Пророчество Черной Исабель

– Я знаю, – Исабель взглянула на воду и осторожно потрогала ее босой ногой. – Я о многом успела расспросить наших гостей. Кстати, Маргарет рассказала, что Элис и Юстас неравнодушны друг к другу: они зачастили на прогулки в лес, все время переглядываются, хихикают – словом, ведут себя как молодая влюбленная парочка. Мэг очень за них рада, она говорит, что даже леди Рагнел полюбила Юстаса.

– Это хороший знак, – ухмыльнулся Джеймс. – Я тоже рад, Элис ведь уже столько лет одна. А как твой отец?

– Поехал с Генри и Джорди в Аберлейди, посмотреть, что там творится. Ему не терпится восстановить наш дом, но он хочет посоветоваться с Хранителями королевства. Если они попросят его подождать, опасаясь нового нападения англичан, тогда он присоединится к твоему отряду.

– Я встречу его с распростертыми объятиями. Боюсь, что у нас с ним уйдут годы на то, чтобы вернуть свои владения.

– Есть надежда, что скоро ты опять станешь хозяином Уайлдшоу: по словам Квентина, местные арендаторы поговаривают, что Сокола Пограничья надо поддержать. Может статься, в один прекрасный день у тебя будет достаточно бойцов, чтобы отбить Уайлдшоу.

– Надеюсь, – кивнул Джеймс. – Я хочу поговорить об этом с Робертом Брюсом. Ну, иди же ко мне! – добавил он, шлепнув по воде рукой.

– Квентин говорит, что пастор Хью пошел пешком по святым местам, – продолжала молодая женщина, не обращая внимания на его нетерпение, – сначала в Данфермлайн, а потом в монастырь Апостола Андрея.

– Да, Квентин мне рассказал. Возможно, пастор двинется и дальше: в Кентербери, а потом в Испанию, в Компостеллу. Хочет очистить душу от гордыни, которая, как он уверен, погубила его единственного сына.

Исабель села на край бассейна и, приподняв подол сорочки, спустила ноги в воду.

– Здесь вода совсем прогрелась, – заметила она, – а к тебе, должно быть, тепло не доходит.

Сделав несколько мощных гребков, Джеймс оказался в нескольких футах от жены и, стоя по плечи в воде, опять позвал:

– Ну иди ко мне, милая, иначе как ты узнаешь, какая здесь вода? Исабель снова покачала головой: купаться ей явно расхотелось.

– Знаешь, Маргарет очень переживает из-за смерти Ральфа, – сказала она, и по ее лицу пробежала тень. – Я постаралась ее утешить, но, боюсь, особого успеха не добилась.

– Она сделала то, что нужно было сделать, – тоже помрачнев, ответил Джеймс. – Она успокоится, когда осознает это.

– Патрик предложил ей руку и сердце, ты уже знаешь?

– Нет, но я этого ждал.

– Мэг отказалась. Она любит Патрика, но дорожит своей свободой. Ей нужно время все обдумать и взвесить.

– Что ж, пусть думает, если хочет, – согласился Джеймс. – У всех по-разному: одни никак не могут выбрать себе пару, а другие уже в первую встречу понимают, что предназначены друг для друга.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что с первой же нашей встречи решил на мне жениться? – лукаво улыбнулась Исабель.

– Увидев тебя в Аберлейди, я сразу понял, что в моем сердце пробита огромная брешь, – ответил он тихо. – Но мне потребовалось время, чтобы смириться с поражением.

– Так я тебе и поверила, – ухмыльнулась она. – Такого громилу никто и ничто не заставит принять поражение. Кстати, я слышала, Квентин и Патрик повидались в Данфермлайне с твоим другом Джоном Блэром, и он просил передать тебе важные новости. Похоже, скоро тебе придется уехать.

– Да, – став серьезным, подтвердил Линдсей. – Я хочу встретиться с Джоном и передать ему письмо епископа Ламбертона, адресованное Уоллесу; пусть отвезет его Брюсу с запиской о предсказании знаменитой прорицательницы из Аберлейди, предсказавший, что скоро он станет королем Шотландии и спасет свою страну от английского ига.

– Неужели прорицательница из Аберлейди и впрямь такое предсказала? – улыбнулась Исабель. – Что ж, пожалуй, Брюсу действительно лучше об этом узнать. Но Квентин сказал, что у тебя есть еще одно дело в Данфермлайне. Это правда?

– Да, милая, у меня есть еще одно очень важное дело, – со вздохом ответил Линдсей: Блэр упомянул об одном тайном поручении, которое требовало срочного отъезда в монастырь.

Исабель не сводила с него глаз.

– Джейми, что тебя мучает? – вдруг негромко спросила она. – Неужели после всего, что с нами произошло, ты так и не обрел покоя?

– Если хочешь узнать, иди ко мне, – поддразнил он, не принимая ее серьезного тона, и шлепнул рукой по воде с такой силой, что вокруг ее стройных ног заплескались маленькие волны.

– Лучше ты иди сюда, – покачала головой молодая женщина, – а то я замерзла.

– Вот я тебя сейчас и согрею! – Джеймс бросился к ней, схватил за талию и сдернул в воду. Она ахнула. Ее сорочка вздыбилась белыми пузырями, Джеймс несколькими ловкими движениями – Исабель подняла руки – стянул ее и бросил на берег.

Освободившись от одежды, молодая женщина обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Он затрепетал, ощутив божественные округлости ее грудей.

– Я не хотела купаться, – призналась она, – потому что блеск и журчание воды могут снова вызвать видения.

– А ты против? – спросил Джеймс, наклоняясь к ней и с наслаждением вдыхая ее запах.

– Сейчас приступ слепоты был бы очень некстати.

– Не бойся, – улыбнулся он, – если что, я поцелую, и все пройдет.

– О, мой родной… – прошептала она, ища его губы.

Он обнял жену и приник к ее рту. Поцелуй возбудил его плоть, но успокоил душу. Обхватив обеими руками торс Джеймса, Исабель потянула его вниз, и они погрузились в воду по шею, всей кожей ощущая теплое течение. Длинные волосы молодой женщины поплыли, окружив их темным облаком.

– Джейми, – пробормотала она, – ты должен наконец примириться с самим собой.

Он взял в ладони ее лицо. В полумраке глаза Исабель мерцали, как два огромных прекрасных опала. Он поцеловал их, потом коснулся губами высокого лба и отодвинулся, ловя ее взгляд.

– Я каждый день благодарю судьбу за то, что она послала мне тебя, – тихо сказал он, – и за покой, которым ты наполняешь мою жизнь. Но какой-то части моей души, вероятно, никогда не суждено успокоиться, потому что у меня на сердце лежит груз тяжкой вины… ее не искупить до конца моих дней.

– Понимаю, – кивнула она. – Но здесь, в нашем маленьком раю, мы с тобой всегда можем спрятаться от наших горестей.

– Да, любимая, – ответил он, притягивая ее к себе, чтобы раствориться в ней и плотью, и душой, – покой там, где ты…

Реквием

Высокий широкоплечий человек в плаще паломника пересек небольшой двор у северной стены монастырской церкви, подошел к одиноко росшему там боярышнику и, не обращая внимания на мелкий косой дождик, стянул с головы капюшон. Из открытых дверей церкви потекли умиротворяющие звуки хорала, которым монахи приветствовали новый день.

Несколько человек застыли в тени арочного входа, наблюдая за паломником. Он их прекрасно знал, это были его друзья, доверием и поддержкой которых он очень дорожил.

Но они остались у церкви: то, ради чего они все пришли, он должен был сделать один.

Под боярышником, на заросшем травой холмике стоял простой деревянный ящик. Джеймс опустился перед ним на колени, опустил голову и стал тихо читать заупокойные молитвы.

В ящике лежало то, что некогда было блистательным, отважным человеком, его кумиром и другом. Дождь тихо стучал по деревянной крышке. Джеймс протянул руку и смахнул с нее влагу.

В поисках скорбных останков своего великого вождя Квентин и Патрик объехали четыре города в Шотландии и Северной Англии. Они собрали кости в этот ящик и привезли в Данфермлайнский монастырь, где на протяжении многих столетий находили последний приют короли, святые и вожди Шотландии.

Дочитав молитвы до конца, Джеймс встал с колен, снял холстину, прикрывавшую заранее вырытую могилу, и опустил в нее останки.

Потом он взялся за лопату, закопал могилу и аккуратно заложил перекопанную землю дерном, чтобы никто, кроме посвященных, не знал о новой тайной могиле под боярышником.