Страница 24 из 64
На место его вступил на Гетманство из Асаулов Полковых Карпо Полтора-Кожуха. Всеми силами старался он умножить войска свои и воскресить свободу Малороссийскую; итак еще раз собрались козаки с Запорожцами при реке Мерле, Слободко-Украинской Губернии; но новый Гетман не был счастлив на поле битвы: Князь Иеремий Вишневецкий разбил и разсеял войска его. Тогда все пути были пресечены к сообщению Гетмана с войсками за-Днепровскими и за-Десенскими; ими повелевали Гетманы Литовский и Коронный. Малороссия была управляема Польскими Воеводами Каштелянами, Старостами, Коммиссарами, которые дли народа были, говорит летопись, совершенно волки хищные, а не пастыри.»
Поляки покушались истребить и Полтора-Кожуха с войском, но он придерживался границ, отделяющих Украйну от степей Крымских и от Запорожья; удачно отражая наезды Польские, он часто хватал их Начальников, потом дарил и продавал их Татарам в Крым; иногда менял их на рогатый скот и на баранов, для прокормления Козаков своих. Будучи приглашен Ханом для отражения Калмыцких орд, напавших на пределы Ханские, он победил их в нескольких схватках, и прогнал за Волгу.
Так проскитавшись три года, он кончил свою странническую жизнь в войсковом таборе, на голой степи, где не было и двух досок, чтоб сбить гроб для Малороссийского Гетмана. Его похоронили в горелочной бочке.
Полковый Обозный Максим Гулак вольными голосами был избран ему в преемники.
Напрасно порывался он умножить число козаков своих и избавить родину от ига Польского. Чарнецкий, Староста Чигиринский, разбил и разсеял малочисленное войско, приведенное к Тясмине для поисков над Поляками; обоз с запасами и артиллериею достались победителям.
Тогда, имея только 7000 человек регистровых, Гетман начал придерживаться границ Малороссии и ходить на помощь, кому нужна она. И когда зазывал их Хан Крымский, то воевал он на Хансколи иждивении с Татарами Волжскими, с Черкесаиии и Кадмыками; когда нужна была его помощь Царям Московским, то воевал за них с Заволжцами. Случилось наконец ему побывать, по просьбе Султана Турецкого, в войне и с Шахом Персидским; и на счет Турецкий ходил он тогда с своими козаками за Кубань и в Анатолию, с Пашею Джезаром, довел войско свое до Эривани, и Султан прислал ему в награду Бунчук и перначь, осыпанные жемчугом и каменьями.
Так пять лет влачил он безродно, и безотрадно жизнь свою. По смерти его, умаленное во время походов войско присоединилось к Запорожцам и осталось жить в неприступных куренях, ни островах Днепровских.
А Малороссия доведена была до последнего изнеможения. Вельможи превратили Козаков в наемное войско, разделили между собою поместья; для одного Конецттольскаго Боплан завел пятьдесят деревень, из которых, как он сам говорит в посвящении книги своей Иоанну Казимиру, составилось чрез несколько лет деревень до тысячи. Потоцкие, Вишневецкие выводили в степи жителей Малороссии, Коммисары разоряли их; из звериной и рыбной ловли отнимали у козако в лучшую добычу, разсылали их с письмами, поручали им присмотр за собаками, чистить лошадей; приказывали выметать сор из дворов топить печи; удерживали ежегодное жалованье, присыланное для них Королем и речью посполитою; мед, горелку, пиво и брагу вовсе запрещали; сыновей козацких употребляли на панщину; чрез дикие степи в отдаленнейшие города, ходили козаки от пана к пану с подарочным орлом, ястребом или собакою. Их Полковниками были Шляхтичи, а Велможи Польские, будучи отдалены от безчисленных своих поместьев Украинских, не знали что подарки, им приносимые от старост и жидов арендаторов, сопряжены с разорением их подданных, и не чувствовали того, говорит один летописец, «что им кожу мажут их собственным салом «. Никто из жителей не знал, кому принадлежит не только его собственность, но даже жена и дети его. Вот до чего доведена была Малороссия!
Но гроза уже созрела и повисла над вероломными губителями народа благороднаго и долготерпеливого, над, губителями того народа, который, был свободен как и они, который дружелюбно соединясь с ними за несколько веков, столько крови пролил за их отечество. Клятвопреступники, варварски тешившиеся над присягою и человечеством, душегубцы, умерщвлявшие безпощадно младенцев и жен неповинных, изуверы, издевавшиеся над людскими мнениями и верою, грабители чуждой собственности, насилователи дев, опьянелые кровию, одевшись в ризы священнические, после плясок и пения на площадях, где совершались казни чудовищные — они как будто обезумели, и, проводя дни и ночи в самохвальствах, буйстве, юродстве и бражничанье, заснули умом и чувствами….. Проснулись лицем к лицу пред ними стоял Богдан Хмельницкий!
ПЕРИОД ЧЕТВЕРТЫЙ. М А Л О Р О С С И Я От поголовного возстания по смерть Хмельницкаго. 1646–1657
ГЛАВА ХI. Предслав Лянцкоронский, Дмиртий Вишневецкий и Евстафий Рожинский
Чтобы потомство поняло Зиновия Богдана Хмельницкого, судьба спасла от забвения несколько сведений о рождении, предках и юных летах его. В описании битвы Цецорской, где впервые встречается имя избавителя Малороссии, мы только мимоходом сказали об нем, но это для того, чтоб после заняться им единственно.
Его предок по отцу, был потомок Венцеслава, который гетманствовал с 1534 по 1569 год. Родной его дед по матери, был Федор Богдан, бывший Гетман с 1576 по 1579 год. Один из Историков наших, основываясь на том единственно, что для славы имени своего Хмельницкий не имеет надобности в знатном происхождении, отвергает эту родословную. Но как такое опровержение слишком слабо и самопроизвольно, то мы должны придерживаться Гетманской Летописи, и не из честолюбия, за Хмельницкого, но от желания быть справедливым, не отдалимся в этом случае от Конисского.
Отец Зиновия, Михаил, родился в местечке Лисянке; сперва служил он при Коронном Гетмане Жолкевском, потом был сборщиком податей и счетчиком в Чигирине. Ян Данилович, тамошний, Староста, в награду за усердную службу, утвердил за ним родовое поместье предков его, село Субботов, с хуторами и угодьями, с церковью каменною и с монастырем, построенным Хмельницкими.
Тогда Михаил, как в то время звали его, Хмельник, женился на Анастасии, дочери Феодора Богдана, и стал Сотником в Реестровом Черкасском полку «По характеру, вспомогаемому хорошим достатком, он значил Вельможу здешнего края.» У него родился сын, при крещении получил два имени: одно Зиновий, а другое, по обычаю того времени, придаточное, дедовское по матери, имя Богдан. Князь Сангушка был восприемным отцом его.
«Сей Зиновий», говорит летопись, «яко единственный сын у отца, воспитан им в Варшаве попечением прямо отеческим и иждивением Вельможским. Все классы тогдашние изящных наук прошел он под руководством наилучших учителей, щедротою приобретенных.»
«Природная острота и дарования оправдали старания отеческие и учительские: при других его занятиях, особливо искусен он был в первейших Европейских языках, а паче в Латинском и Греческом.»
За то Римское Духовенство и Вельможи Польские любили и уважали Зиновия еще в молодых летах его, и Сигизмунд отличал его между сверстниками.
В 1620 году Октября 7 происходило сражение при Цецоре, сражение неудачное и знаменитое; там отец Зиновия, Михаил, лишился жизни, как помнит Дума народная.