Страница 6 из 20
Франклин Делано Рузвельт исполнял обязанности президента беспрецедентно долгое для США время — четыре срока подряд. Он возглавлял нацию во время таких тяжелых испытаний, как Великая депрессия и Вторая мировая война. Во время пребывания Рузвельта в Белом доме наиболее известным и любимым спутником (конечно, за исключением жены Элеоноры) был Фала, шотландский терьер, который скрашивал последние пять лет жизни президента.
Фала, подарок от одной из кузин Рузвельта, появился в Белом доме 10 ноября 1940 года. Первоначально его звали Биг Бой, но Рузвельт переименовал его в Мюррея, Разбойника из Фалахилла (отсылка к шотландским корням собаки), и затем сократил кличку до легко произносимого Фала. Вскоре после прибытия в резиденцию президента у Фала начались проблемы с желудком, и пса показали ветеринару. Проведенное на скорую руку расследование показало, почти все в Белом доме, от президентских помощников до поварят, подкидывали Фале угощение. Рузвельт отдал строгий приказ: отныне вся пища должна поступать только из его рук.
Маленький пес сопровождал президента повсюду. Например, Фала посетил конференцию по Атлантической хартии в Квебеке и переговоры с президентом Мексики в Монтре. Он даже стал причиной политического скандала. Во время президентской избирательной кампании 1944 года оппонент из Республиканской партии обвинил Рузвельта в том, что тот во время визита на Алеутские острова забыл Фалу во время одной из остановок, и якобы приказал отправить эскадренный миноносец лишь для того, чтобы подобрать пса.
23 сентября 1944 года Рузвельт выступил с обращением к избирателям, вошедшим в историю как «Речь о собаке Фала». «Республиканские вожди не удовлетворяются нападками на меня, на мою жену и моих сыновей. Им недостаточно этого, и теперь они избрали новую мишень, мою маленькую собаку Фала. Я, разумеется, не протестую против нападок, как и вся моя семья, но Фала протестует, — заявил Рузвельт и продолжал: — Вам известно, что Фала — шотландский терьер, и когда он узнал, что сочинители из Республиканской партии в Конгрессе и вне выдумали историю о том, что я забыл своего питомца на одном из Алеутских островов и послал миноносец, чтобы найти, что обошлось налогоплательщикам то ли в два или три, то ли в восемь или двадцать миллионов долларов — его шотландская душа возмутилась. Он до сих пор не пришел в себя!»
Фала не был забыт после смерти Рузвельта, наступившей в апреле 1945 года. Шотландский терьер проехал в похоронном поезде из Уорм-Спрингс, штат Джорджия, в Вашингтон и присутствовал на похоронах. Впоследствии Фала жил у Элеоноры Рузвельт, которая часто упоминала его в своей газетной колонке «Мой день».
Но весь остаток своей долгой по собачьим меркам жизни Фала не мог забыть хозяина. Когда тот возил Фалу с собой, их автомобиль обычно сопровождали полицейские машины с включенными сиренами. Уже будучи старым, Фала всегда вскидывал уши, когда слышал звук сирен. Возможно, он верил, что сейчас хозяин вернется домой.
Они навсегда воссоединились в 1952 году, когда Фала скончался и был похоронен рядом с Рузвельтом в Гайд-парке в Нью-Йорке. А в мемориале Рузвельта в Вашингтоне рядом со статуей президента установили скульптуру его пса. Фала сидит у ног хозяина так, как это было при их жизни.
Более чем за двадцать лет до Уотергейта Ричард Никсон был вовлечен в другой политический скандал, который оказался столь разрушительным для его карьеры, что помочь ему смогла только собака по кличке Чекерс.
На выборах в 1952 году Никсон был кандидатом в вице-президенты при Дуайте Эйзенхауэре. Никсона заподозрили в том, что он принял незаконные пожертвования на свою избирательную кампанию в размере 18 тысяч долларов. Обвинения были настолько серьезными, что Эйзенхауэр подумывал отказаться от такого напарника. Спасти ситуацию мог только какой-нибудь необычный шаг.
23 сентября 1952 года Никсон выступил по телевидению с обращением к избирателям, которое стало известно как «Речь о Чекерсе». Он рассказал о своих ограниченных средствах, создав образ «человека из народа». Но покорило рядовых избирателей именно упоминание о Чекерсе. Никсон признал лишь одно «незаконное» подношение: кокер-спаниеля, подаренного его семье одним из политических сторонников. «Мои дети, как и все дети, обожают собаку, и я хочу заявить прямо сейчас, независимо от того, кто и что будет говорить, — мы оставим ее».
Эта речь спасла карьеру Никсона — во всяком случае, на время. А Чекерсу она обеспечила почетное место в истории политики.
История завоевания испанцами Центральной и Южной Америки написана кровью, главным образом кровью коренного населения. Большие и малые государства и племена одно за другим падали под ударами конкистадоров, которые использовали европейское «чудо-оружие»: мушкеты и кавалерию.
В арсенале испанцев было еще одно «чудо-оружие»: боевые собаки. Эти крупные животные, малочувствительные к боли, были специально выдрессированы, чтобы сражаться бок о бок с солдатами. Они оказались весьма эффективными против легко вооруженных индейских воинов. Огромные, кровожадные собаки внушали ужас местным жителям, поэтому испанцы повсюду брали их с собой, используя не только как оружие, но и как средство устрашения.
Самым известным среди четвероногих солдат был Бесерилло, что переводится как «маленький бык». Его репутация была настолько устрашающей, что противники бежали с поля боя при его появлении. «Он атаковал своих врагов с яростью и неистовством и защищал своих друзей с великой отвагой, — говорится в знаменитом трактате „Краткая хроника уничтожения индейцев“. — Индейцы больше боялись десяти солдат в сопровождении Бесерилло, чем сотни солдат без него».
После многочисленных битв тело Бесерилло было покрыто шрамами. В награду за его службу с ним обращались, как с настоящим солдатом, и ему даже полагалась доля в добыче, хотя, что могла делать собака с золотом, сложно представить.
Несмотря на то что Бесерилло прославился своей свирепостью в бою, были вещи, до которых он не опускался. Рассказывают, что после победы над индейцами на острове Пуэрто-Рико проводник Бесерилло Диего де Салазар придумал «игру», чтобы развлечь своих товарищей. После успешного боя испанцы томились от безделья, ожидая прибытия губернатора — легендарного Хуана Понца де Леона. Салазар подозвал пожилую индейскую женщину, дал ей клочок бумаги, на котором, как он сказал, было важное послание губернатору, и приказал ей доставить его де Леону немедленно под страхом смерти. Испуганная женщина отправилась в путь. Как только она немного отошла, Салазар приказал Бесерилло атаковать ее.
По рассказам очевидцев, огромный пес кинулся на женщину с оскаленными клыками. Несчастная упала на колени и стала просить о пощаде. И тут случилось нечто странное. Бесерилло, лишивший жизни множество людей на поле боя, отказался выполнить приказ хозяина. Он с любопытством обнюхал женщину, повернулся и пошел прочь.
Конкистадоры были удивлены, если не сказать больше. Некоторые из них были настолько потрясены поступком собаки, что объяснили его божественным вмешательством. Другие почувствовали себя пристыженными, потому что собака отказалась совершить хладнокровное убийство, которое ее сослуживцы-люди осуществили бы не задумываясь.
Вскоре прибыл Хуан Понц де Леон, и ему передали эту историю. Он приказал освободить пожилую женщину и вернуть ее племени, а также запретил дальнейшие карательные действия против местного населения. Ему приписывают слова: «Я не позволю, чтобы милость и сострадание собаки превзошли таковые у христианина».
Бесерилло был, без сомнения, убийцей. Но, в отличие от своих хозяев, он убивал только в бою.