Страница 43 из 79
В целом, они скорее напоминали здания многоэтажных парковок. Этакие массивные коробки из серого бетона, выделяющиеся уродливостью и основательностью. Любому выпускнику архитектурной академии за такой дизайн помещений влепили бы двойку, но тут главным был не дизайн. Главным была надежность и скорость возведения. И еще – приспособленность к обороне.
Первое, что бросалось в глаза – у этих зданий практически не было окон в обычном понимании. Окна, конечно, были – сантиметров сорок шириной, больше похожие на бойницы для стрельбы. Но и таких окон было очень немного.
Дверь – вместо обычной для офисных помещений стеклянной двери была установлена толстая стальная, причем открывалась она не «на себя» и не «от себя» – она уезжала «в стену», двигаясь по своего рода рельсам. За ней была еще одна дверь…
Зависнув над плоской крышей одного из зданий, вертолет начал медленно опускаться, покачиваясь в отражающихся от поверхности крыши потоках воздуха. Не дожидаясь пока вертолет окончательно приземлится, из вертолета выпрыгнул человек в армейской униформе без знаков различия. Выбросив окурок сигареты, выкуренной в вертолете (вообще то курить во время полета запрещалось, но этот человек любил нарушать правила, как и его босс), поправив висящую на боку короткую G36, человек пошел к люку, за которым скрывалась лестница, ведущая с крыши в здание.
Прошлое…
У этого человека было множество лиц и еще больше имен, столько, что все свои псевдонимы он и сам не помнил. Последние пять лет, когда он не работал на государство, он пользовался псевдонимом «Томас Дьюи», так звали известного в тридцатые – сороковые годы прокурора по особым делам, беспощадно боровшегося с мафией. До того, как уйти в частный сектор, этот человек служил в никому не известном и никому не подотчетном армейском подразделении, боровшемся с организованной наркопреступностью и терроризмом, причем в своей борьбе постоянно применявшее незаконные методы. Пытки, убийства, похищения… Может быть, выбрав такой псевдоним, этот человек хотел оставить какое-то воспоминание о годах работы на государство. А может, и нет. Он был не из тех, кому стоило задавать «лишние» вопросы.
Пять лет назад Томас Дьюи (тогда его звали совсем по-другому) прозрел. Дело в том, что его подразделение состояло из людей, которые официально числились погибшими. Их лица были изменены пластическими хирургами, их отпечатки пальцев во всех базах данных были заменены на новые, их могилы на военных кладбищах никто не посещал, потому что в группу отбирали людей, у которых не было близких родственников, и о смерти которых никто не стал бы горевать. Это подразделение не существовало, расходы на его содержание скрывались в безобидных статьях бухгалтерских отчетов, и в случае провала Пентагону ничего не грозило. Ни этого подразделения, ни людей в нем служащих просто не существовало.
Как-то раз, после одной из спецопераций в Колумбии Томас Дьюи понял, что выхода из этого подразделения нет. Верней, есть один – вперед ногами. Отправить его в отставку, на гражданку – это все равно, что выпустить тигра-людоеда на улицы города. Никто и никогда не возьмет на себя такую ответственность. Тем более другой выход – соблазнительно легок, ведь он официально мертв, и тот, кто его рано или поздно ликвидирует, просто приведет реальность в соответствие с документами. Мертвый или живой – нужно было делать выбор. Тем более, что Томас Дьюи не видел и не слышал ни об одном человеке, кто бы прослужил в его подразделении больше пяти лет. Ни об одном! Томас Дьюи был старожилом – дослуживал пятый.
Во время следующей специальной операции он сымитировал собственную смерть. Все произошло как нельзя лучше – он остался на заминированном объекте, прикрыть отход группы. Через несколько минут уходившие от объекта спецназовцы услышали сильный взрыв. Вот и все.
Он так и не знал, как его нашли. С тех пор, как он умер во второй раз, прошло полгода. Он сделал себе новые, «почти подлинные» документы, осел в одном из маленьких сонных городков на Юге, на берегу Миссисипи, устроился работать автомехаником, снял комнату у пожилой вдовы в доме, которому было не меньше ста лет. Его даже признали местные старожилы, приглашавшие его субботними вечерами сразиться на берегу реки в карты и домино…
Чужаков он заметил сразу. Огромный опыт оперативной и подрывной деятельности научил его постоянно быть настороже, иметь глаза даже на затылке, подмечать все необычное и подозрительное. А эти даже и не скрывались. Первый раз их автомобиль – серебристый Хонда Аккорд – он заметил рано утром, когда выходил из своего старенького пикапа рядом с автомастерской, где работал. Номера у автомобиля были местные, но они совершили ошибку. Городок был маленький, около десяти тысяч жителей и Томас Дьюи, за то время, которое он здесь провел, запомнил все автомобили местных жителей, все до единого. Этот же был явно не местным. Вторая ошибка – эти двое сидели прямо в машине, припаркованной у обочины дороги, и ничего не делали. Какого, спрашивается, хрена двум мужикам сидеть в машине у обочины дороги и тупо пялиться вперед?
Но пока Томас Дьюи решил ничего не предпринимать. Во-первых все таки дело происходило на улице городка где он жил, и где был известен как законопослушный, ничем не примечательный малый. Тихо «снять с гарантией» двоих агентов противника днем на улице города, пусть и небольшого без специального оборудования было невозможно, а оборудования у Томаса Дьюи как раз и не было. Во-вторых – он не знал кто это. Либо это его бывшие работодатели приехали по его душу, либо наркомафия или террористы каким-то образом узнали о том, где он находится и решили свести старые счеты. А может быть – и то и другое. В американских разведывательных структурах сейчас предпочитали самим руки кровью не марать, в конце концов, может найтись мразь типа Филиппа Эйджи (Эйджи Филипп – бывший сотрудник ЦРУ, уволившийся из конторы в 1969 году и начавший писать книги о деятельности ЦРУ, критикуя его методы. По некоторым оценкам сдал до 2000 агентов. Умер 08 января 2007 года в Гаване, Куба – прим автора), которая не может держать язык за зубами. Таких вот «дятлов» в последнее время находилось все больше и больше, любой офицер, которого обошли по службе или не дали премию, какую он хотел, мог в отместку анонимно слить известную ему грязь в газету или Интернет. И тогда кому то пришлось бы отвечать за незаконные, никем не санкционированные операции, без которых, однако не могла нормально работать ни одна разведка.
И тогда сотрудники «контор» научились убивать чужими руками. Просто в один прекрасный день через агента, о котором было известно, что он двойной, заинтересованным людям (это могла быть и наркомафия и Аль-Каида, любая организация, имеющая зуб на ненужного сотрудника) сливалась информация о местонахождении интересующего их объекта. Заинтересованные люди посылали исполнителей, те приезжали в США, делали свое дело и скрывались, а очередное убийство так и оставалось нераскрытым. Верней, нераскрываемым. Поэтому Томас Дьюи отлично понимал, что если его бывшим боссам станет известно о том, что он не погиб и где он находится – сами они марать руки не будут. Просто сольют информацию одному из колумбийских наркокартелей.
В любом случае Томас Дьюи решил, что бить тревогу рано, какое то время у него есть и сначала нужно узнать – кто эти люди, следящие за ним и кто их послал.
Под раскаленным южным солнцем день тянулся медленно. Машин было немного и Дьюи откровенно скучал. Только миссис Шеррил заехала до обеда – на ее старом Олдсмобиле опять треснуло заднее стекло. Томас Дьюи поменял. Еще несколько клиентов заехали во второй половине дня – ничего серьезного. Свободное время Томас Дьюи парился в мастерской, незаметно поглядывая на людей в Хонде. Те парились тоже.
Хонда сдвинулась с места только вечером, когда Томас Дьюи направился домой. Горе-сыщики пристроились примерно в пятидесяти метрах от пикапа Дьюи. Сам же Дьюи не мог понять – почему за ним прислали таких дилетантов. Если бы он так работал в свое время – сейчас бы его кости уже сгнили бы в безымянной могиле. Опасаясь, что двое придурков – всего лишь первый, видимый круг наблюдения, пушечное мясо, приманка на крючке. Томас Дьюи сделал пару контрольных кругов чтобы провериться и попытаться засечь второй круг наблюдения – и ничего не вышло. Либо второго круга не было вообще, либо второй круг был настолько профессионален, что смог обмануть даже такого аса как Дьюи. И то и другое было плохо. Очень.