Страница 67 из 92
— Что случилось, Смеу?
Тяжело дыша, капитан Смеу опустился на стул:
— Подожди, дай дух перевести… В эти дни столько хлопот, что мы еле справлялись с расшифровкой и зашифровкой. Не могу понять, почему на этот раз так усердно пользуются нашей машиной. Сколько было более серьезных наступлений, и никогда еще так адски мы не работали!.. Я воспользовался маленькой передышкой, чтобы часок-другой поспать до обеда. Прихожу к себе, и что бы ты думал я увидел там? Бедный Некулай лежит вниз лицом на ковре, а мой походный чемодав раскрыт, белье и вещи разбросаны по всей комнате.
Я было иодумал, что Некулай мертв. Потом прислушался: нет, жив. Никаких ран на теле нет. И если бы не открытый чемодан и пе разбросанные вещи, я бы подумал, что ему просто стало плохо. Стою и не знаю, что делать! Трясу его, зову, кричу — ничего! Вылил я ему на голову кружку воды, тогда он стал приходить в себя. Шевелит губами, морщит лоб, потом открыл глаза и смотрит на меня так, будто с того света вернулся. Что такое, Некулай? Что случилось? — спрашиваю его. А он, бедняга, хочет что-то сказать, по так заикается, что я не могу ничего понять. И всё на затылок показывает. Тогда я сообразил, что его кто-то ударил по голове. Больше ничего добиться не мог. Поднял его, положил на кровать и побежал к тебе.
— И хорошо сделал! — одобрил капитан Георгиу. — Идем, я тоже хочу видеть Некулая, он наверное пришел в себя и сможет рассказать нам, что с ним произошло.
— Хорошо, идем, если хочешь.
Капитан стал собираться. Он запер ящики письменного стола, надел ремень, кепи. На пороге он остановился, словно только что о чем-то вспомнил… И потом спросил У Смеу:
— Как ты думаешь, Смеу, не взять ли нам с собой Улю? Он, правда, теперь не у дел, но, хотя его и постигла неудача, нельзя не признать, что он в этих делах разбирается.
— А почему бы нет? Давай возьмем. Я ничего против не имею. Только я не знаю, где мы его сейчас найдем? Я их только что всех распустил, а он не из тех, чтобы сидеть на работе, когда этого не требуется.
— Всё-таки попробуем.
Он вызвал по телефону канцелярию, где Уля уже ждал звовка.
Встретились они на улице.
— Я вам нужен, господин капитан? — спросил Уля капитана Георгиу, делая вид, что видит его сегодня первый раз.
По дороге к дому Смеу капитан Георгиу рассказал Уле о том, что произошло. Заканчивая свой рассказ, он заметил:
— Мне кажется, что дело снова принимает серьезный оборот. Не думаете ли вы, что нам придется всё начинать заново?
— Не знаю, что вам ответить, господин капитан. Теперь, когда Барбу умер, я не понимаю, чего можно опасаться и что нужно начинать заново? Не так ли, господии капитан? — обратился он к Смеу.
— Вы совершенно правы! Начать всё сначала значило бы считать Барбу всего-навсего перебежчиком. Эту мысль можно допустить. Но что значила в таком случае та тысяча марок, которую нашли у него?
— Послушаем, что нам скажет Некулай, — ответил Уля, рассеянно взглянув на девочку, которая в эту минуту переходила улицу.
Когда они пришли к Смеу, Некулай лежал, закрыв лицо руками. Увидев их, он попытался подняться.
— Лежи спокойно, Некулай! — остановил его капитан Смеу. — Тебе лучше?
Некулай, не отвечая, покачал головой.
— Ты бы мог нам рассказать, что с тобой случилось? — спросил, в свою очередь, капитан Георгиу.
— М… могу… Ух! О…оче…ень бо…бо-лит у…у… ме… ме…меня го…го…лова!
Он поднял руку к голове, показывая место, где у него болело. Потом, сильно заикаясь, кое-как рассказал о том, что с ним произошло.
Как всегда, он вернулся с занятий в обычное время. Поставил винтовку в коридоре и зашел в комнату, чтобы приготовить постель капитану, который имел обыкновение полежать в обеденный перерыв. Войдя в комнату, он застыл на месте. Чемодан капитана был открыт и вещи разбросаны. Сначала он хотел всё оставить так и бежать к капитану. Но потом подумал, что надо посмотреть, не пропало лд что-нибудь из вещей, подбежал к чемодану. И в тот момент, когда он нагнулся, чтобы собрать разбросанное белье, тяжелый удар по голове оглушил его. Что было лотом, он не помнит.
Закончив свой рассказ, Некулай снова схватился за голову, стал жаловаться на головную боль.
Капитан Георгиу осмотрел его голову. Она, действительно, немного распухла в том месте, на которое показывал Некулай, но никаких следов удара не было.
— Чем же это они могли его ударить? — спросил капитан Смеу.
— Как во всех приключенческих романах, мешочком с песком, — объяснил капитан Георгиу. — Можно подумать, что нападавший на Некулая питает отвращение к крови. Но ты скажи мне: пропало у гебя что-нибудь?
— Может быть, какая-нибудь рубаха или кальсоны. Но не мог же только ради этого рисковать этот тип? Если бы Некулай не был таким растяпой и поймал его, дорого бы он за это заплатил.
— Вы разрешите мне высказать свое мнение? — вмешался в разговор Уля Михай.
— Разумеется. Для этого мы и пригласили вас с собой, — согласился капитан Смеу с подчеркнутым дружелюбием.
— Все знают, что военные секреты в походных чемоданах офицеров не хранятся, а особенно на фронте. Думать, что кто-то рылся в чемодане господина капитана Смеу,* чтобы найти там секретные документы, значило бы видеть вокруг себя одних только шпионов, да и то не очень умных. Это во-первых. Во-вторых, не надо забывать, что Некулая ударили тогда, когда он хотел собрать разбросанные по всей комнате вещи. Это значит, что преступника застигли здесь врасплох. Между тем…
Капитан Смеу прервал Улю:
— Я не понимаю одного: если Некулая ударили в то время, когда он стоял, нагнувшись над чемоданом, то и упасть он должен был бы здесь же, на этом месте. А я нашел его там, где ты сейчас стоишь, Георгиу.
— Г…го…господ…ин ка…питан… к…когда я… в… во…вошел в… к…комнату, че…чемодан был… б…был… т…там. — И Некулай встал, чтобы показать место, где находился чемодан в ту минуту, когда он вошел.
Уля Михай торжествовал:
— Вот видите, теперь всё становится ясным, господин капитан. Значит, чемодан стоял там. Потом его передвинули на место. По-моему, нечего и беспокоиться. Тот, кто напал на бедного Некулая, был просто-напросто вор.
Давая понять, что сказал всё, что мог, Уля вынул из кармана платок и шумно высморкался.
— Вы действительно думаете, что это был вор; — спросил капитан Смеу.
— Я склонен думать, что Уля прав, — вмешался капитан Георгиу, который совершенно в этом не был убежден и понимал, что Уля Михай не без умысла выдвинул это предположение. — Подумай сам: если бы тот, кто рылся в твоих вещах, преследовал другую цель, он должен был бы предварительно убедиться, что ему никто не помешает. И ему было бы нетрудно узнать, что каждый день Некулай четыре часа находится на занятиях. Но откуда было знать об этом вору? Он пробрался в дом незадолго до возвращения Некулая. И потом — если бы он пришел сюда с другой целью, то я думаю, что Некулаю не отделаться бы так легко.
— Бе…бед…бедный я! — застонал Некулай.
— Да не нужно столько речей, чтобы убедить меня в этом, мой друг, — засмеялся капитан Смеу. — Действительно, глупо видеть во всем этом чьи-нибудь козни.
Несколько минут спустя капитан Георгиу ушел вместе с Улей. На улице он спросил его:
— Скажите, вы действительно убеждены, что речь идет об обыкновенном воре?
— А вы как думаете?
— Я в этом совершенно не убежден.
— Как-то в Париже я видел фильм с участием Стана и Брана. Если не ошибаюсь, он назывался «Стан и Бран в иностранном легионе». Наверно, его показывали и у нас в Румынии.
— Я слышал о нем, но никогда не видел.
— В этой картине есть очень смешная сцена. Стан и Бран, вступив в иностранный легион, выходят на занятия. Взвод, с которым они шагают, выполняет различный повороты на ходу. Самое смешное состояло в том, что они оба одновременно делали движения, обратные тем, которые выполнял весь взвод. Зрители умирали со смеху, хотя мало кто понимал, в чем состоит весь комизм положения. А он состоял в совершенном совпадении движений двух комиков, которые делали всё вопреки уставу и мешали своему взводу. Я вспомнил эту сцену там, в комнате, когда слушал рассказ Некулая Тупицы.