Алтарь эго

Шок был физическим и психологическим одновременно.

Глаза Кейт бегали по ковру, словно мыши. Она искала очки.

– Ты хочешь сказать свое последнее слово сейчас или оставить на потом, чтобы его высекли в качестве эпитафии на твоей могиле? – набросилась я на нее, но Джулиан удержал меня.

– Если она бесследно исчезнет, люди заметят, – сказал он спокойно, – и я в особенности.

– Тогда тебе надо ее срочно реанимировать, отправить на повышение квалификации лучших подруг, и побыстрее. Как ты могла? – рычала я на нее. – Существует несколько вещей, которые феминистка не должна делать ни в коем случае. В том числе спать с мужем своей лучшей подруги. К тому же вы ненавидите друг друга. Так было всегда!

– Платоническая дружба, – сказал Джулиан, стараясь сдержать меня, пока я неистово извивалась. – Заряженное ружье иногда выстреливает, и это было именно оно.

– В любом случае ты сама виновата, – захныкала Кейт, натягивая на себя одеяло. – Это ты попросила меня сходить к Джулиану и поговорить с ним. Я так и сделала, потом я узнала его чуть лучше и… – запнулась она.

– Ты говорила, что можешь читать его мысли как книгу. Но, кажется, я не просила тебя лапать страницы, мать твою! А что у тебя на сиське?

Она посмотрела на свою грудь.

– Румяна для сосков, – сказала она, находясь в настолько шоковом состоянии, что даже не могла язвить.

– Румяна для сосков! – Я подпрыгнула от удивления. – Да ты лифчик впервые напялила только на прошлой неделе. – Я проследовала взглядом по шву на чулке и обнаружила, что на ногах у нее были туфли, всем своим видом говорящие: «Следуй за мной до дома и трахни меня в подъезде». – А не ты ли говорила, что высокие каблуки унижают женщину?

В поисках других доказательств лицемерия Кейт я стала рыться в смятых простынях.

Уворачиваясь от меня, она соскочила с кровати.

– Еще они могут быть признаком женской власти, – едва овладев собой, промямлила она.

Обнаружив под подушкой принадлежащие им обоим трусы из леопардовой кожи, я издала долгий громкий стон – окружающие вполне могли подумать, что мне ставят клизму. А проходящие мимо терапевты обязательно бы переглянулись, одарив друг друга самодовольными победными улыбками.

– Херовы кожаные трусы! Это же я тебе о них рассказала! Да ты… Господи. Ты просто притворялась моей подругой, чтобы выведать интимные сведения и увести у меня мужа. Нет. Нет. Это точно не из книги о лучших подругах, – орала я. – Это нарушение кодекса лучших подруг. Это развод лучших подруг!

– Ох, опять это слово из шести букв. – Джулиан скрутил мою руку за спиной и повернул меня к себе лицом. – Ты, наверное, забыла, но мы почти в разводе. По твоей инициативе.

Халат, который я в спешке нацепила в косметическом кабинете, на секунду распахнулся. Джулиан взглянул на мое тело без всякого интереса. Я не шучу. Он одел меня глазами.

– Мы с Кейт не делаем ничего предосудительного. Ничего вообще. Это ты спец в таких вещах. А теперь убирайся из моей комнаты или я позову охрану, и тебя уберут.

– Уберут? Я что, куча мусора? – Я снова набросилась на Кейт. – Я все еще его жена, мать твою. – Кейт взвыла оттого, что я лягнула ее в голень, а голень ее была выбрита. – Ты побрила ноги?! Не могу поверить!

– Убирайся, – взгляд Джулиана стал стальным. Таким я видела его только в зале суда. – Или я сделаю так, что тебя арестуют за нарушение общественного порядка и оскорбление личности. – Защищая Кейт, он обнял ее, Кейт же отодвинулась.

– Прости, что не сказала тебе, Бекки, но я знала, что ты взбесишься. Дело в том, что Джулиан был настолько уязвлен твоим отношением к нему, и, понимаешь, просто все шло по нарастающей… Мы не хотели друг в друга… – Она внезапно остановилась.

Комок ужаса подкатил к горлу.

– Влюбляться? Так это любовь? О, простите, сейчас я утру слезы смеха.

– Это правда, – сказал Джулиан спокойно. – У Кейт есть все, чего нет у тебя. Она надежная, неэгоистичная, честная…

– Честная! Ха! Я думала, ты искренне понимаешь меня и даешь немного времени, чтобы разобраться в себе, а ты просто хотела, чтобы я убралась с твоего пути! А когда именно это, это… – Я не знала, как назвать. – Сколько уже? – призвала я их к ответу.

– С Нового года, вообще-то, – сказал Джулиан размеренным ровным голосом.

– С Нового года?

Взяли нож. Вонзили в сердце. Повернули. Вся эти блестки-ленточки, шелковая пижама, отказ Кейт пойти с нами на вечеринку. Испуганный смех поднимался откуда-то из живота. Вот получилась бы фотография на память.

– Посмотри на это иначе, – сказала Кейт успокаивающе. – Наконец-то я делаю что-то совершенно безответственное и абсолютно, черт возьми, сумасшедшее.

Вдруг я увидела свое отражение в зеркале. Я совсем забыла о маске из водорослей. Лицо было зеленым, как у марсианина, а голова обтянута старушечьей сеточкой. Капли вытяжки из авокадо уныло текли по шее.

– Но… но я думала, что ты любишь меня?

– Не представляю, как я выживу без тебя, Ребекка. – Джулиан подтолкнул меня к двери. – Но дай-ка я все-таки попробую.

– Бекки… – Кейт вцепилась в свою жилетку. – Ты же сама говорила: мне нужен мужчина…

– Конечно, чтобы ты потрахалась. Но не с моим же мужем!

– Я уже не твой муж. Ты отправила меня восвояси. Забыла? Мы скоро еще встретимся… – продолжал Джулиан бессердечно. – А пока хорошего тебе тысячелетия.

С этими словами он бесцеремонно выставил меня за дверь, захлопнув ее перед моим носом.

– Пойду запишу тебя на промывание мозгов, Кейт, цементом! – провизжала я, стуча кулаками по запертой двери.

Мимо проходили евангелисты-терапевты. В их взгляде читалось: «Агрессивное поведение указывает на то, что вам требуется очищение». Анушка, беспомощно метавшаяся у двери, взяла меня под руку и повела в столовую.

– У всего этого есть и положительная сторона, – сказала она. – Карма твоя явно улучшится.

В оцепенении я опустилась на стул среди здоровых людей, которых только что отполировали и привели в порядок. В своих хайтековских мультифункциональных спортивных костюмах и сложной конструкции беговых тапочках с воздушными подушками они выглядели как члены одной команды. Я, со своим зеленым лицом цвета водорослей, казалась неземным существом с Планеты Преданых. А Кейт вцепилась в борт моего космического корабля.

Вот в чем явный недостаток романчиков на стороне. Я была так занята, что не заметила, как мой муж стал меня обманывать! Не заметила, что моя лучшая подруга тоже меня обманывает. Вероломство Кейт было поистине катастрофическим. Подруги и существуют для того, чтобы помогать в трудные времена, а не усложнять все еще больше. Боже мой. Моя лучшая подруга сбежала с моим мужем, и я тоже по ней скучала.

Анушка, стараясь меня развеять, лепетала, что с этого момента она будет резервировать Дариусу рейсы только на самых ненадежных авиалиниях – колумбийские или гондурасские в самый раз, причем маршрут любой, главное – низко лететь над горами.

– Наверное, слово «терминал» происходит от слова «терминатор», правда, куколка?

Я клевала салат, причем каждый его листик стоил десять фунтов, постепенно осознавая, что я действительно потеряла.

Кейт и Джулиан! Плотское влечение перекочевало в их канализацию. Я послала Кейт к Джулиану, чтобы она его утешила, а она сделала так, что он растаял и утешился по полной – на ее груди. Это как если бы я подарила Кейт лотерейный билет, а она выиграла миллиард.

И тут я осознала: хочу, чтобы мой муж вернулся ко мне. Не знаю, что нашло на меня! Ну, вообще-то, конечно, знаю. Этот член в двадцать пять сантиметров. Но теперь моя буйствующая фантазия съедала все мое существование. Сердце ныло. Я все еще любила Джулиана. Я смотрела на наш союз сквозь призму привычки, и это была моя самая большая ошибка. А теперь я скучала по его ипохондрии, привязанности к опере, его родственникам, по тому, как он грыз ручку, как никогда не ел хлебные корки. Даже скучала по его словарному запасу, господи прости. Но все это было бесполезно. Как романтический объект я исчезла из поля его зрения.