Дешевая магия (ЛП)

— Я посоветовал бы тебе хорошо подумать, что ты делаешь, — ответил Наст, поправил пиджак и расслабленно откинулся на спинку сиденья. — Сомневаюсь, что ты хочешь выбрать этот путь.

— Эй, я не дура и не самоубийца. Я сюда приехала не для того, чтобы причинять тебе боль. Даже твой телохранитель почти не пострадал. Ну, несколько недель полежит в постели — и будет как новенький. Я приехала, чтобы предложить тебе сделку, Кристоф, — о, простите, я хотела сказать мистер Наст. Дело касается вашей дочери.

Он резко вздернул подбородок и впервые встретился с ней взглядом.

— А теперь, когда вы, наконец, обратили на меня внимание…

— Что с Саванной?

— Вы ее искали, не правда ли? Теперь, когда Ева умерла, никто не сможет помешать вам взять то, что вам принадлежит. А я — как раз та, кто вам в этом поможет. Я точно знаю, где она находится.

Наст приподнял рукав и посмотрел на часы, затем на Лию.

— Мой водитель в состоянии вернуться к выполнению своих обязанностей?

— Сомнительно, — пожала плечами Лия.

— Тогда давай надеяться, что ты можешь одновременно вести машину и говорить.

ОЗАДАЧЕНА, ОБЕСПОКОЕНА И СБИТА С ТОЛКУ

У меня возникли проблемы со Старейшинами. Снова.

Всю свою жизнь я испытывала их на прочность, а теперь, в двадцать три, когда меня уже не назовешь не по годам развитым ребенком или непокорной и непослушной девчонкой, у них закончились для меня оправдания.

— Нужно что-то делать с Саванной, — к долетающему из микрофона голосу Виктории Алден добавлялось неприятное механическое гудение, даже, скорее, завывание. Аппарат был поставлен на громкую связь.

— Угу, — мои пальцы летали над клавиатурой, я набирала следующую строку.

— Я слышу стук клавишей, — сказала Виктория. — Ты что-то набираешь, Пейдж?

— Срок заканчивается. Дорабатываю интернетовский сайт адвокатской конторы из Спрингфилда. Нужно сдавать через два дня. Времени мало. Послушайте, мы можем обсудить это попозже? На следующей неделе я буду на собрании Шабаша…

— На следующей неделе?! Мне кажется, ты не воспринимаешь это серьезно, Пейдж. Возьми трубку в руку, прекрати работать и поговори со мной. Где ты научилась таким манерам? Уж точно не от своей матери, пусть земля будет ей пухом.

Я подняла трубку, прижала ее ухом к плечу и попыталась бесшумно нажимать на клавиши.

— Речь идет о Саванне, — продолжала Виктория. Это всегда так. У меня на воспитании находится тринадцатилетняя Саванна Левин, и мои дерзости и выходки бледнеют в сравнении с этой проблемой. Это радовало.

— Что она теперь натворила? — спросила я, одновременно разыскивая нужный файл. Я была уверена, что уже подготовила файл с данными о деятельности этой адвокатской конторы за последний год. Черт побери, мне его сейчас не найти.

— Вчера вечером я разговаривала с Грейс, и она была обеспокоена тем, что Саванна сказала Бриттани. Да, Грейс признает, что Бриттани могла не понять детали. С этим я полностью согласна. Мы не показываем новичкам подобные вещи, поэтому я была бы шокирована, если бы Бриттани на самом деле поняла то, о чем говорила Саванна. Кажется… — Виктория сделала паузу и резко вдохнула воздух, словно ей было больно продолжать. — Кажется, у Бриттани возникли проблемы в школе, в отношениях с несколькими девочками, и Саванна предложила… помочь ей приготовить зелье, чтобы эти девочки не смогли прийти на школьный вечер танцев.

— Угу. — Ага, вот он этот файл! Полдня работы спасены. — И что потом?

— Что ты имеешь в виду? Что «что потом»? Саванна предложила показать Бриттани, как сделать так, чтобы эти девочки заболели!

— Ей тринадцать лет. В ее возрасте мне хотелось заставить заболеть многих людей.

— Но ты же этого не делала, не так ли?

— Только потому, что не знала нужные заговоры и заклинания. Вероятно, и к лучшему, в противном случае в нашем районе было бы много серьезных эпидемий.

— Ну, так ты понимаешь? — воскликнула Виктория. — Я именно об этом и говорю. Твое отношение…

— Я думала, мы говорили об отношении Саванны.

— Вот. В этом все и дело. Я пытаюсь обратить внимание на серьезную проблему, а ты от нее отмахиваешься. Твои легкомысленность и непочтительность никогда не позволят тебе стать Главной Ведьмой.

Я подавила в себе желание напомнить ей, что после смерти матери я уже являюсь Главной Ведьмой. Если бы я это сделала, то она в свою очередь напомнила бы мне, что я — Главная Ведьма только в названии, и разговор из просто раздражающего в мгновение ока превратился бы в крайне неприятный.

— Я отвечаю за Саванну, — сказала я. — И вы, Старейшины, дали мне это очень четко понять.

— И для этого имелось достаточно оснований.

— Потому что ее мать занималась черной магией. О-о-о. Как ужасно! Знаете, что? Единственное, что меня ужасает в Саванне, так это то, как быстро она вырастает из всей одежды. Она — ребенок. Нормальный, непокорный и непослушный подросток, а не ведьма, занимающаяся черной магией. Она сказала Бриттани, что может приготовить для нее зелье. Ну и что? Десять к одному, что она не может этого сделать. Или она хвасталась, или пыталась нас шокировать. Именно так поступают подростки.

— Ты ее защищаешь.

— Конечно, я ее защищаю. Никто больше не станет ее защищать. Прошлым летом бедный ребенок прошел сквозь все круга ада. Перед смертью моя мать просила меня позаботиться о Саванне…

— Или так сказала тебе та женщина.

— Та женщина — моя подруга. Вы не думаете, что моя мать стала бы просить меня позаботиться о Саванне? Конечно, стала бы. Это наша работа — защищать наших сестер.

— Но, не рискуя таким образом подвергнуть опасности себя.

— С каких, это пор стало более важным…

— У меня нет времени спорить с тобой, Пейдж. Поговори с Саванной, или это сделаю я.

Щелчок.

Я бросила трубку на рычаг и вышла из кабинета, бормоча себе под нос все, что не сказала Виктории. Я жалела, что не сказала этого. Я знала, когда следует промолчать, хотя иногда знать и делать — две очень разные вещи. Моя мать была политиком. Она обычно тратила несколько лет на то, чтобы внести одно маленькое изменение в законы Шабаша, приглаживала каждое растрепавшееся перышко и доказывала свою точку зрения с улыбкой на губах.

Теперь ее нет. Ее убили девять месяцев назад. Девять месяцев, три недели и два дня. Мозг мгновенно подсчитал, сколько прошло времени, и вновь отворился колодец моей печали. Мама бы этого не хотела.

В этом мире я появилась по одной причине. В пятьдесят два года, после слишком напряженной жизни, в которой детям не находилось места, моя мать огляделась в Шабаше и увидела, что там нет достойной преемницы, поэтому нашла подходящего «генетического донора» и, используя магию, зачала меня. Она родила и воспитала дочь для того, чтобы та возглавила Шабаш. Теперь, когда ее нет, я должна чтить ее память, выполняя ее желание, и я еще добьюсь цели, независимо от того, хотят этого Старейшины или не хотят.

Я выключила компьютер. Телефонный звонок Виктории отбил у меня весь интерес к программированию. Когда я в таком состоянии, мне требуется сделать что-то, напоминающее мне, кто я и чего хочу добиться. Это означало потренироваться в заговорах и заклинаниях — не в санкционированных Шабашем, а в тех, которые он запрещает.

Я зашла в спальню, скатала коврик, отперла крышку люка над тайником и вытащила рюкзак. Затем я склонилась ниже и подальше запустила руку в отверстие, отодвинула секретную щеколду и открыла второй отсек. Оттуда я достала две книги. Мои колдовские книги. Положив их в рюкзак, я направилась к двери в задней части дома.

Я надевала сандалии, когда повернулась ручка двери парадного входа. Я посмотрела на часы. Три пополудни. Уроки у Саванны закапчиваются только без пятнадцати четыре, поэтому я и решила, что у меня есть почти час на магическую практику перед тем, как приготовить ей поесть. Да, Саванна уже слишком большая для молока с печеньем, которые дети обычно едят после школы, но я все равно подавала их ей каждый день. Будем честны: в двадцать три я не очень подходила на роль матери подростка, но я могла постараться и находиться дома, когда она возвращается из школы.