Неподвластный богам

Глава IV

Первые два дня жизни в замке Синих Монахов пролетели для Тезиаса незаметно. Он всецело потратил их на изучение самого себя. Кто он есть – человек, бог или нечто иное? Вот вопрос, который более других интересовал я мучил его.

Результаты исследований были противоречивы. Одно было несомненно: третья жизнь Тезиаса качественно отличается от двух предыдущих. Он больше не был Богом-фантомом, ибо душа его, навеки заключенная в темницу Ромба Яхкунга, не могла вырваться из оков человеческого тела. С горечью карлик вспоминал, как, будучи призрачным Богом, повелителем царств я властелином душ, он неудержимо рвался обратно, в эту мертвую плоть, скрытую прозрачными створками хрустальной раковины. Теперь его Великая Душа стала пленницей человеческого тела… А это означало, что больше никогда не витать ему в облаках, обгоняя гордых орлов, не нестись, опережая звук, над лесами и горами, не страшить ничтожных людишек своей абсолютной неуязвимостью.

Итак, призрачному Богу пришел конец, но и человеком – в полном смысл этого слова – Тезиас не был.

Его разрубленное сердце, подобно сувениру, покоилось в тайной шкатулке, а в груди Великой Души место человеческого сердца занял неведомый Ромб Яхкунга. Кровь более не струилась по сосудам, и карлик испытывал постоянный холод даже в жарко натопленных комнатах горного дворца. Однажды научившись питаться космической энергией, Тезиас разучился потреблять человеческую пищу. Его странный организм отказывался принимать все, что имело материальную природу. Однако стоило ему, призвав прежние умения, насытиться энергией космических пространств, как организм его погружался в состояние сытости и комфорта. Это донельзя угнетало бывшего Бога. «В кого я превратился, – жаловался он Синим Монахам, – я не могу даже съесть яблоко!». «Не печалься, хозяин, – отвечал верный Брахо. – Ты Великая Душа, ты стоишь над людьми, и нет ничего удивительного, что организм твой не принимает человеческую пищу!».

Но главной проблемой Тезиаса, как он и ожидал, была зловещая Болезнь Разума. Она никуда не исчезла, эта жуткая и изнурительная боль, основная виновница его гибели, главная союзница Конана в той памятной схватке в бельверусском подземелье. Тогда, месяц назад, эта боль парализовала его разум в самый решающий момент, и Конан-варвар не упустил свой шанс… А сейчас, после воскрешения, Болезнь Разума снова донимала Тезиаса, терзая его мозг невыносимой, нечеловеческой болью…

Он знал, кого следует благодарить за эту боль. Болезнь Разума пришла к нему вместе с теми квинтильонами частиц Великого Знания, которыми его щедро одарил всемогущий Страж Земли. О, если бы Тезиас мог разорвать, разбить на мельчайшие кусочки этот маленький искрящийся мозг, спрягавшийся от всего мира в величественной шестнадцатигранной пирамиде посреди безжизненного океана… Как он этого хотел! Но он знал, что из всех его фантастических желаний это было самым несбыточным. Обитающий в Пирамиде Мира Дух Земли да» ему Знания, Знания сделали его властелином мира и они же, – вернее, их избыточное для человеческого мозга количество, – жестоко убивали его.

Собственное послание, переданное ему Синими Монахами, укрепило Тезиаса в уверенности, что Болезнь Разума никогда не оставит его. И все же он не склонен был сдаваться. Если его, воскресшего из мертвых, и того Тезиаса, написавшего послание, действительно «разделяет Вечность», это значит, что Болезнь Разума не убила его, значит, он научился с ней бороться, научился даже побеждать ее.

Как добиться этого теперь? Над сим он и размышлял в настоящую минуту, восседая в глубоком мягком кресле в маленькой уютной комнате, ставшей его рабочим кабинетом. Стены кабинета были увешаны дорогими туранскими коврами, с потолка свисали скромные, но изящные коринфские светильники, в двух огромных каминах, занимавших почти половину комнаты, горел жаркий огонь. Интерьер рабочего кабинета бывшего Бога дополнял внушительных размеров письменный стол с покоящейся на нем кипой древних рукописей.

Задержав взгляд на полуистлевших манускриптах, Тезиас внезапно осознал, где может таиться его оружие против Болезни Разума. Он позвал Брахо.

Магистр Синих Монахов появился мгновенно, как будто возникнув из воздуха; Тезиас постепенно привык к подобным появлениям – даром, что ли шестнадцать слуг Великой Души были продуктом его гения…

– Брахо, – сказал карлик, – меня только что осенило. Я знаю, где может быть сокрыто лекарство против моей ужасной болезни. Книга Судеб – вот ответ! Раньше она была моею; я взял ее в библиотеке волшебника Пелиаса. Книга Судеб помогла мне отыскать тайную обитель Стража Земли; следовательно, без нее я не стал бы Великой Душой. Она же поможет мне победить Болезнь Разума. Ты меня понимаешь?

– Да, хозяин, – ответил Брахо. – Но позволь спросить; что нового можешь почерпнуть ты из Книги Судеб? Ты ведь уже читал ее.

– Книга Судеб – удивительный инструмент. Она писалась в незапамятные времена безвестной расой мыслящих существ, спустившихся со звезд. Раньше я считал, что Книга – лишь указатель на сокровищницу Космического Знания. Теперь я понимаю: это не совсем так. Книга Судеб писалась уже после того как на Земле появилась Пирамида Мира. Фраза, повторяющаяся на каждой странице Книги – «В подлунном мире существует нечто более великое, значительное и необъяснимое, чем все, что известно людям» – действительно указывает на обитель Стража Земли. Но Книга Судеб ценна не только этим. Она и сама содержит драгоценнейшие крупицы Великого Космического Знания. Вся задача исследователя – разгадать их в замысловатых текстах Книги. Кроме того, если Знания которые дал мне Страж, подобны неудержимому океанскому валу, – они несутся в мой мозг, сокрушая все на своем пути, то, изучая Книгу Судеб, я волен сам выбирать, что нужно мне, а что – нет.

– Но ты же ведь уже изучал ее, – снова заметил магистр.

– Книга Судеб неисчерпаема. Неподготовленный маг ничего не поймет в ней. Чародей средней руки подивится и задвинет ее в дальний угол своей библиотеки. Опытный маг извлечет с ее страниц массу удивительных, не известных никому более заклинаний. В руках же великого волшебника Книга Судеб станет грозным оружием, способным покорить мир. Таким был я, когда подлый король Тараск выкрал ее у меня и вернул Пелиасу. Что же будет, когда Книга Судеб в руках Бога, хотя бы и бывшего?! Представь себе это Брахо!

Магистр кивнул.

– Я понял тебя, хозяин. Ты получишь свою Книгу Судеб обратно.

– Когда же? – нетерпеливо спросил Тезиас

– Ты не успеешь сосчитать до сотни, – улыбнувшись, заметил Брахо. – Прости мне эту реплику, Великая Душа. Но очень скоро твои пальцы будут сжимать голубой переплет великого фолианта. Разреши мне отбыть, чтобы отдать соответствующие указания.

Магистр говорил так, как будто Книга Судеб лежала в соседней комнате и следовало только приказать чтобы ее принесли. Тезиас с интересом посмотрел на Брахо.

– Ведомо ли тебе, магистр, что Книга находится в сотнях миль отсюда, в Золотой башне Пелиаса в Ханарии и тщательно охраняется незримыми слугами волшебника?

– Мне это ведомо, хозяин, – смиренно ответствовал магистр. – Пусть такие мелочи не тревожат твой могучий разум. Позволь мне отбыть, дабы вернуться с Книгой.

– Ну что ж, иди, Брахо! Заодно посмотрю, на что способны мои новые слуги… Да, и еще одно. Пусть мой старый добрый учитель пока не покидает этот мир; я еще не решил, что с ним делать.

Легко поклонившись Великой Душе, магистр Синих Монахов исчез также внезапно, как и появился.

С настойчивостью истинного волшебника Пелиас сдерживал свое обещание всецело отдаться во власть развлечений. Колбы, пробирки, порошки, полуистлевшие рукописи и другие принадлежности магического искусства были свалены в одну большую кучу и накрыты толстыми атласными одеялами. Посреди просторного покоя, что располагался на самом верху Золотой башни, стоял огромный расписной диван. На диване возлежал пожилой человек благородной наружности. Пелиас лениво потягивал сладкое хауранское вино из роскошной золотой чаши, и сочные алые капли изредка стекали по его пышной седой бороде. Перед ним, мерно покачиваясь в медленном эротическом танце, двигались три обнаженные, великолепно сложенные девушки. Это были знаменитые по всему Востоку туранские танцовщицы. Отказать прославленному чародею они не посмели. Наслышанные жутких историй о башнях волшебников, они заранее смирились со своей судьбой и сейчас лишь старались оттянуть неизбежное, а потому трудились как могли, чтобы не разгневать могущественного мага. Но Пелиас пребывал в отличном настроении, и танцовщицы, чувствуя это, старались изо всех сил.