Начало и конец нашего земного мира

«И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет/Откр. XXI, 1/. Моря нет - означает, вероятно, отсутствие житейских волнений, порождаемых "рсхом. «И я, Иоанн, увидел святой город Иерусалим, н». -вый, сходящий от Бога с неба, приготовленый как невеста, украшенная для мужа своего» /Откр. XXI, 2/. Из этих радостных откровений ясно, что наступят совер-

68 шенно иные услоия жизни, и что прежние условия, нам известные по опыту, минуют безвозвратно. Мы живем здесь среди тревог и волнений житейского моря, встаем утром, не зная, дождемся ли вечера. Поминутно терзают нас заботы, опасения, слезы, ожидания великих напас­тей, которые как бы подстерегают нас на каждом шагу. Самые удовольствия отравляются злом, проникшим всю­ду, во все явления жизни. Мы сами и мир весь во зле ле­жит, как в тинном болоте, из которого нет выхода. Эти тя­гостные условия должны будут измениться для одних - к несравненно лучшему, для других - к несравненно худ­шему чем теперь, ибо ныне времена подвигов, а там -воздаяний.

-и услышал я, говорит Тайнозритель, громкий голос с неба, говорящий: «се, скиния Бога с человека­ми, и Он будет обитать с ними: они будут Его наро­дом и Сам Бог с ними будет Богом их» /Откр. XXI, 3/. Живущий в свете неприступном устанавливает на горе жилище для обитания вместе с людьми. Прежде Он от­крывался людям как бы призрак в зеркале при гадании, т.е. смутно, еле-еле доступно, крайне туманно и только внутренний голос сердца говорил иногда, что это Он, тут с нами в храме, святых таинствах веры, надежды и люб­ви к Нему в победах над самим собой и борьбе со грехом. Там же, на горе святой, в скинии небесной, один вид ко­торой способен осушить какие угодно слезы и исполнить сердце неизведанной дотоле радостью β созерцании не­земных красот, совершенной в своих проявлениях при­роды рая небесного. Там блаженные счастливцы узрят Бога не в туманных обликах, но лицом к Лицу. Одно со­зерцание цветов, как было по преданию, при погребении Богоматери, исполняет невыразимой утехой. Звуки гла­голов и песнопений небесных до того чудны, отрадны, что о такой гармонии звуков нельзя судить по земным звукам в самом лучшем исполнении, о чем свидетеля имеем св. Апостола Павла, восхищенного однажды в рай.

89

Что же должно будет испытать благодарное сердце, ког­да узрит Самого Спасителя и во веки не расстанетс с бла­женной жаждой насыщаться Его лицезрения! Тогда испол­нится предсказанное: «И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже: ни плача, ни вопля, ни бо­лезни уже не будет, ибо прежнее прошло». /Откро­вение XXI, 4/.

+ + +

90

БЛАГОВЕСТИЕ ОБ ИИСУСЕ ХРИСТЕ

92

УЧАСТИЕ ИИСУСА ХРИСТА, КАК ЕДИНОГО ОТ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ, В ТВОРЕНИИ, И СОЗИДАНИЕ ИМ НАШЕГО СПАСЕНИЯ

I.

Существо Божие никто постигнуть не может, пото­му что Бог обитает в свете неприступном. И Дух всебла­гой, ибо всюду является Его благость. Он свет истинный, сияющий правдой и милостью. Существо Его всеблажѳн-ное, ни в чем не имеющее надобности, ибо все от Него, чрез Него и Им. Упоминание в молитвах об очах, ушах и руках Божиих происходит от неимения на языке челове­ческом выражений, подходящих к непостижимому Суще­ству Божию. Приходится выражаться о Боге приспособи­тельно к человеческим способам изъяснения, чтобы этим лепетом высказать, что на Него Единого надежды возла­гаем, как на Всеблагого Отца.

Итак, человек не может ни понять, ни изобразить Божеского Существа. Зато Сам Бог благоволил изобра­зить Свое неизобразимое Существо в нашем духе, ибо Свой Образ Творец вложил в человека, вдунув в него ды­хание жизни - душевной и духовной /см. «Зап. на кн. Бы­тия», изд. 1867 г., стр. 36, Митрополита Московского Фи­ларета/.

Дух и тело душевное - это два мира: невидимый и видимый. Из двух природ единый человек.

Ангел есть дух, подобный духу человеческому, но не облеченный в душевное тело, а потому, как бесплотный, не так ограничен в своем могуществе, как человек.

Что же такое душа? Тончайший жизненный цемент, связующий то, что неминуемо распалось бы без этой опо­ры, ибо тело из праха земного само по себе жить не мо­жет. Следовательно, душа есть жизнь в организме тела.

Что такое дух? Непостижимое и неведомое прояв­ление мысленного существа, имеющее то же отношение к душе, какое имеет душа к телу.

Итак, средней ступенью перехода от физического к

93

духовному или мысленному существу служит душа, ды­хание жизни, дающее движение крови.

У всех животных есть душа, как цемент, связующий тот прах, из которого создано животное. Душа животных при разлучении с телом испаряется, как пар, ибо она не скреплена высшим, могущественным цементом духа, ко­его у животных нет. Взамен того, у животных изощрены душевные чувства, насколько необходимо для служения человеку, как своему владыке.

В параллель с этим у человека изощрены высшие духовные способности, насколько необходимо для слу­жения своему Творцу и Богу.

Какие же это способности?

Разум, воля, чувство.

Эти три составляют одно, непостижимое, светлое, предназначенное к вечному блаженству существо духа в общении со своим Творцом.

Эти три способности духа ни разделить, ни слить в одно целое нельзя.

Между тем, по чудному, непостижимому единению этих способностей едва успеешь сказать или сделать что-либо, как тотчас же и в слове, и в деле обнаружится дух, единый в трех способностях.

Ясно, что Бог положил досточудный Образ Триипос-тасного Единства Своего в духе всякого человека, при­ходящего в мир.

Этот неоцененный дар мы получили от Единород­ного Сына Божия Господа нашего Иисуса Христа, как открывает Иоанн Богослов, когда говорит о Нем в на­чале Евангелия, что Он есть Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир /Иоанн. 1.9/.

Итак, если Образ Божий β духе человеческом про­являет троичность не только не слитую, но и не раздель­ную, то остается, несомненно, веровать и признавать святейшую истину Божественного Откровения, что Пер­вообраз нашего духа - Несозданный, Святейший и Бла-

94

женнейший Дух есть Бог Единый в трех Лицах, славимый и поклоняемый Отец и Сын, и Дух Святой, Троица Едино­сущная, не слитая в лицах, и нераздельная, как нераз­дельны в духе человеческом, но и не слиты между собой: разум, воля и чувство.

Несомненно, что если бы мы пребывали верными хранителями того неоцененного дара, которым Едино­родный Сын Божий по воле Отца и содействием Св. Духа сподобил нас, то мы сохранили бы и подобие с Ним.

Подобие, которым наделен был Адам Духом Святым, есть благодать Божия.

Это ни иное что, как Божественная сила к правде и благочестию.

До самовольного нарушения заповеди Божией, учи­ненного вследствие желания сравняться с Богом, благо­дать обитала в душе Адама, просвещала не только душу его, но и тело, так что наготы своей телесной он не чув­ствовал, и тления, разрушающего наше греховное тело, не испытывал.

Главное же действие благодати было то, что Адам не имел влечения ко греху. Согрешил же он не по есте­ственному влечению ко греху, а по желанию сравняться с Богом, внушенному ему извне. Значит, грех получил на­чало от гордости, которой заразил Адама лукавый обольститель, всегубительный древний змий или дьявол.

Утратив послушание к Богу, люди сделались безбла­годатными и злыми, возымели естественное влечение ко греху и едва лишь немногие из потомков Адама стали бо­роться с этим влечением, обратившимся в природу.

Первый после Адама первенец его Каин, первыйот-казался от борьбы со влечением ко греху, несмотря на то, что Сам Господь явился ему и убеждал не покоряться влечению ко злу. Каин не послушал Отеческого совета Божия и пролил невинную кровь брата своего Авеля. Пос­ле этого зло пошло расти, а добродетель уменьшаться и исчезать. Дошло до того, что, по выражению Моисея, Бог раскаивался, что сотворил человека и определил истре-

95

бить его потопом.

Создатель все это предвидел и определил обновить человека. Еще до сотворения мира Ему было известно, что создаваемый Им из праха, по образу Божию, человек утратит подобие с Ним, потеряет Божественную благо­дать. Создатель предвидел, что человек из существа бес­смертного делается смертным, и не только смертным, но и рабом греха и рабом своего обольстителя.