Реванш

Г-жа де Шантевер (подымаясь, чтобы уйти). Вы меня оскорбляете, сударь.

Г-н де Гарель (настойчиво). Умоляю вас, выслушайте меня. Я ревновал, зверски ревновал — веское доказательство моей любви. Я побил вас — еще более веское доказательство, и побил здорово — доказательство вовсе неопровержимое. Вот если вы мне были верны и оскорблены несправедливо, тогда вы действительно достойны жалости, в высшей степени достойны жалости, признаю это...

Г-жа де Шантевер. Можете меня не жалеть!

Г-н де Гарель. Как прикажете вас понимать? Вас можно понять двояко. Или вы просто гнушаетесь моей жалостью, или она неуместна. Если жалость, которой вы, по моему мнению, достойны, незаслуженна, значит... значит, удары... скажем прямо, крепкие удары... вами более чем заслужены.

Г-жа де Шантевер. Понимайте как вам угодно.

Г-н де Гарель. Чудесно! Понял! Итак, сударыня, я был рогоносцем.

Г-жа де Шантевер. Я этого не говорила.

Г-н де Гарель. Но вы дали это понять.

Г-жа де Шантевер. Я дала понять, что не нуждаюсь в вашей жалости.

Г-н де Гарель. Не стоит играть словами, признайтесь честно, что я был...

Г-жа де Шантевер. Не произносите это гнусное, отвратительное слово. Оно меня бесит.

Г-н де Гарель. Я беру свои слова обратно, а вы признайтесь в ваших делах.

Г-жа де Шантевер. Никогда! Это ложь.

Г-н де Гарель. В таком случае я жалею вас ото всей души, и предложение, которое я намеревался вам сделать, теряет свой смысл.

Г-жа де Шантевер. Какое предложение?

Г-н де Гарель. Не стоит и говорить, оно действительно лишь при том условии, что вы меня обманывали.

Г-жа де Шантевер. Ну хорошо, допустим на минутку, что я вас обманывала.

Г-н де Гарель. Этого мало. Мне нужно признание.

Г-жа де Шантевер. Признаюсь.

Г-н де Гарель. И этого мало. Мне нужны доказательства.

Г-жа де Шантевер (улыбаясь). Ну, это, знаете ли, чересчур.

Г-н де Гарель. Ничего подобного, сударыня. Я хотел сделать вам предложение весьма и весьма серьезное, иначе я ни за что бы не рискнул подойти к вам после того, что произошло между нами, после того, что вы сделали мне, а потом сделал вам я. Предложение это может иметь для нас обоих весьма немаловажные последствия, но оно теряет всякий смысл, если я не был обманут вами.

Г-жа де Шантевер. Удивительный человек! Ну, чего вам еще надо? Я вас обманывала, вот вам!

Г-н де Гарель. Мне нужны доказательства.

Г-жа де Шантевер. Но какие я могу вам представить доказательства? Они ведь не при мне, вернее, уже не при мне.

Г-н де Гарель. Неважно, где они. Они мне нужны.

Г-жа де Шантевер. Но ведь доказательства подобного рода не сохраняют... Разве что на месте преступления... (Помолчав немного.) Мне кажется, вам достаточно моего слова.

Г-н де Гарель (почтительно кланяясь). Значит, вы готовы поклясться?

Г-жа де Шантевер (поднимая руку). Клянусь!

Г-н де Гарель (серьезным тоном). Я вам верю, сударыня. А с кем же вы меня обманывали?

Г-жа де Шантевер. Вы хотите слишком многого.

Г-н де Гарель. Мне необходимо знать его имя.

Г-жа де Шантевер. Я не могу вам его назвать.

Г-н де Гарель. Но почему?

Г-жа де Шантевер. Потому что я замужем.

Г-н де Гарель. Ну, и что ж из этого?

Г-жа де Шантевер. А профессиональная тайна?

Г-н де Гарель. Вы правы.

Г-жа де Шантевер. Впрочем, я обманывала вас как раз с господином де Шантевер.

Г-н де Гарель. Неправда.

Г-жа де Шантевер. Почему же?

Г-н де Гарель. Он тогда бы на вас не женился.

Г-жа де Шантевер. Однако вы дерзки. А ваше предложение?

Г-н де Гарель. Пожалуйста. Вы только что признались, что по вашей милости я был в нелепой роли тех персонажей, которые вызывают всеобщий смех: они комичны, когда молчат, и еще более уморительны, когда выходят из себя, — их именуют обманутыми мужьями. Итак, сударыня, не подлежит никакому сомнению, что несколько ударов хлыстом, полученные вами, и сравниться не могут с теми проторями и убытками, которые вы мне причинили как супругу, и столь же бесспорно, что возмещение должно быть более основательно и несколько иного характера, поскольку я уже не имею чести состоять вашим супругом.

Г-жа де Шантевер. Бог знает, что вы говорите! Что это значит?

Г-н де Гарель. Это значит, сударыня, что теперь вы должны возвратить мне все очаровательные часы, которые вы похитили у меня, когда я был вашим мужем, и отдавали их на сторону бог знает кому.

Г-жа де Шантевер. Вы с ума сошли!

Г-н де Гарель. Ничего подобного. Ваша любовь принадлежала мне, ведь так? Все ваши поцелуи, все до единого, все без исключения должны были предназначаться только мне. Не правда ли? Вы израсходовали часть их в пользу других. Так вот, необходимо, мне необходимо, чтобы воспоследовало возмещение и притом без скандала, возмещение тайное, как в случаях позорных похищений.

Г-жа де Шантевер. За кого вы меня принимаете?

Г-н де Гарель. За жену господина де Шантевер.

Г-жа де Шантевер. Это уж слишком!

Г-н де Гарель. Простите, но тот, кто обманывал меня, имел дело с женой господина де Гарель. Справедливость требует, чтобы теперь настал мой черед. Ваш отказ вернуть законному владельцу его добро — вот это уж слишком.

Г-жа де Шантевер. Предположим, я согласилась бы. Неужели бы вы могли...

Г-н де Гарель. Ну конечно!

Г-жа де Шантевер. Тогда к чему было разводиться?

Г-н де Гарель. Чтобы оживить нашу любовь.

Г-жа де Шантевер. Вы меня никогда не любили.

Г-н де Гарель. Однако я даю этому весьма веское доказательство.

Г-жа де Шантевер. Какое же?

Г-н де Гарель. Как какое? Когда мужчина настолько обезумел, что предложил женщине сначала выйти за него замуж, а потом стать ее любовником, это доказывает, что он ее любит, или я ничего не понимаю в любви.

Г-жа де Шантевер. Не будем смешивать различных понятий. Жениться на женщине — это значит доказать свою любовь или страсть, но взять ее в любовницы ничего не доказывает или доказывает презрение. В первом случае мужчина принимает на себя все тяготы любви, все неприятности, всю ответственность; во втором случае он предоставляет это бремя законному владельцу и оставляет себе только удовольствие и право исчезнуть, когда женщина ему разонравилась. Совершенно различные вещи.

Г-н де Гарель. Дорогая моя, вы рассуждаете совершенно неправильно. Когда любишь женщину, не нужно на ней жениться, потому что, женившись, вы можете быть уверенным, что она вас обманет, как это вы сделали со мной. Доказательство налицо. Тогда как совершенно бесспорно, что любовница верна своему любовнику со всем тем неистовством, какое она вкладывает в измену мужу. Разве не так? Если вы хотите, чтобы вас связывали с женщиной нерасторжимые узы, выдайте ее замуж за другого (брачные узы — лишь тоненькая ниточка, которую можно порвать в любую минуту) и сделайтесь ее любовником: свободная любовь — цепь, которую не разорвешь. Мы с вами порвали ниточку, теперь я предлагаю вам цепь.

Г-жа де Шантевер. Все это забавно. Но я отказываюсь.

Г-н де Гарель. Тогда я все расскажу господину де Шантевер.

Г-жа де Шантевер. Что вы ему расскажете?

Г-н де Гарель. Я скажу ему, что вы меня обманывали.

Г-жа де Шантевер. Что я вас обманывала... Но ведь вас!

Г-н де Гарель. Да, но когда вы были моей женой.

Г-жа де Шантевер. Ну и что?

Г-н де Гарель. А то, что он вам этого не простит.

Г-жа де Шантевер. Он?