы с ракетами, дающими по шести выстрелов и перепрыгивающими с места на место, называемыми шутихами большого калибра. Наскакав на стан Татар, козаки пустили ракеты меж лошадей; испуганные, они поскакали во весь опор по табору; волоча своих всадников, били и топтали их; а между тем подошли все войска Гетманские с артиллериею и прошли насквозь весь стан, поразив Татар наголову; весь багаж достался победителям. Возвращаясь из Белгорода Русского, Гетман был встречен Татарами и Турками, вышедшими из Белгорода Татарского; узнав о поражении Хана, они надеялись отнять у Гетмана добычу нападением в расплох; но Рожинский, узнав уже об их предприятии, отправил все тяжести, в Уманщину, а сам, переправясь чрез Буг, засел в оврагах и тростниках у реки Кадимы, и едва явились Турки и Татары, внезапно окружив, разгромили их совершенно, и остатки загнав в Акнерман, умножил добычу, взятую в стане Ханском.
С тех пор, уважая храбрость Малороссиян и склонность их к войне, многие Поляки стали служить в полках Малороссийских, й с гордостью называть себя козаками.
Между тем Дашкович был еще жив и, от времени до времени, имя о звучало на военном поприще. Кн. Димитрий Вишневецкий тоже собиралс выступить к саве, и к мученическому концу.
Ислам, сын Магмета Гирея, два раза низвергавший Сайдет Гирея о престола Крымского, бежал в Черкасы. Мстительный Сайдет с 50 пушками подступил к городу, и тринадцать дней держал его в осаде; потеряв терпение, он решился вступить в переговоры и пригласил Дашковича в лагерь; оставив несколько заложников Татарских в своей крепости, Дашкович поехал ко врагу по-рыцарски, пировал с Ханом, пил с ним мед и из врага сделал его другом Сигизмунда.
В скором времени Рожинский скончался, и Венжик Хмельницкий был избран в Гетманы.
ГЛАВА III. Венцеслав Хмельницкий, Кн. Михайло Вишневецкий и Григорий Свирговский
Набег Орды. Битва под Заславлем. Осада Стародуба. Немирович. Осада Чернигова Новая осада и разорение Стародуба. Сожжение Копыса, Орши, Дубровны и Почепа. Последние подвиги Дашковича. Бегство Немировича. Князь Дмитрий Вишневецкий у Царя. Подвиги его. Возвращение на родину. Страшная смерть его в Цареграде. Две привилегии Малороссиянам. Кн. Михаил Вишневецкий под Астраханью. Бегство Турок и Титар. Запорожцы па Дону. Черкаск. Свирговский. Война с Турциею. Прием Гетмана Господарем Молдавским. Слава Гетмана и козаков его. Многочисленные победы. Измена. Заключение.
Получив от Сигизмунда повеление отражать Великую Орду, из Крыма и Бессарабии пробравшуюся чрез Волынь в Польшу, новый Гетман выступил с войском регистровым; а в Волынь, для прикрытия границы с той стороны, по которой шли Татары, послал Запорожцев. Последних и полки охочекомонные он разделил на многия партии, велел им безпрестанно нападать на Татар во время их походов и ночлегов и, в след за нападением удаляясь, подаваться к главному войску. Этот род войны партизанской обманул Ордынцев: они почли наши нападения малозначущими, считали весьма легким делом опрокинуть и прогнать козачьи отряды и, безпечно подвигаясь вперед, насунулись на стан Гетманский близ Заславля. Гетман укрепил уже лагерь свой вагенбургом; оставив в нем несколько пехоты с тяжелою артиллериею, он с главным войском укрылся за рощи и пасики городские, и едва лишь, по своему обычаю, Татары окружили козацкий обоз, подняли крик, начали перестрелку, Гетман выступил, ударил им в тыл и в бока, и сделав один только выстрел из пушек и ружей, поднял их на копья и на сабли. Сбитые залпом, с трех сторон окруженные козаками, изумленные неожиданностию, Татары оробели и разсыпались. Тогда, послав особенный отряд, Гетман велел гнать неприятеля и продолжать начатое поражение. Зная, что Крымцы искусно на бегу соединяются и, оборачиваясь, нападают на преследующих, он приказал козакам отнюдь не разсыпаться, но придерживаться кишеев, т. е. взводов и плотонг. Сам же с главным корпусом пошел серединою, отбил неприятельские вьюки с запасами. И догадливость Гетмана оправдалась: Татары часто соединялись; но всегда для отражения готова была сильная батова с артиллериею. Так разогнав и поразив хищников, с большой добычею и со славою, Гетман возвратился к Заславлю. Поляки везде встречали его с триумфом, а Король прислал ему похвальный лист с благодарностию. Во время подвигов его с Татарами, в другой стороне Малороссии происходили тоже движения наших войск, но далеко не столь удачные. Киевский Воевода Андрей Немирович с многочисленным, войском вступил в Северию, осадил Стародуб; Левин сделал вылазку, и Немирович отступил от города. Знатный чиновник Суходольский был взят в плен и, с 40 пушками Литовскими, был отправлен в Москву Стародубским Наместником Кн. Кашиным. Немирович сжег Радогощ, в котором сгорел Воевода Московский Лыков, взял в плен многих жителей, обступил Чернигов; но тамошний Воевода, Князь Мезецкий, ночью выслал Черниговцев на стан Немировича, и он, будучи разбит, бежал в Киев и покинул осажденным обоз и пушки. Так в то время, когда южная Малороссия обстроивалась, северная часть ее отдалась Москве, и была разоряема Малороссиянами же. Но эти неудачи были скоро заглажены.
На будущий год, Сигизмунд, дав волю Россиянам свидетельствовать в Литве, отрядил 40,000 войска к Стародубу; предвестником этого войска явился знаменитый Дашкович с Булгаком и начал опустошения; потом пришли Немирович, Юрий Радзивил, Ян Тарновский и Князь Илия Острожский, взяли Гомель, осадили Телепнево, в Стародубе взорвали стену, вломились в город, перерезали 13,000 жителей, сожгли все окрестности Княжичей, Шклова, Копыса, Орши и Дубровны, и отступили к Смоленску, а Русские отплатили сожжением Почепа.
В 1536 году война с Москвой возобновилась. Сигизмунд дал повеление Немировичу взять крепость Ивангород на Себеже, построенную Бутурлиным; ее осадили 20,000 войска. Неискуство наших пушкарей и разпорядительность воевод, Кн. Засекина и Тушина; били причиною неудачи Воеводы Киевского. Козаки бросились на озеро, лед обломился, Русские довершили гибель их, а Воевода бежал опять в Киев, и опять оставил знамена и пушки.
Но со взятия Стародуба в 1535 году имя Дашковича замолкло: уже он не являлся на поприще историческом и вскоре окончил жизнь, оставя Паволочь и прочие свои имения сестре своей Богдане Немировичевой.
Где и что делал во все это время Князь Димитрий Вишневецкий, о том молчат летописи; но в гетманство Венцеслава мы наконец видим его на острове Хортицком. Он кажется, взял только одних охотников из Запорожцев, отделился от Малороссии и поддался Иоанну Грозному. Не известны причины измены столь знаменитого человека. Согласно с нашими летописями, Историограф России говорит, что, вышел из Литвы со многими усердными козаками, он занял остров Хортицу близ устья Днепровского, против Конских вод, построил там крепость и писал к Царю, что не требует войска, а Хана в Тавриде запрет, лишь бы Царь принял его в число подданных; тут сжег он Ислам Кермень и вывез оттуда пушки в свою крепость; напрасно в продолжение двадцати четырех дней потом осаждал ее Хан.