Неподвластный богам

Тезиас был там, внутри, – в этом король не сомневался. Конан просунул голову и руки внутрь, собираясь подтянуть и все свое могучее тело. Но тут же отпрянул. Внутренняя поверхность была горячей. Наверное, недавно здесь бушевал адский огонь, и тоннель не успел остыть.

Киммериец стоял перед зияющей дырой, обдумывая свое положение. Тараск сказал, что карлик пошел за своим телом. Если есть тоннель, значит, карлик из него выйдет. Можно было притаиться и подождать его, а когда Тезиас появится, внезапно напасть. Имей Конан другого врага, он наверняка бы так и сделал. Но король уже достаточно пообщался с Великой Душой, чтобы представлять, на что тот способен. Нет сомнения, свершив задуманное, Тезиас выйдет в этот мир во всеоружии. Следовательно, сидеть и ждать было более рискованно, нежели, вручив судьбу ботам, двигаться вперед.

Поразмыслив так, Конан решительно прыгнул в круглый тоннель. Он полз, ощущая себя поджаренным, как в гигантском котле, поставленном в духовую печь. Он полз все быстрее и быстрее, надеясь не сгореть заживо ранее, чем закончится проклятый тоннель. Он полз на четвереньках, и руки и ноги его покрылись ужасными ожогами. Кожа слезала, а за ней и мясо - Конан полз по тоннелю, упираясь в раскаленные камни голыми костями. Нестерпимая боль сжигала его тело и душу, но он неумолимо полз вперед. И выбрался.

Тоннель заканчивался в Жертвенном зале на уровне пола. Не помня себя от боли, киммериец полз и тогда, когда раскаленный тоннель остался позади. Он полз по холодному каменному полу пещеры-лаборатории и не видел ничего вокруг, все еще ощущая себя в адском котле. Он остановился только стукнувшись головой обо что-то твердое. Дальше ползти было некуда. Придя в себя, Конан поднял глаза. Над ним висел огромный стеклянный шар, открытый снизу. Конан достал из набедренной повязки маленький флакончик мутно-синей жидкости, которым на всякий случай снабдил его Пелиас, и с силой влил его содержимое в рот. Чуть полегчало. Превозмогая боль, киммериец поднялся с колен и осмотрелся. Он стоял в центре Жертвенного зала, рядом с памятной ему чашей. В зале было тихо. Король обнажил меч и, готовый к любым неожиданностям, обошел чашу. Тезиаса нигде не было. Конан внимательно оглядел потолок и стены лаборатории. Фантом затаиться где угодно. Но его нигде не было.

Зоркий глаз Конана заметил слабый свет, исходивший из дальнего угла зала. Киммериец бесшумно двинулся на источник света. По мере приближения он все яснее понимал, что свет исходит из тщательно замаскированного дверного проема. Каменная дверь была приоткрыта. Конан подкрался к двери и заглянул в щель.

Тот, кого он искал, находился внутри маленькой комнаты. Но это был уже не фантом. Из хрустальной раковины медленно вылезал человек – тот самый, с которым король Аквилонии дрался здесь, в Жертвенном зале. Казалось, это было так давно… Конан обрадовался: с человеком из плоти и крови он надеялся справиться мечом. Союзниками его была быстрота, внезапность и, конечно же, нечеловеческая сила. Резко распахнув дверь, король с обнаженным мечом ворвался в комнату.

Появление грозного варвара в сердце его цитадели, да еще в такой момент, было для Великой Души полной неожиданностью. Тезиас онемел. Он видел, как острый меч несется к его груди, и не имел сил предпринять

– либо в свою защиту. Страшная немая сцена, несомненно, закончилась бы смертью карлика, если бы киммериец сумел сдержать чувства, разрывающие его душу.

– Вот и конец тебе, призрачный бог! – воскликнул Конан.

Могучий рык варвара вывел карлика из оцепенения. Когда меч уже готов был впиться в его грудь, Тезиас все же успел увернуться в сторону. Киммериец взревел и напал снова. Тезиас, вторично уходя от меча, юркнул за раковину.

– Я достану тебя, шакал! – ревел Конан.

– Прощайся с жизнью, безумец! – вставая во весь свой маленький рост, прошептал Тезиас, и его огромные черные глаза впились в могучую фигуру Конана.

Король почувствовал, как невидимые силы сдавливают все его тело снаружи и изнутри. Медленнее стало биться сердце, останавливалось дыхание, разум застилала кровавая пелена. Казалось, Великая Душа убивала его всеми смертями сразу. Но вдруг что-то произошло.

Сквозь смертельный сон, уже почти сморивший его, Конан услышал пронзительный крик карлика. Смертельный сон отступил. Киммериец вновь увидел Тезиаса. Тот стоял, в ожесточении стиснув голову маленькими руками. В черных глазах карлика Конан прочитал выражение невыносимой, нечеловеческой боли. Спазм, внезапно охвативший мозг Тезиаса, не только спас короля от смерти – он давал Конану новый шанс. Торжествующе взвыв, киммериец с выставленным пред собой мечом ринулся на карлика. И на этот раз Тезиасу не дано было уйти от острой стали. Меч стремительно вонзился в тщедушную грудь, поразил сердце и проткнул маленькое тельце насквозь.

Следуя за мечом, Конан едва не сбил карлика с ног. Глаза умирающего встретились с глазами Конана.

– Вот и все! – удовлетворенно молвил киммериец.

Но он ошибался. От падающего тельца отделилась прозрачная оболочка. Огромное перенапряжение, которое испытал Тезиас, разрушая заколдованную гробницу и оживляя свое тело, плюс шок, вызванный внезапным появлением смертельного, врага, привели к тому, что ужасная Болезнь Разума проявилась у Тезиаса в самый неподходящий момент – во время решающей схватки с Конаном. Нестерпимая боль парализовала душу и разум Тезиаса. Он не сумел отклонить меч, и физическое тело, прожив второй жизнью чуть более минуты, снова стало мертвым. Но Тезиас был Великой Душой, он слишком долго жил без физического тела, чтобы умереть вместе с ним. Могучая воля Великой Души все же чуть пересилила мозговой спазм, и этого «чуть» как раз хватило для того, чтобы душа Тезиаса в последний миг его физической жизни выбралась наружу. Перед Конаном снова висел фантом.

– Ты убил мое тело, но не душу! – отчаянно борясь с болью, произнес фантом. – Я бог, я жив, а ты умрешь!

Не тратя времени на проклятия, король выхватил маленький белый кристалл. В нем, в этом кристалле, заключалась его последняя надежда. Ведь ни мечом, ни руками с фантомом справиться было невозможно. Сейчас Тезиаса пронзила боль, но рано или поздно фантом очухается и тогда сурово расправится с киммерийцем. И все опять начнется сначала: великий бог доказал, на что он способен без тела.

– Что это? Новое Сердце Аримана? – прошептал фантом, косясь на белый кристалл.

– Ты почти угадал, бывший бог! Это Ромб Яхкунга, смерть для твоей души!

Фантом в страхе отпрянул от белого кристалла. Ужас, внушаемый этой маленькой штукой в руках грозного варвара, вызвал новый приступ острейшей головной боли. Из незримой груди бога вырвался тоскливый стон. Со злорадной усмешкой на губах Конан поднес Ромб Яхкунга к голове фантома.

– Хъяхъя не обманул киммерийца. Призрачное тело распадалось, втягиваясь в маленький белый кристалл. Ужасная гримаса смерти исказила лицо фантома. Он погибал, и обе души – Великая, но побежденная, и человеческая, но побеждающая, поняли это.

– Я еще вернусь, – успел прошептать Тезиас, исчез в безднах белого кристалла.

– Как же! – саркастически усмехнулся Конан, с интересом наблюдая гибель великого бога, покорившего полмира за одну только неделю…

…В миг, когда Великая Душа окончательно растворилась в безднах Ромба Яхкунга, жестяной кувшин сам выскочил из рук Хадрата. На глазах ошеломленного жреца Асуры кувшин лопнул, вверх взметнулся фонтан мельчайших брызг. Когда водяной туман спал, Хадрат увидел перед собой прекрасную королеву Зенобию…

…Парализованный король Немедии Тараск внезапно свалился со своего ложа. Не веря самому себе, он шевельнул одним пальцем, затем другим, рукой, ногой. Он больше не был парализован! Тараск легко вскочил на ноги…

…В тот же миг миллионы подданных Великой Души в разных землях Хайборийского мира очнулись от сковывавшего их страха. Так поняли они, что великий бог покинул этот мир…

… Разъяренная толпа, штурмовавшая Золотую башню Пелиаса в Ханарии, вдруг застыла. Разом осознав всю бессмысленность и дикость своей затеи, люди, побросав кирки и ломы, бросились врассыпную, тем избавив старого волшебника от необходимости пускать в ход свои могучие чары…