Страница 54 из 67
Платонов хутор, что рядом с Млиевом, стал родным гнездом и для Левочки. Здесь он родился, отсюда уезжал в Одессу и в Киев учиться в гимназии, сюда возвращался на каникулы студентом. Лев Симиренко год проучился в далеком Петербурге, в Технологическом институте, и ушел от техники – перевелся в Киевский университет на природоведческое отделение, а завершил свое образование в Новороссийском университете, в Одессе. Потом были восемь лет сибирской ссылки, к которой его приговорили как революционера-народника. «Ходить в народ» среди студентов тех лет было очень модно. Но смутьянов наказывали строго.
Лев Симиренко, дипломированный садовод, живя в Красноярске, занимается любимым делом. Он создал оранжереи и зимний сад для золотопромышленника Кузнецова, разбил Красноярский городской парк, сохранившийся и поныне.
Вернувшись из Сибири в родные края, Лев Платонович приметил яблоню, посаженную отцом рядом с домом; плоды были зеленовато-золотистые, с чудесным ароматом, очень вкусные, к тому же они хорошо сохранялись в течение всей зимы. Нигде другого подобного дерева не нашлось. Мутация – вещь нередкая; вспомним яблоню, случайно выросшую в Канаде, на ферме Джона Макинтоша, – она стала родоначальницей нового сорта ярких и вкусных американских яблок. А из яблони в Платоновом хуторе был выведен сорт «ренет Симиренко».
Это был первый, но не последний успех Льва Платоновича Симиренко. За свою долгую жизнь в созданном питомнике он собрал 3 тысячи сортов разных плодовых деревьев.
Счастлив был он и в семейной жизни. Три любящие женщины сопровождали его от юности до старости. Три жены народили ему целый отряд маленьких Симиренков. Что еще нужно человеку для счастья?
Первая мировая война прогремела в отдалении, но Гражданская не миновала мирный Платонов хутор и его обитателей. В ночь перед Рождеством 1920 года хозяин хутора был застрелен в собственном доме каким-то одичавшим прохожим солдатом.
Уникальный питомник был, конечно, национализирован советской властью. Семья выжила, поскольку благодаря революционному прошлому Льва Симиренко была зачислена в друзья, а не во враги нового режима. В 1928 году плодовый питомник стал научно-исследовательским институтом. Его возглавил сын Льва Платоновича, профессор Владимир Симиренко. Вскоре начальство, вооруженное единственно правильной теорией, решило, что рулит профессор не в ту сторону. Может быть, он план какой не выполнил, а может быть, сказал что-то неодобрительное про уже канонизированного Мичурина. Короче говоря, Владимир Симиренко исчез. Зато в 1939 году Млиевский институт садоводства был представлен на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Через 20 лет справедливость восторжествовала: и Владимира Симиренко реабилитировали, и главный труд Льва Симиренко, «Помология», наконец издали.
Причуды памяти
Который лошадь
Помню, в учебнике истории на описание жизни и деятельности одних людей были отведены целые параграфы и даже главы, а биография других незаслуженно сводилась к трем-четырем строчкам. Если спросить своих знакомых или прохожих на улице, что им известно о Пржевальском, то многие, наверное, скажут что-то вроде:
– Ну, это тот, который лошадь…
О жизни Николая Михайловича Пржевальского (1839–1888) можно написать авантюрный роман и даже многосерийный фильм снять. Он был офицером российского Генерального штаба и занимался тем, что сегодня называют стратегической разведкой (вспомните о ГРУ и ЦРУ, например).
В то время, когда Пржевальский поступил на военную службу, формировался новый стиль в межгосударственных отношениях, который позже был назван империализмом. Его суть хорошо выражает русская поговорка: «Кто смел, тот и съел».
Англия и Франция довольно быстро и без особых конфликтов поделили между собой Африку. Колонией была осчастливлена и маленькая Бельгия. Встретившись на реке Конго, Англия и Франция решили не ссориться из-за выморочных (как тогда казалось) земель, и огромный кусок Африки отошел бельгийскому королю Леопольду II. Кусок оказался сладким: земля Бельгийского Конго (ныне это Демократическая республика Конго и Руанда) была просто нашпигована золотом, медью, алмазами и еще одним металлом, ставшим в XX веке очень полезным ископаемым, – ураном.
Поделив Африку и Юго-Восточную Азию, Англия и Франция оказались перед блюдом, на котором лежал Китай.
Россию в «клуб великих держав» не приглашали, но она в таком приглашении особо не нуждалась – присовокупила к своим владениям Среднюю Азию, также оказавшись у «китайского блюда». Российские политики справедливо полагали: если начнется дележка, то ни Англия, ни Франция, ни США не воспротивятся тому, что Монголия, Корея и Северный Китай станут принадлежать русскому царю. Несколько позже полковник Н. М. Пржевальский сформулирует устремление своей родины следующим образом: «Как колонизирующая сила, Россия также должна выступать как представитель западной культуры и цивилизации. Как прочие европейские нации, она должна великодушно принять на себя бремя белого человека по образованию примитивных кочевых племен Азии и во имя цивилизации победить все эти подонки человеческой расы».
Но в 1860 году 20-летний прапорщик Полоцкого полка Николай Пржевальский только готовился к поступлению в академию Генерального штаба. В Китае же в это время шла вторая опиумная война, которую Англия и Франция вели против императорского правительства. Цель войны была благородная: открыть Китай для торговли с иностранцами; при этом главным товаром, который Англия и Франция намеревались продавать местным жителям в обмен на шелк и чай, был опиум. Многих китайцев уже «подсадили» на этот наркотик, так что сбыт его был обеспечен. Везти опиум в Китай было относительно недалеко – из Индии, а прибыль опиумная торговля давала огромную. Такая прибыль оправдывала в глазах европейцев и первую и вторую опиумные войны.
Россия в этих играх не участвовала. У нее был свой наркотик для несчастных китайцев – водка. И своя проблема с Китаем – состояла она в нечеткой разметке границы между двумя империями. Осенью 1860 года был подписан Пекинский договор; границу провели по реке Амур до впадения в нее реки Уссури, дальше на юг по Уссури и ее притоку Сунгари до озера Ханка и еще южнее, до побережья Японского моря. России отходила большая территория, которую потом стали называть Приморским краем. Впрочем, еще до подписания Пекинского договора, летом 1860 года, Россия закрепилась на берегах Японского моря: в бухте Золотой Рог был основан город и порт Владивосток.
Тем временем Пржевальский получил высшее военное образование. Он и весь его курс закончили академию Генштаба досрочно в 1863 году. Причиной тому было восстание в Польше, куда и направили большинство выпускников. Следующие три года Пржевальский прослужил преподавателем в юнкерском училище в Варшаве, а затем был причислен к Генштабу и назначен в Сибирский военный округ.
Учась на втором курсе академии, Пржевальский написал работу «Военно-географическое обозрение Приамурского края». Теперь ему предстояло дополнить теорию практическими исследованиями.
Первая экспедиция Н. М. Пржевальского состоялась в 1867–1869 годах. Всего с двумя помощниками он за 23 дня поднялся пешком вверх по реке Уссури, проводя топографическую съемку местности, осуществляя метеорологические наблюдения, собирая гербарии. Август 1867 года был проведен со спутниками на озере Ханка, а в сентябре они, преодолев около 300 километров, вышли на юг, к побережью Японского моря. До начала декабря экспедиция прошла берегом Японского моря с востока на запад, от Посьета до бухты Ольга, а оттуда стала подниматься на север. Преодолев горы Сихотэ-Алиня, по долине реки Уссури к началу января 1868 года разведчики возвратились на Амур.
Следующий год Пржевальский провел в Приморье, изучая окрестности озера Ханка. Здесь пришлось ему и повоевать. Николай Михайлович участвовал в военных действиях против проникшей в Приморский край банды китайских разбойников-хунхузов. В январе 1870 года Пржевальский возвратился в Петербург с результатами двухлетнего путешествия. Результаты были немалые: топографические карты, описания климата, флоры, фауны и нравов местного населения огромного края.