Страница 44 из 87
Естественно, что, читая протоколы Коминтерна, Сталин не мог не обратить внимания на такую известную фамилию. А, обратив внимание, поинтересоваться его личностью более подробно.
Последнее. У Сталина была очень хорошая память, близкая к абсолютной. По крайней мере, так было до самого конца сороковых годов. Поэтому когда перед войной он затребовал себе для ознакомления личное дело Зорге, он, конечно, должен был вспомнить и обстоятельства, связанное с этим именем.
Я понимаю, что всё, изложенное мной в отношении истории ухода Зорге из Коминтерна, является не более чем версией. Причём версией, основанной исключительно на косвенных доказательствах и их интерпретации. Прямых доказательств здесь нет. И, подозреваю, их нет в природе.
Единственное, что я хочу заметить по этому поводу.
Я, по крайней мере, попробовал привести, худо - бедно, но доводы в пользу своей версии. В системе же доказательств господствующей на сегодня легенды о Зорге, нет и этого. Есть просто чисто арифметическое объяснение. Зорге работал рядом с Пятницким. Пятницкий был через десять лет репрессирован. Значит Зорге должны были обязательно подозревать в том же самом, в чём подозревали и Пятницкого.
Воля ваша, соглашаться с моими доводами или с доводами, которые я попробовал на прочность.
Итак продолжим знакомство с биографией Рихарда Зорге.
Из "Тюремных записок" Рихарда Зорге":
"…Зимой 1929 года я расстался с Коминтерном, доложив, что прекращаю свои отношения с ним в связи с новой работой…"
Из этого признания тоже можно совершенно недвусмысленно понять, что никто Зорге из Коминтерна не изгонял. Здесь он сам заявляет, что из Коминтерна он был не уволен, а был из него переведен на другую работу. По крайней мере, так явствует со слов самого Зорге.
И ещё это же следует из факта, подмеченного А. Фесюном:
"…31 октября 1929 года Зорге был освобожден от работы в Исполкоме Коминтерна и сразу же принят в 4-е (разведывательное) Управление Генштаба РККА…"
Осенью и зимой 1929 года Зорге проходил обучение навыкам, необходимых для его дальнейшей работы. Нет его не учили стрелять, прыгать с парашютом и прочей романтической ерунде. Вместо этого ему подробно рассказывали о его основных задачах в Китае, знакомили с тамошней обстановкой, в которой ему предстояло работать. Естественно, обучали шифрованию.
Может быть, было ещё что-то специфическое, но мы этого не знаем.
То, что знаем, известно из "Тюремных записок".
Ему дали псевдоним "Рамзай". Слово, которое, как иногда утверждают, обыгрывает его инициалы Р и З - Рихард Зорге.
После этого Зорге вернулся в Германию, где провёл некоторое время, завязывая связи в редакциях и издательствах, согласных рассматривать его как своего зарубежного корреспондента. После оформления соответствующих формальностей, он выехал в Китай.
Основное задание для Рихарда Зорге было определено однозначно. В первую очередь (и главное), это - освещение вопросов, связанных с деятельностью китайского правительства.
Никак не Японии. И никак не Германии.
Только Китай вообще, и Нанкинское правительство в частности.
Здесь очевидно вот что.
Помимо общих соображений (революционная ситуация на Востоке, помощь китайским коммунистам и т.д.) прозвучал отчетливый интерес советской разведки именно к правительству Чан Кайши.
Почему?
Заметим, что только что закончился 1929 год. Год известных событий на КВЖД. Вылившихся (впервые) в масштабное военное столкновение Красной Армии с китайскими войсками.
Вот где, по-моему, лежит одна из главных причин обострения интереса советской разведки к Дальнему Востоку.
И отсюда, конечно, логичным выглядит направление на Дальний Восток не только Зорге, но и других "новых кадров" советской разведки. Поскольку выяснилось, что о Гоминдане советское правительство знало непозволительно мало.
Конечно, к моменту приезда в Китай Рихарда Зорге, в стране активно работало несколько разведгрупп советской военной разведки (это, не считая резидентур ИНО НКВД).
Но, видимо, масштаб возникших тогда перед советской разведкой задач был настолько велик, что туда бросали все новые и новые кадры.
Итак. C мая 1930 по ноябрь 1932 года Рихард Зорге находился в своей первой командировке по линии Разведывательного Управления РККА в Китае. Местом его постоянного нахождения был Шанхай.
Шанхай к тому времени был вполне европеизированным городом, более половины которого управлялось западными странами. Так называемый международный сеттльмент имел свою юрисдикцию, неподконтрольную китайским властям.
Зорге сразу же вошёл в местную немецкую колонию, ставшую для него ценным источником информации. Наиболее важной для него была группа немецких военных советников, прикомандированных к Нанкинскому правительству. В их среде он постарался завязать наиболее доверительные знакомства.
Важным источником информации было также немецкое генконсульство.
Здесь для него ситуацию сильно облегчало то, что генеральным консулом вскоре был назначен знакомый ему старший военный советник полковник фон Крибель.
От них Рихард Зорге получал ценную информацию о внутренних делах Нанкинского правительства, военных планах и многом другом. От них же он имел информацию и о японской армии во время акции по захвату японцами Шанхая в 1932 году.
Другим направлением его работы стало создание им своей резидентуры из местных жителей. В этом ему сильно помогла Агнесс Смедли, американская журналистка левого толка, имевшая обширные связи среди китайских левых.
Здесь надо оговориться, что возможности самого Зорге в этой области были практически нулевыми. Поскольку московским Центром ему сразу и категорически было поставлено жёсткое условие. Никаких контактов с членами Компартии Китая.
Естественно, из Москвы он не получил в этой среде никаких, даже самых минимальных связей. Поэтому помощь Агнесс Смедли была для Зорге поистине неоценимой.
К 1932 году у Рихарда Зорге сложилась достаточно эффективно работающая организация, состоящая примерно из десяти человек разных национальностей.
В Шанхае же с ним произошло событие, имевшее далеко идущие последствия для него самого и для советской разведки.
Агнесс Смедли познакомила Зорге с Одзаки Хоцуми, корреспондентом токийской газеты "Осака Асахи".
О последнем, думаю, было бы справедливо сказать несколько подробнее.
Одзаки Хоцуми, впоследствии ближайший друг и помощник Рихарда Зорге, был непревзойдённым знатоком Китая и всех отношений, связанных с этой страной. Впоследствии, уже в Японии, он продолжал сотрудничество с Зорге до самого их ареста. По делу Рихарда Зорге японским судом было вынесено два смертных приговора. Рихарду Зорге. Одзаки Хоцуми. Казнены они были в один день.
Великолепное знание Одзаки всех хитросплетений китайского вопроса, наиболее болезненного для японской политики тридцатых годов, позволило ему со временем приблизиться вплотную к самой вершине властных структур Японии. Соответственно, именно от него Зорге получал наиболее ценную информацию по всем вопросам, касающимся японской политики. Иногда прямо с заседаний Кабинета министров Японии.