Страница 7 из 82
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 19.9.1915
Теперь я тебе что—то расскажу, но только между нами: наступил решительный момент, когда, вскрыв проход к Констант(инополю), мы поможем туркам, оказавшимся в крайне сложном положении. Похоже, что в ход боевых действий вмешается зима, а весной русские начнут снова, собравшись с силами. Самое неприятное, что ждет нас в обозримом будущем — это падение Дарданелл, если не произойдет что—нибудь еще менее приятное. Было в высшей степени любопытно побеседовать на военно—политические темы с Хенчем,[13] который временно исполняет обязанности главнокомандующего до приезда Макензена. Хенч — специалист по Балканам и переговорам с местными правительствами.
Лиза Кейтель — матери
Хельмшероде, 2 августа 1916
Что скажешь о последнем налете «цеппелинов» на Британию? Благодарение Богу, что это происходит не на нашей земле. Я бы не хотела оказаться на месте англичан, наверное, они испытали безумный ужас… Вильгельм где—то под Верденом. Пишет уже более вразумительно, но нервы по—прежнему не в порядке. Жалуется на неровное сердцебиение и бессонницу. Я очень переживаю. Раз уж он об этом написал, значит, это действительно что—то серьезное…
Тестю
Полевые позиции, 21.3.1916
В настоящее время объемы работы потрясают воображение. Надеюсь, что моя бедная нервная система выдержит и на этот раз — работы действительно непочатый край. Ждем хорошей погоды, наша активность на Сомме зависит от поддержки авиации и артиллерии.
Отцу
Брюгге, 21.3.1918
Благодарение Богу, этой зимой мы добились решающих успехов и стоим в полушаге от победы с надеждой на скорейшее выполнение стоящих перед нами задач.[14]
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 20.4.1918
Пора наконец нашим политикам научиться проявлять жесткость и энергичность. По—моему, только сейчас они постепенно начинают набираться государственного ума. На Западном фронте нам предстоят тяжелые бои — британцы проявляют неожиданное упорство. Похоже, Ипр уже в скором времени окажется в руках немцев. Вильгельм пишет по этому поводу обнадеживающие вещи. Несмотря на гигантские объемы работы, у него сейчас некий период затишья перед бурей. Я рада уже тому, что он спит хотя бы 4–5 часов в сутки…
Теще
Полевые позиции, 2.7.1918
С некоторых пор война представляется мне горным перевалом, с которого, если посмотреть вперед, видно укрытое дымкой будущее, а если оглянуться назад, увидишь прошлое. Ровно 4 года тому назад мы с Лизой проводили восхитительный отпуск в Швейцарии и как раз собирались отправить тебе поздравления с днем рождения. Кто мог подумать тогда, что ждет всех нас впереди. Кто скажет, что будет с нами через год? За эти годы мои желания стали скромнее — я даже не позволяю себе и мечтать о мире и надеяться на что—нибудь хорошее…
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 6 октября 1918
Минувшее воскресенье,[15] самое печальное за последние годы, я провела за штопкой носков. От этого мои думы стали еще более мрачными. Правда, если Вильсон[16] соблаговолит «смилостивиться», то уже очень скоро наступит мир. Но пусть уж лучше плохой мир, чем хорошая война. Неприятель мечтает о нашем полном поражении. Остановится ли он в конце пути? Разве что эта война и у него уже стала поперек горла. Новый рейхсканцлер[17] произвел на меня вполне благоприятное впечатление. Это правительство стало единственно возможным в нынешней ситуации, во всяком случае, оно ничуть не хуже прежнего.[18] Буквально через неделю все окончательно прояснится — в трудные времена чувства обостряются…
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 5 ноября 1918 г.
Кайзер остается, демократы совершенно не занимают меня до тех пор, пока среди них нет независимых социалистов.[19] Канцлер, по моему мнению, — типичный немецкий идеалист, и очень красноречивый. Я не верю ни одному его слову. Что происходит, просто уму непостижимо… Утром я наконец получила очень милое письмо от Вильгельма. Временами он рисует мне настолько мрачные картины будущего, что я просто боюсь распечатывать его письма. Отступление и все происходящее действует крайне удручающе на военных — особенно на офицеров старопрусского склада мышления…
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 13 ноября 1918 г.
Твое возмущение последними политическими событиями не вполне оправданно. Мне тоже искренне жаль кайзера, но кто, как не он, виновен в происходящем? Я только пожала плечами, когда услышала о его бегстве в Голландию вместе с 60 взбунтовавшимися высшими офицерами флота.[20] Я полностью разочаровалась в этом человеке, да и в мятеже нет ничего хорошего…
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель, 23 ноября 1918 г.
Получила письмо от Вильгельма от 19–го сего месяца. Пишет, что 20 ноября выйдут к Рейну, а через 10 суток — к Везелю. Я рассчитываю, что к концу месяца он уже будет дома. Вильгельм подавлен военными поражениями и взбешен разнузданностью взбунтовавшейся черни — размахивающими красными тряпками солдатами. Думаю, что все, кто пережили эти последние недели войны, испытывают сейчас чувство безнадежности. А то ли еще будет…
Тестю
Ахаус, 10.12.1918
Недели, прошедшие со времени нашей последней сентябрьской встречи, наполнены такой горечью, на наши плечи обрушился такой камнепад событий, что иному хватило бы на всю жизнь. Потребуется немало времени, чтобы осмыслить, что же на самом деле произошло со всеми нами…
Смертельно уставший, я прибыл в Брюгге в ночь с 27 на 28 сентября. Спустя час началось наше последнее наступление во Фландрии, закончившееся отступлением к Антверпену. Отступление было проведено организованно: поэтапно, с остановками на отдых и без больших потерь в живой силе. Антверпен должен был быть удержан любой ценой. Здесь нас застало известие о революции в Германии. В городе неделями болтались экипажи оставшихся не у дел военно—морских сил, так что питательная среда для «красного бунта» была обеспечена наилучшим образом…
Наш славный флот, покрывший себя неувядаемой славой на морском театре военных действий за 4 года войны, стал рассадником бунтовщиков и дезертиров. Крушение некогда железной дисциплины было чудовищным зрелищем. Тебе будет легко представить, как все происходило у нас, если я расскажу тебе, что для осуществления служебных обязанностей мне было решительно необходимо обзавестись «охранной грамотой» солдатского комитета и нацепить на автомобиль красный флаг. В противном случае первый же «революционный патруль» остановил бы меня, разоружил, сорвал погоны вместе с кокардой и конфисковал автомобиль…
14–дневный марш через Бельгию 170.000 солдат, подчиненных штабу Морского корпуса, я бы назвал тяжелейшим маневром, который мне приходилось до сих пор совершать. Несмотря на неудовлетворительное состояние дисциплины во многих частях и связанные с этим проблемы, отступление прошло достаточно гладко и без каких—либо осложнений. 30 ноября в 05.00, за час до блокирования переправ, последний немецкий солдат форсировал Рейн. За Рейном все и началось, поскольку все захотели отправиться по домам, непременно в числе первых. Те, для кого символами солдатской добродетели были дисциплина и железный порядок, пережили самое большое потрясение в своей жизни. Армия превратилась в обезумевшее стадо.
13
Рихард Хенч (1869–1918) в 1914–1916 был начальником службы разведки генерального штаба сухопутных войск, проявил себя в сражении на Марне в 1914 г., в 1915 г. готовил операцию по форсированию Дуная группой армий Макензена в рамках сербской кампании.
14
Приказом от 21.12.1917 гауптман генштаба Кейтель был назначен 1–м офицером штаба Морского корпуса адмирала Людвига фон Шредера во Фландрии, став самым молодым Ia немецкой армии.
15
5.10.1918 имперское правительство Германии обратилось к американскому президенту с предложением о заключении перемирия.
16
Томас Вудро Вильсон (1856–1924) — с 1913 по 1921 г. был 28–м президентом США от Демократической партии.
17
Принц Максимилиан и маркграф фон Баден (1867–1929) — немецкий рейхсканцлер с 3.10.1918 по 9.11.1918.
18
Правительство канцлера графа Георга фон Хертлинга (1843–1919) с 1917 по 1918 г.
19
Представители Независимой социал—демократической партии Германии, меньшинство немецкой социал—демократии, выступавшие за радикальное преобразование общества.
20
Бегство Вильгельма II в Голландию и восстание, поднятое флотскими офицерами, оказались не более чем досужими слухами.