Дикий Ученик

Рабыня вела себя прилично, даже злые, полные ненависти взгляды почти на меня не бросала (не чаще раза в пол часа), и постоянно молчала, обдумывая что-то своё и не вмешиваясь в наши с Каимом разговоры.

На третий день мы свернули с главного тракта на широкую грунтовую дорогу. Этот путь гораздо опаснее для одиноких путников, но здорово сокращает путь к цели нашего путешествия.

Ближе к вечеру я обнаружил первую засаду и с досадой положил в рюкзак интересную книжку. Вечно эти разбойники не вовремя попадаются.

– Каим, как думаешь, притаившиеся в зарослях два десятка аборигенов пропустят нас спокойно или придётся практиковаться?

– Если ты так хочешь, то практикуйся на здоровье, а я с Ники пока тут пообщаюсь, – пробурчал пупырчатый. Нет, надо с ним что-то делать никакой инициативы в плане повышения своих магических способностей путём практики. Он видимо так и хочет остаться артефактором. – Ники, ты же не откажешься скрасить одиночество симпатичному парню?

Если учитывать злобный, полный презрения взгляд девушки за благосклонность, то Каиму предстоит общение с самим собой. Некромантка полностью игнорирует пупырчатого не смотря на все попытки с ней сдружиться.

А что делать? Пупырчатому я запретил силой добиваться девушки, а приказывать он ей не может – хозяин-то я, вот и приходится ему пытаться неуклюжими комплиментами завоевывать её расположение.

Взаимности в их отношениях явно не наблюдается. Впрочем, Каим уделяет ей внимание только потому, что никакой другой девушки поблизости не наблюдается.

– Ладно, вы тут воркуйте, а я пока пообщаюсь с местными.

Судя по эмоциям рабыни, она и сама не прочь пойти пообщаться с разбойниками, испытывая настоятельную потребность кого-нибудь убить. Может стоит дать ей спустить пар? Ладно, сейчас я всё равно работников ножа и топора только пленю (серьёзных противников там нет, не считать же за такового слабенького мага с аурой ученика первогодки), а потом можно будет и проэкзаменовать девушку. Надо же реально знать на что она способна и чего от неё ожидать в случае необходимости.

Глава 18

Первым снял дозорного следившего за дорогой сидя в кроне высокого дерева. Небольшое копание в его мозгах и можно смело утверждать: я не ошибся. Дозорный по сигналу амулета должен был предупредить своих о приближении подходящей для атаки цели, а остальные в это время быстренько займут уже приготовленное место для засады.

Дабы облегчить процесс копания в памяти пленников, начал задавать ему наводящие вопросы и просматривать только те участки воспоминаний, которые относятся к интересующему меня. Иначе можно и до вечера пленника допрашивать, слишком уж много посторонней информации содержит мозг человека.

– Кто главарь? – выцепляю образ бородатого мужика и страх перед его магическим искусством.

Уже интересно. Значит этот слабенький недоучка внушает своим подельникам страх?

– Почему сразу в засаде не сидите, а выдвигаетесь только по сигналу?

На меня обрушивается поток смешанных образов. Ясно. Маг прихватил где-то парочку неплохих атакующих артефактов и один навевающий сон, да пару слабеньких заклинаний знает, чем и пользуется. На этом вся его польза как мага практически исчерпывается. Вот и выходит – если караван крупный и хорошо охраняется – такую добычу лучше не трогать и сидеть подальше от дороги не высовываясь. За голову главаря пока дают мало – двадцать золотых (не успел ещё прославиться и навести страх на округу), но наёмники из купеческой охраны вполне могут позариться, если почувствуют за собой силу и обнаружат разбойников.

Короче говоря, банда мне встретилась хилая, только-только вышедшая на большую дорогу. Силы за собой лесные мужики не чувствуют и грабят в основном подводы с продовольствием и другими деревенскими продуктами, а потом продавали по дешёвке в трактиры. Один раз решили грабануть одинокого всадника, так тот магом оказался. Насилу ноги унесли. И то только из-за того, что тому лень было гоняться за мужичьём по джунглям. Тяжела жизнь благородного разбойника.

– Вот значит как, крестьян только грабить и можете, – и без того испуганные глаза мужика округлились от ужаса: он же мне ничего не говорил, только-только рот открыть успел для ответа. – Ну, ты поспи пока. Я за тобой попозже вернусь.

Короткий магический импульс и мужик проваливается в сладкие объятья Морфея, или вернее Кастра – богиня сна из пантеона Рагана. Кстати, вот интересно стало: а кто тут у Кроноса занимает эту почётную должность? По идее я должен ведь упоминать богов, подчинённых Кроносу. Или нет? Вот ведь жреческая цензура до чего довела. В книгах Ойкума полностью изъяты упоминания об именах противоборствующих Рагану богов и чему они покровительствуют, оставлены только имена верховных.

Ну да ладно. Дела не ждут. Второго дозорного, стерегущего дорогу с другой стороны в полукилометре от первого усыпил также легко. Подкрадываясь к мужикам ощущал себя взрослым дядей, намеревающимся отобрать конфетку у ребёнка. Такое ощущение, что разбойники смогли бы меня обнаружить только если громко топать и бряцать оружием не дальше двух метров от них.

На небольшой полянке в ста метрах от дороги развалились в тенёчке, скрываясь от полуденной жары, семнадцать обросших мужиков. Состояние у них было расслабленное и они изредка лениво перебрасывались тихими фразами. Одежда на них была дешёвой из грубой ткани и донельзя грязной. Из оружия топоры, только у главаря на поясе висел меч. Луки… Луки были только у троих и то скорее охотничьи, чем боевые. С такими даже на крупного зверя не пойдёшь. Даже защитных амулетов ни у кого кроме главаря не было, кроме самых распространённых в этих местах – отпугивающих змей и насекомых.

Не противники. Даже руки марать не хочется берясь за мечи. Можно их конечно иглами парализовать, но как целитель я был против такого. Вдруг у них какая зараза и потом мои любимые иголочки придётся долго очищать? Чего бы такого придумать? О! А это идея.

Через пол часа, активировав на всякий случай свои защитные артефакты, я спрыгнул с широкой ветки дерева прямо в центр поляны.

Разбойники наверное с минуту глупо хлопали глазами и наблюдали как их главарь пытается магией убить странного чужака не известно как оказавшегося в центре их тесного кружка по интересам.

Знаний и сил «мага» хватило только на десяток ледяных стрел, которые я с лёгкостью принимал на щиты. Для начала на щит огня, потом на воздушный и водный. Главарь банды понял, что этим меня не проймёшь и использовал артефакты. Усыпление я развеял ещё на стадии формирования, а стена пламени обтекла выставленную мной защиту и разгорелась в метре по бокам от меня. Вой одного из разбойников, кинувшегося на помощь магу и прожаренному им же, вывел из ступора остальных. С громкими криками они ломанулись прочь, стараясь убежать как можно быстрее и дальше.

Не зря я потратил пол часа. Установленные по периметру поляны артефакты, соединённые в одну цепь и управляемые Духом охранником (неумеха маг даже ничего не почувствовал), не дали мужикам вырваться на свободу. Часть из них оказались спеленатыми, часть усыплены, а часть просто с силой отброшенными обратно. Не смертельных атакующих артефактов у меня оказалось заготовлено до неприличия мало, а убивать разбойников я пока не собирался. Наверное поэтому последнего пытающегося убежать мужика отбрасывало обратно на поляну трижды, прежде чем усыпило.

Экзамен по созданию комплексной системы артефактной защиты и программированию Духа Охранника можно считать сданным на отлично!

Мага я решил вырубить плетением из арсенала целительской магии, на разработку которого потратил пару дней во время плавания. Заклинание я назвал «Геморрой на голову» – штука, как показало нынешнее испытание, очень эффективная. Представьте себе больного геморроем: он не может нормально сидеть и любая нагрузка на заднюю голову вызывает сильную боль. Тут почти так же, за исключением того, что ничего не вылезает, просто до предела повышается чувствительность и раздражительность всех нервных окончаний на голове. Любое движение лицевыми мускулами, даже обычный вздох, начинает причинять боль. Рефлекторно человек начинает корчить гримасу боли, от чего болевые ощущения только нарастают… Жаль только, не долговечно такое заклинание: от получаса до двух суток, в зависимости от вложенной Силы.