Страница 42 из 43
Хелен вскрикнула и закрыла лицо руками. Сэнди инстинктивно шагнул к ней, но она в ужасе отшатнулась.
— Это ложь, Хелен! — воскликнул Сэнди, словно испытывая невыразимую муку.
— Разве? — осведомился Г. М. — Тогда скажите мне вот что. Лорд Северн позаимствовал вашу машину и поехал сюда один, прибыв в половине пятого. Где вы были в это время?
— Вы отлично знаете! Я был в Лондоне! В пять часов я говорил по телефону с Китом Фэрреллом!
— Значит, вы звонили из Лондона?
— Естественно!
— Угу. У меня здесь, — сказал Г. М., разворачивая листок бумаги, — список, который Кит Фэррелл взял вчера вечером у одного из репортеров. Это перечень всех междугородных и международных телефонных звонков в Северн-Холл и из Северн-Холла — с четверга до семи вечера воскресенья. Если вы звонили из Лондона, сынок, почему же в списке не фигурирует этот звонок?
Он бросил бумагу на стол, искренне огорченный оплошностью Сэнди.
— Вам следовало бы поучиться у девушки — она действительно умна. Когда лорд Северн якобы исчез из собственного кабинета, оставив после себя автомобиль «бентли», плащ и кепку, не потребовалось много времени, чтобы вспомнить ваш «звонок из Лондона» и то, что при междугородных звонках телефонист всегда сначала спрашивает номер и сообщает, что вас вызывает Лондон. А в данном случае в трубке сразу послышался ваш голос.
Подсказка пришла и с другой стороны. Когда Кит Фэррелл и я ждали в кабинете после «исчезновения» лорда Северна, а Мастерс отправился на поиски слуг, у нас были визитеры. Мисс Джулия Мэнсфилд появилась под дождем, неся бумажный пакет…
Г. М. заговорил медленнее, приглашая мисс Мэнсфилд подхватить повествование. Но она лишь сделала яростный жест, снова опустилась на стул и отвернулась.
— В этом пакете, — продолжал Г. М., — находились золотые кинжал и шкатулка. Я не мог знать наверняка, но догадывался об этом. Мисс Мэнсфилд была напугана. Не осмеливаясь больше хранить у себя эти вещи, она собиралась подбросить их в кабинет Северна, где несколько лет назад впервые встретилась с Сэнди Робертсоном.
Неожиданно перед ней возник наш любознательный друг Бомон. Совсем как кошка, гуляющая сама по себе. Она уронила пакет, а он подобрал его и сунул в карман…
— Мистер Джордж Эндрю Робертсон, — не оборачиваясь, заговорила Джулия Мэнсфилд, — написал мне, предупредив, что мистер Бомон зайдет за кинжалом и шкатулкой. Он ручался, что все будет в порядке… — Внезапно утратив самообладание, она забарабанила кулаками по подлокотникам стула с криком: — Я не мошенница! Клянусь вам!
— Спокойно, девочка! — сказал Г. М. — Я ведь говорил вам, что все будет в порядке.
Он обратился к Мастерсу:
— Откровением для меня явилась беседа с мистером Бомоном, когда он стоял под окном кабинета. Если помните, Бомон находился у ворот в половине пятого и должен был видеть, как лорд Северн въезжал на красном «бентли». Он даже прислал ему свою визитную карточку с написанным на ней сообщением.
Однако, когда я упомянул об этой карточке, Бомон удивленно спросил: «Значит, лорд Северн дома?» — словно посылал карточку на всякий случай. Из-за своего удивления ему пришлось увертываться от следующего вопроса, который я ему задал. Почему же он удивился, Мастерс?
Затем я сообщил, что лорд Северн прибыл сюда только для того, чтобы тут же обратиться в пыль, оставив после себя верхнюю одежду. Мы включили свет, и Бомон увидел плащ, кепку и бронзовую лампу. Он был очень доволен — щурился, как сытый кот.
Тогда я спросил напрямик: «Вы видели лорда Северна, не так ли?» Бомон благодушно улыбнулся — вот как сейчас — и ответил утвердительно. Конечно, он сделал так потому, что это подтверждало второе сверхъестественное исчезновение и зловещую репутацию бронзовой лампы, которую ему очень хотелось заполучить. Бомон такой же обманщик, как Алим-бей…
Лео Бомон сделал быстрое движение. В нем и впрямь было нечто кошачье — при взгляде на пего словно ощущалось царапание когтей.
— Только чуть более изощренный, — добавил Г. М., — потому что человек, которого он видел въехавшим в ворота на красном «бентли», был вовсе не лорд Северн.
— Не… не мой отец? — запинаясь, переспросила Хелен. — Тогда кто же?
— Сэнди Робертсон.
Во время последовавшей паузы Сэнди выглядел так, будто его вот-вот стошнит.
— Вчера во второй половине дня лорд Северн действительно выехал из Лондона на красном «бентли». Но он выехал не один — с ним был Робертсон. Сначала они собирались — во всяком случае, так считал Северн — заехать в антикварный магазин в Глостере, чтобы забрать кинжал и шкатулку…
Робертсон знал, что должен совершить убийство. Но как ему выйти сухим из воды? И тут его осенило вдохновение — Северн исчезнет так же, как его дочь!
Конечно, он понятия не имел, что произошло с девушкой на самом деле. При сложившихся обстоятельствах Северн, разумеется, ничего ему не рассказал. Впрочем, Робертсона огорчало лишь то, что если Хелен мертва, как считали многие, то это сводило на нет его матримониальные расчеты.
Согласно пророчеству, Северн должен был стать следующей жертвой. Если он исчезнет, то это припишут бронзовой лампе и, в любом случае, не Сэнди Робертсону, который был в Каире, когда исчезла девушка. Думаю, он корпел над планом несколько дней и вчера осуществил его.
Было темно, дождь все усиливался. Сэнди гнал машину по дороге в Глостер; Северн сидел рядом с ним. Они ехали вдоль реки, к западу отсюда. В самом уединенном месте Сэнди остановил машину и задушил человека, который спас его от египетской полиции.
Сил для этого требовалось немного — у Северна было слабое сердце. Вытащив тело из машины, Робертсон бросил его в реку, где, если его когда-нибудь найдут, оно будет выглядеть неузнаваемым скелетом. Он выбрал место неподалеку от задней стены парка Северн-Холла — поближе к маленькой боковой калитке. Думаю, Мастерс говорил вам о ней. В машине Сэнди оставил плащ, кепку и ключи лорда Северна. Но он не сразу ими воспользовался.
Сначала Робертсон произвел разведку пешком. Его никто не видел. Временно нанятых садовников уже отпустили — в них больше не было надобности. Полиция наблюдала за домом только по ночам.
Робертсон обнаружил то, что ожидал, — большие ворота были открыты, какими их всегда держал Северн. В сторожке сидел привратник, которого он раньше никогда не видел. Все, что ему оставалось сделать, — это разъединить телефонную связь между сторожкой и домом — иными словами, перерезать провода за окном буфетной дворецкого.
Конечно, чтобы добраться до дома пешком, требовалось время. Но Робертсон сел в машину, подъехал к воротам и промчался сквозь них со скоростью пятьдесят миль в час. Единственное, что мог заметить Берт Леонард в пасмурный дождливый день, — это «пожилое» лицо — ведь Сэнди можно дать лет пятьдесят, если не учитывать походку, волосы и манеру держаться, а видеть только лицо, обрамленное надвинутой на глаза кепкой и поднятым воротником.
Не забывайте, что не было найдено трупа, в котором позже потребовалось бы опознать человека, сидевшего за рулем. А Берт Леонард едва ли узнал бы этого человека в молодом парне в блейзере и фланелевых брюках, появившемся здесь сегодня.
Вот и все, если не считать одного весьма дерзкого поступка. Сэнди подъехал к дому, открыл боковую дверь в кабинет и бросил на пол плащ и кепку. Все газеты писали о том, как Кит Фэррелл, выполняя последнее желание леди Хелен, поставил бронзовую лампу на каминную полку в ее комнате, поэтому Робертсон знал, где она находится. Он поднялся по спиральной лестнице между стенами в комнату Хелен, взял лампу, оставил ее на полу кабинета и вышел под дождь.
Около пяти Сэнди позвонил в Северн-Холл из телефонной будки в Глостере. Он мог появиться вновь только после прибытия вечернего поезда из Лондона. Мне остается задать лишь один вопрос. Мистер Бомон!
— Да, сэр Генри?
— Вы видели человека, въезжавшего в ворота на красном «бентли» вчера в половине пятого?
— Да, видел. — Бомон, как всегда спокойный и улыбающийся, кивнул лоснящейся головой.